Зайдя с торца дома и обнаружив окно действительно открытым, я подсадил Свона, так как он был значительно миниатюрней меня, и тот с легкостью влез в окно.
— Теперь Ваша очередь, — произнес он шепотом.
Оглянувшись по сторонам и обнаружив валявшуюся неподалеку бочку, я быстренько прикатил ее как можно ближе к окну и, воспользовавшись ею в качестве хорошей ступеньки, моментально шмыгнул в окно. Зажигать здесь свет, конечно, было нельзя, так как патруль, обходящий спящий город, мог легко заметить эту странность и, смекнув, застукать нас прямо на месте преступления. Поэтому именно на этот случай я взял с собой небольшие свечки, от которых как раз не исходило так много света, как от масляной или керосиновой лампы. Взяв по свечке, мы разошлись в разные части морга так, чтобы как можно быстрей обнаружить именно то тело, которое было нам необходимо.
Место, конечно, не самое приятное, хочу Вам сказать. В помещении было несколько сыро и, конечно же, холодно, однако аромат, который здесь стоял, не мог сравниться ни с чем. Вдоль стен стояли столы с накрытыми простынями трупами. Одна мысль о том, что можно было увидеть, сняв одну из них, вызывала мурашки по всему телу. Ощущение смерти, ее безнадежности, ее холодности, боли и нестерпимой тоски достигало здесь своего апогея. Теперь я четко знал, что, только оказавшись здесь, увидев и прочувствовав все это, человек может понять, что такое смерть в действительности. Мы очень часто читаем об этом, слышим об этом, но, не касаясь лично, не понимаем. А пожалуй, особенный ужас состоит в знании и видении ее обстоятельств. Да, это чувство я не забуду уже никогда. И пока я пространственно ходил между всеми этими столами, Свон, в отличие от меня, результативно занимался нашим делом.
— Мистер Болт! — прошептал он мне, — я, кажется, нашел.
Подойдя к столу, возле которого стоял Свон, я взглянул на труп, и, опознав его по уже знакомым мне признакам преступления, сделал отмашку рукой. Свон, в отличие от меня, был привычен к подобным вещам, поэтому без всякой заминки он поднес свечку ближе к телу и, склонившись над ним, приступил к осмотру.
— Ну, что скажешь, Свон?
— Да пока ничего определенного, одно только мне совершенно ясно — подобные раны нанесены весьма специфическим орудием.
— А у тебя есть предположения, каким именно?
— К сожалению нет, боюсь, что я здесь совершенно бесполезен, хотя, стойте-ка, — сказал он, поднеся свечу как можно ближе, — дайте мне вашу лупу, мистер Болт.
— Прошу, — сказал я, не понимая, что именно пытается найти Свон.
Минуту спустя Свон немного отошел в сторону, предложив мне взглянуть самому.
— Что именно Вы хотите мне показать?
— Посмотрите, около раны следы какого-то странного вещества, Вы видите?
— Да, это какие-то мелкие частицы, но я не понимаю, что это.
— Я пока тоже, но, возможно, они тут неспроста.
— Вероятно… Вы закончили осмотр?
— Да, думаю, нет смысла более здесь находиться, — сказал Свон, задув свою свечку.
— Тогда на выход.
Подойдя к окну, я выглянул на улицу и, убедившись в том, что там никого не было, выбрался наружу, за мной последовал и Свон.
— Думаю, что сейчас нам лучше разойтись, но если ты еще хочешь мне помочь, то приходи завтра в библиотеку. Я пытаюсь сравнить и подобрать возможное орудие убийств, опираясь на рисунки оружия.
— Конечно, я буду, завтра в 17. До встречи.
Я направился в свою сторону, а Свон в свою. На самом деле, несмотря на то, что орудие мы так и не определили, Свон внес новую загадку в это дело — странные частицы синего цвета в ране жертвы.
