Сюда, в самый центр столицы Германии, по вечерам стали съезжаться черные лимузины. Шоферы открывали дверцы, и солидные мужчины в котелках, дамы в вечерних туалетах спешили подняться на второй этаж, чтобы войти в храм магических наук и познакомиться со знаменитым провидцем, послушать человека, обладающего удивительными гипнотизерскими способностями, стать его постоянными клиентами.

В апартаментах Хануссена все стены были обтянуты темными шелковыми материями. Всюду мрамор, висели зеркала в бронзе, были расставлены красивые фарфоровые статуэтки, ходили одетые в ливреи слуги. Все говорило о богатстве и процветании хозяина. Правда, никто из приходивших гостей не догадывался, что в приемной у Хануссена, куда сперва слуга приводил всех приглашенных на сеансы, в стены были вмонтированы микрофоны. Гости ждали, пили предложенный им кофе, коньячок, обменивались мнениями. И, таким образом, хозяин апартаментов уже знал, о чем они переговаривались, какие высказывали суждения, что им нравилось, что нет, что ожидали увидеть и услышать. Полученная предварительная информация помогала ему «увидеть» или «услышать» мысли своих гостей.

Всех прибывших гостей новый секретарь Хануссена Исмет Дзино, имевший в крови турецкую примесь, препровождал в полутемную залу и рассаживал в кожаные кресла вокруг огромного круглого стола. В зале совершенно гас свет и загорались подсветки в столе, а на фоне темной стены перед сидящими появлялась фигура мужчины в черном фраке и яркой белизны сорочке. Он медленно, как в трансе, двигался к столу и опускал руки на край светящегося стекла. Зрелище завораживало своей необычностью. Никто не мог отвести от него глаз. Он брал записочки с вопросами, зажимал их в кулаки, закрывал глаза и начинал медленно говорить:

— Слушайте меня внимательно. Я вижу необычайные вещи… Я слышу голоса, я узнаю их, смотрите на меня, слушайте меня. — Голос его становился все громче. На лбу выступал пот, он закрывал глаза и продолжал: — Тот, кто вложил свои деньги в акции швейцарских банков, рискует потерять эти акции. Лучше будет, если он заберет деньги оттуда и переправит в немецкие банки. Тот, кто переживает за будущее страны, должен знать, что скоро все мы обретем железную руку, которая смело поведет всех нас вперед…

Каждый раз он говорил какие-то необычные вещи. Он угадывал заветные желания своих посетителей. А под конец делал общеполитические прогнозы, вещал о том, что национал-социалистическое движение набирает силу и ничто не в силах ему противостоять, что лидер этого движения — выдающийся человек нашей эпохи, что ему, и только ему одному будет принадлежать весь мир…

Изобилие денег привело его к мысли выпускать свою газету. Он сам нашел главного редактора, сам подобрал сотрудников и назвал газету «Берлинское еженедельное обозрение — газета провидца Хануссена». Ее стартовый тираж составил двадцать тысяч экземпляров. Но уже через пару недель тираж подскочил почти до ста тысяч. В условиях инфляции это было необычайным успехом. А волшебник уже серьезно задумывался над тем, где в Берлине будет строить Дворец оккультизма и не занять ли ему в самом деле пост министра оккультных наук.

Именно в этот период к провидцу стали все чаще наведываться представители новой, нарождавшейся силы: национал-социалисты.

Хануссен становится близким другом президента берлинской полиции группенфюрера графа Хеллдорфа. С ним он сближается настолько, что обсуждает многие политические вопросы и даже интимные, они вместе катаются на яхте, их обслуживают красивые девушки. Со временем выяснилось, что граф, несмотря на свое высокое положение, оказался в долгах. Хануссен с пониманием относится к этому сообщению и безоговорочно выплачивает все долги симпатичного графа. Кроме того, обещает дать денег и на приобретение конюшни, оказалось, что граф был заядлым лошадником. Граф, в свою очередь, знакомит Хануссена со своим адъютантом Вильгельмом фон Остом, тоже любителем девушек и выпивки, затем со своим заместителем оберфюрером Карлом Эрнстом. И этот коричневорубашечник зачастил в известный дом на Курфюрстендамм. Еще бы, его всегда ожидали там не только бесплатные выпивка и закуска, но и любая одалживаемая сумма денег.

