Недовольство людей росло, уже никто не рассчитывал на преодоление перевалов в ближайшие дни. Время шло, а конца и края подъемам не было, и хотя все понимали до долины подать рукой, но усталость от трехдневного непрерывного лазанья по склонам одолевала. Даже у землян, наиболее стойких из переселенцев, начинали сдавать и силы и нервы. Когда, в очередной раз на подъеме они как саранча, не разбирая мужчины или женщины, облепив провалившуюся в трещину повозку, надрываясь из последних сил, вырывали ее из каменных тисков, не скрывали своего неудовольствия командирами:

— Вы обещали нам за месяц с легкостью добраться до долины, прошло два с половиной и где та долина? Мы в каменном мешке, дороги нет ни назад, ни вперед.

Так поступали земляне, а что говорить о местных. Они открыто ругали чужаков, соблазнивших и обманувших доверчивых крестьян. Некоторые порывались остановиться или даже идти назад, приходилось убеждением и силой заставлять неразумных продолжать путь.

Олегу приходилось успокаивать людей, обещать золотые горы, если потерпят еще немного? Но чем дальше в горы взбирались переселенцы, тем сложнее становились условия. Наконец, закончился третий день, но люди сумели добраться лишь до половины горной гряды, отделявшей внутренние ущелья от южных долин. Непосредственно над головами людей взметнулась одна из ледяных вершин второй огромной горы, названия которой не знали даже аборигены.

Ярослав наседал на Олега:

— Где твой перевал? Довольно вранья! Любое расстояние, обещанное тобою, нужно увеличивать вдвое или втрое. Сколько нам еще карабкаться по этим ущельям?

— Извини Ярослав, — оправдывался Олег. — Ты то должен понимать, я не мог обещать больших трудностей, а сейчас, когда осталось полдня или день, мы не можем уже повернуть назад.

И людям ничего не оставалось, как черепашьим шагом тащиться через завалы оползней.

Развязка наступила внезапно. Не пройдя и половины пути до вершины перевала, колеса повозок и копыта лошадей вновь ступили на ровную горную дорогу, и вышли в каньон с почти отвесной южной стеной. По правую руку текла река, бравшая свои истоки на вершинах второй гряды, а за нею относительно пологие склоны, сверху до низу усыпанные колотым камнем. Неожиданно Олег приказал остановиться и ставить лагерь, хотя до конца дня было еще далеко.

— Пришли! — многозначительно сообщил он.

— И где перевал и где долина? — совершенно не понимая юмора, дружно спрашивали все от командиров до последнего малолетнего переселенца аборигена. А тот, злорадно ухмыляясь, указывал на небо, говоря:

— Там!

Все были разочарованы, но когда поняли, что от них хочет командир, были готовы его удавить. Но этого не произошло лишь по одной причине: вернуться в Агерон было гораздо труднее, чем подняться на стометровую отвесную стену. И помочь в этом мог только Олег, заранее подготовивший все необходимое для столь необычного предприятия. Да это и был тот самый никому не известный перевал, самою природой укрытый от взоров людей.

— Как ты догадался, что там за стеной долина? — спрашивал Ярослав, пораженный «наблюдательностью» товарища.

— А я не догадывался, — разъяснял тот, — я просто высадился со стороны моря и пешком взошел наверх этой стены, но только с той стороны, со стороны долины.

— Но почему мы не могли высадиться с моря и были вынуждены подыматься ущельями, терпя лишения и выматывая свои силы?

Как всегда уклончиво Олег отвечал:

— Скоро узнаешь.

Однако тайны командира начинали постепенно приоткрывать свои завесы.

Оказалось, что среди землян есть профессиональный скалолаз и все необходимое снаряжение. Им был Денис, один из лучников, которого Олег готовил к восхождению не один год, как и всю свою изначальную группу. Лучники на глазах пораженных путешественников относительно быстро поднялись на стену и закрепили полиспас на выстреле, который они изготовили из бревен неизвестно каким образом оказавшихся наверху. К вечеру все было готово для восхождения. Две механические лебедки, привезенные с собой Олегом, предназначались для подъема грузов, с их помощью можно было поднять наверх не груженую повозку или лошадь. Переселенцы провели ночь в лагере у подножия скалы, а с утра начали поднимать людей, лошадей и грузы. Все снаряжение было современным и потому сложностей с использованием не возникало. Восемь человек одновременно вращали рукояти двух лебедок, а соответственно два троса поднимали груз. Людей, вещи и мелких животных поднимали в прочной сетке, а для крупных быков и лошадей был заранее подготовлен специальный тент, повозки просто обвязывались концами канатов. Подобный способ подъема довольно медленный и на все про все ушло два дня.