Добравшись до дома, первым делом я посчитал необходимым сделать отчет для мистера Рэмона. Безусловно, я не стану раскрывать ему свои методы добывания информации, однако упомянуть о том, что в деле выяснились новые факты, все-таки стоило. Сев за стол, я взял бумагу и перо и написал примерно следующее:
«Уважаемый мистер Рэмон, надеюсь, Вы простите мне отчеты, принявшие письменные форму, однако, думаю, что подобная форма будет куда более удобна и Вам, и мне. Итак, в деле выяснилась одна деталь, которую я прошу оставить в тайне, по крайней мере, пока. Дело в том, что в ране последней жертвы мною были обнаружены частицы некоего синего вещества, к сожалению, не знаю, были ли они на телах других жертв, но думаю, что да. В данный момент я работаю над выяснением орудия преступления и надеюсь в ближайшем будущем дать Вам более удовлетворительный отчет.
С Уважением, мистер Э.Б.»
Шли дни, дело, как и прежде, топталось на месте, библиотеку я посещал почти каждый день, но так и не был удовлетворен результатами своих поисков. С Маргарет мы встречались часто, я бы даже сказал, слишком, однако я, конечно, не был против этого, скорей наоборот, все наши встречи держались исключительно на моей инициативе.
Внутри меня назревало чувство неудовлетворенности и разочарования. Еще бы: я никак не мог раскрыть дело, да и отношения с Маргарет заходили постепенно в тупик. Мистер Рэмон изводил меня с завидным постоянством, требуя немедленного результата. В общем, все обстоятельства моей жизни были категорически против меня.
Вчера вечером я виделся с Маргарет, признаться честно, ее поведение несколько пугало меня. Я видел, что в ее глазах уже более не горит тот огонь интереса, который был в самом начале нашего общения. Мало того, при вчерашнем прощании я заметил в ее взгляде что-то недоброе. Мне приходилось уже видеть подобные взгляды и, как правило, они означали расставание. Если бы Вы знали, как я боялся сейчас этого слова. Общение с этой женщиной переменило что-то внутри меня, пожалуй, теперь я смело мог сказать, что она является самым значимым человеком в моей жизни и потерять ее было бы равносильно потере самого себя. Мне хотелось убедить самого себя в ошибочности вчерашних впечатлений, поэтому я направился домой к Маргарет.
— Добрый день, могу ли я видеть мисс Стоун? — спросил я служанку, открывшую мне дверь.
— Добрый день, мистер Болт, — ответила она, — к сожалению, мисс Стоун сейчас занята, и потому не сможет Вас принять.
— Могу ли я ее подождать?
— Думаю, что это может занять очень много времени. Вам лучше уйти, — сказала она, медленно закрыв дверь перед моим носом, тем самым как бы показывая свое сожаление.
Ну что же, подумал я, ничего страшного, возможно, Маргарет и правда сейчас занята. Пытаясь таким образом убедить самого себя, я решил, что лучше мне бы сейчас заняться работой, и посему опять отправился в библиотеку.
— Добрый день, мисс, — сказал я, поприветствовав уже знакомую мне библиотекаршу.
— Добрый день, мистер, Вы, как всегда, пришли изучать оружия? — спросила она добродушно.
— Да, я все еще в поиске.
— Я попросила бы Вас взять сегодня книгу самостоятельно, так как Вы знаете, где она лежит. А то видите, сколько у меня сегодня работы, — вздохнула она, указав на большое количество библиотечных карточек, которые, по всей видимости, требовали описи или заполнения.
— Конечно, не волнуйтесь.
Пройдя как обычно к стеллажу, на котором располагались разного рода энциклопедии, я придвинул лестницу и, забравшись по ней на высоту второго шкафа, потянулся за книгой. Доставая свою книгу, я по неосторожности своей уронил соседний и весьма увесистый талмуд. Поэтому, спустившись вниз, я взял в руки упавшую книгу, собираясь поставить ее на место. Это была энциклопедия, посвященная живописи и рисунку. Пробежавшись пальцами по листам книги, я обратил внимание на главу «Инструменты художника». Интересно, подумал я и взял книгу вместе с моей энциклопедией.
Усевшись за уже привычный стол, я взял эту книгу и принялся рассматривать. Там было много чего: и кисти, и специальные трафареты, и уголь, однако внимание мое остановилось на картинке с названием «мастихины». Остановилось оно там исключительно из-за интереса к незнакомому мне слову.