В первый месяц 1933 года, накануне выборов в рейхстаг, доктор Геббельс находился в больших муках. Он не знал, чем привлечь внимание общественности к личности фюрера. Что сделать, чтобы спровоцировать «красных» на какое-нибудь гнусное преступление? Как поднять авторитет партии?

И вот в Берлине уже шепотом распространяются слухи о готовящимся нападении «красных» на Гитлера. Вождю национал-социалистов угрожает смертельная опасность. Его готовятся убить из-за угла. Вскоре об опасности нападения заговорили вслух. Даже в советском посольстве в Берлине на Унтер-ден-Линден, где 23 февраля 1933 года был организован прием по случаю годовщины создания Красной Армии, приглашенные нацисты заговорили о том, что должно что-то случиться, обстановка в городе сложилась очень напряженная. Что? Они пожимали плечами. Поживем, увидим.

О возможности нападения на Гитлера Хануссену сообщили близкие ему люди из СА. Он возмутился. Нападение на Гитлера? Да разве это возможно? А если все закончится трагедией? О чем там думают эти господа пропагандисты? Разве так делают скандалы? Нет, надо действовать по-другому. И Хануссен через графа Хеллдорфа дает понять, что у него есть более интересная идея. И если ее осуществить, то всю вину можно будет возложить на «красных». Он предлагает организовать в городе пожар. Как в свое время император Нерон поджег Рим и любовался открывшимся ему зрелищем. Пусть в Берлине загорится здание, которое известно всем. Пусть им будет, например, Рейхстаг.

26 февраля 1933 года Хануссен устроил у себя в варьете прием. На нем присутствовал граф Хеллдорф, Карл Эрнст, Вильгельм фон Ост, другие представители СА, некоторые гражданские. Публика элитная. Все с нетерпением чего-то ждали. Снова погас свет, снова на фоне стены появился силуэт человека в черном фраке. Он начал медитировать.

— Слушайте меня, смотрите на меня. — Его голос набирал высоту. — Я вижу, я вижу зарево над Берлином. Оно становится все шире, небо окрашивается в красный цвет. Это пожар… Горит самое известное здание Берлина…

Ничего не ведавшие, кроме графа Хеллдорфа, посетители выходили на улицу потрясенные. Неужели он настолько может предсказывать действительность? Или в дело замешаны другие факторы?

На другой день над Берлином взвилось красное зарево пожарища. Толпы людей бежали по Унтер-ден-Линден в самый центр города, чтобы посмотреть. Вечерние газеты сообщили сенсационную весть: коммунисты подожгли Рейхстаг! Они хотели спровоцировать войну, и они спровоцировали ее. Война против коммунистов!

Это был успех ясновидящего. О его предвидении говорили не только среди политиков. Но это было и его поражение. Кое-кто из руководства СА и среди партийных бонз решил, что этот жирный предсказатель с семитскими глазами слишком много знает и много болтает. Такого рискованно оставлять надолго.

Не сумел Хануссен предвидеть самого важного, что его друг Гитлер, став в том же 1933 году канцлером Германии, будет уже не тем человеком, который нуждался в любой поддержке. Он не собирался теперь ни с кем делиться лаврами славы единственного провидца и фюрера всей страны. Хануссен сыграл свою роль. Его предсказания были больше не нужны. Кстати, не слишком ли много он знает? Не проболтается ли?

На стол Геринга, которому было поручено покончить с этим делом, положили досье. В нем находились фотоснимки Хануссена, его биография, его книга с претенциозным названием «Моя линия жизни». Оказывается, этот человек был трижды женат. Геринг, не меньший пуританин, чем Гитлер, пришел в ярость. Для него такая моральная нечистоплотность была хуже, чем бельмо в глазу. Отдельно были сложены листки, в которых прослеживались этапы знакомства фюрера и ясновидящего. Вырезка из газеты Геббельса «Ангрифф», в которой утверждалось, что Хануссен — это «переодетый еврей, его истинное имя и фамилия Хершель Штайншнайдер». Еврей обслуживал Гитлера? О ужас?! Как могли проглядеть это карательные органы? О чем думал этот простофиля Хеллдорф? Где глаза были у руководителей СА?