В течение этого времени Ярослав оставался внизу, руководя погрузкой, занятие не сложное, но ответственное, особенно когда переправляли людей. Сеть, в которой их поднимали, была широкая с крупной ячеей, но выпасть из нее невозможно даже младенцу, для страховки горловину крепили так, что если кому‑то в голову взбредет выпрыгнуть на ходу, то при всех усилиях не получиться. По той же причине не позволяли людям брать в путь к вершине ножи, а детей не поднимали без взрослых. Из особенностей следует отметить, что всем животным надевали на головы мешки, чтобы не пугались высоты, а люди могли одеть сами по желанию, впрочем, многие родители так и поступили со своими чадами. В результате исключительно сложная операция прошла успешно, без ЧП, чему заслуга Ярослава, заменившего на самом сложном участке раненого Олега, и ни на йоту не отходившего от полученных инструкций. Он лично, с палкой в руках, проверял каждый узел и карабин. Не допуская огрехов и неряшливости, требовал соблюдать очередность и строго наказывал провинившихся. По большей части такими оказывалась глупая скотина, впрочем, он не разбирал, где люди, а где лошади. Видя строгость командира, народ как более разумный старался не попадать под горячую руку, выполняя все предъявляемые требования погрузки.

Только на вторые сутки непрерывной работы, Ярослав последним покинул ущелье, после него на дне не оставалось ничего, даже гвоздя. Время клонилось к вечеру, гребень кар норовил скрыться за снеговые вершины гор, отливая золотыми отблесками лучей, когда он впервые увидел долину, ступив на вершину перевала.

Картина поистине величественная, гигантский амфитеатр, стены которого горные вершины и в партере зеленое море настоящих джунглей, с озером в центре, отливающим огненными всполохами заходящих звезд. Здесь, наверху, на самом краю ущелья раскинулся лагерь людей, пахло печеным мясом и свежим хлебом, уходил в небытие последний день долгого пути, а впереди ждала новая неведомая жизнь.

Глава 54. Проклятая долина

На этот раз Ярослава разбудили затемно. Станислав, тряся за плечи, сообщил, что их вызывает командир. Еще в полудреме они проследовали в палатку Олега.

— Прямо сейчас мы с Ярославом уйдем на разведку долины, — объяснил причины столь раннего сбора Олег, — ты, Станислав, остаешься за главного, и до нашего возвращения все переселенцы не должны покидать плато.

— Разве у нас нет Жигана или Лучника с их людьми, что оба наших командира в одиночку должны идти на разведку, — удивился тот.

— Мы вынуждены это сделать и не пойдем одни, возьмем несколько человек, но и без осмотра долины не можем спуститься с гор.

— Все равно странно, — перечил Станислав.

Делать нечего, Ярослав готовился к проведению операции, он прекрасно понимал, куда они с Олегом идут, и разведкой здесь не пахнет. В долине ждет некрополь, самое непредсказуемое предприятие с момента появления на Троне. Уже через двадцать минут всадники покинули лагерь. Их сопровождали четверо лучников и среди них альпинист Денис. Две заводные лошади нагружены необходимым снаряжением. Со своей стороны Ярослав взял с собой только Богами, сына Колтука–башмачника. Семнадцатилетний худющий парень, с копной черных курчавых волос, совершенно не мог держаться верхом, так что его пришлось привязывать к седлу. Но дорога не благоприятствовала быстрой езде, если спуск с горного плато, по мощеной древней дороге, давал какие‑то удобства, но когда углубились в зеленку движение замедлилось настолько, что пришлось идти пешком, ведя лошадей в поводу. И хотя под ногами по–прежнему были камни древней мостовой, заросли настолько затянули путь, что трудно представить, как впоследствии здесь пройдут повозки переселенцев!