Собравшиеся захлопали. Сашка нахмурилась, поправила прическу а-ля Помпадур, какую модно было делать во всех горкомах, встала.
– Недурно, недурно, Катенька, – сказал она.
– Но в целом слабо, – сказала она.
Ч– ернила, парк, страницы… все это пошло и избито, – сказала она.
– Нет полета, нет свободы! – сказала она.
– И потом, к чему эта лексика недоучившегося хулигана? – сказала она.
– Гад, харч, опохмелка, спирт… – сказала она.
– И это сейчас, когда наши ровесники едут на БАМ, покоряют целину, сопки Камчатки, – сказала Сашка, прожившая все 97 лет своей жизни в Кишиневе.
– Когда рвутся на Кубу и в Анголу, – сказала она.
– Надо работать, еще много надо работать, Катенька, – сказала она.
Девушка с тонким нервным лицом пожала плечами и стала спускаться со сцену.
– Кстати, нет ли у тебя чего-то остросоциального? – сказала Сашка, вспомнив наказ куратора.
– Про перегибы и репрессии, про несвободу и нехватку кислорода? – сказала она, и заметила, что подружка Юлька взялась за карандаш.
– Нет, – сказала Катя, – и вообще мы завтра уезжаем, всей семьей.
– А, – разочарованно сказала Сашка.
– Ну что же, в добрый путь, – сказала она.
– Думаю, в любом другом месте, где не так много выдающихся поэтов, как у нас тут, в МССР, тебе легко будет состояться, – сказала она.
– Говорю это тебе по-товарищески, – сказала она.
– А у кого-то есть? – спросила она.
– Ну, про перегибы и все такое? – сказала она.
– Мы же все свои! – сказала она.
– И шторы сейчас опустим и дверь закроем, – сказала она.
Дети, оживившись, стали наперебой вызываться. Юля знай успевала записывать. Ничего, будет им наука, подумала Сашка, да и все равно, поэтов здесь, кроме нее, нет.
– А теперь у нас кто выступает? – сказала она.
На сцену вышел невысокий, крепкий молдаванчик, – как ласково называла про себя Сашка туземцев, – и начал, отчаянно краснея, читать. Кто там, глянула Сашка с картотеку. Лоринков, Володя Лоринков. Ну-ка… Паренек, не выговаривая твердую «л», и спеша, читал:
…итак, как говорят нынче индейцы
селения Бельцы
очень давно Создатель, Великий Вождь Наверху
сотворил Месоамерику-Молдавию, осыпав ее землю
семенами матери – кукурузы
затем он создал животных и птиц и дал им имена…
Под смешки зала юнец перечислил имена выдающихся культурных деятелей МССР, отчего Сашка и Юлька переглянулись и сразу же напряглись. Юнец читал дальше:
…окончив труд, Создатель призвал к себе животных
и сказал им:
я собираюсь уйти и оставить вас одних, но
я еще вернусь, и займусь сотворением людей, а они
будут отвечать за вас передо мной
и никому и в голову не пришло, куда это отлучился
Создатель
единственный, кто знает, это я
так вот, создатель работал, так сказать, на две конторы
сражался на два фронта
разыгрывая перед индейцами фокусы с Бобрами и Койотами
он еще дурил головы грязным иудеям
обрезавшим с крайней плотью семилетнюю грязь
и когда сказал индейцам, что отлучился
то просто-напросто попер на Голгофу
умирать…
Умеет цеплять за животрепещущие темы, гаденыш, подумала Сашка. Ведь на дворе был 65—й год, и, – как писала диссидент Юнат в 2010 году – народ советских рабов только-только открыл для себя библейские страницы «Мастера и Маргариты», жаждал узнать больше о священном Писании… Литературный кружок «Орбита» ликовал. Молдаванчик сраный продолжал.
…животные были недовольны именами:
Голубая Сойка, Жаворонок и Койот не одобряли свои имена
каждый хотел стать кем-нибудь другим.
учения о свободе выбора Создатель им не оставил
правил не составил
в общем,
чудак
а когда вернулся, мнение этих животных о создателе как о чудаке
вовсе не изменилось
потому что он сказал, будто
имена им дадены навсегда, никаких перемен,
его слово закон
в общем, повел себя как второй человек ЦК МССР…
Сашка и Юлька переглянулись. Юлька под столом поменяла кассету. Мальчишка, вдохновившись успехом у публики, читал:
…ясное дело, как и всякий садист, Создатель решил устроить порку без причин:
раз вы попытались нарушить, изменить мой закон, —
вещает молдавским животным он, —
я не буду сейчас создавать людей
вы не повиновались, как должно, и таким образом
испортили то, что я принес с собой и из чего собирался сотворить людей
поняли вы провокаторы
животные загрустили
а Создатель помуштровал их еще немного и распустил по домам,
после чего обратился к Койоту
а вас Койот, я попрошу остаться
хотя простите, то был Шакал
итак, Шакал, вас попрошу остаться
тебе, Шакал, предстоит стать во главе всех
живых тварей, ты обретаешь большую силу, подобную моей, и я
помогу тебе выполнить твое предназначение, ведь вскоре
все существа, которых я создал, начнут вести себя неподобающим образом, они
станут охотиться друг за другом и пожирать своих собратьев
тебе же надлежит всеми силами поддерживать мир между ними.
почему я, почему я, Господи, почему я
завопил Шакал, и стал кататься по земле, срыгивая
я недостоин, у меня нет сил, я жалок и не могу, а
Создатель, глядя на Шакала с презрением, думал, что все они
одинаковы
человек ли, животное ли:
только дашь ему шанс попасть в сборную, так он сразу
начинает жевать сопли – «господи, достоин ли я…»
Создатель вздохнул, улыбнулся и потрепал Шакала по плечу,
тем самым без слов намекая на прекращение гнусной комедии, и продолжил —
когда ты выполнишь свой долг, мы снова встретимся в месте на восток отсюда, и если ты сумеешь сделать все правильно,
повиноваться мне и говорить правду,
тебе будет дано
право поймать в реке
Бобра и создать из него людей
если же ты нарушишь условия,
созданием людей займется кто-нибудь другой…
и Шакал удалился
а дальше предание индейцев
города Бельцы
говорит нам совсем уже увлекательные вещи…
Сашка откашлялась, но на это никто не обратил внимания. Зал желал слушать дальше. Уроды, подумала с обидой Сашка. Почему-то цикл моих стихов «Элегии на аллюзии о пребывании Пушкина в Бессарабии» они слушать не захотели! Озорной молдаванчик читал дальше.
…после того, как Шакал ушел, Создатель позвал Сойку
в койку…
Многие девочки покраснели и потупились. Кажется, сегодня я расстанусь с девственностью, подумал ученик 8 класса Володя Лоринков, и набрался смелости взглянуть в глаза поэтессе десятикласснице Леночке Шмулерман, которая, – хоть и покраснела, – набралась в себе смелости встретить Володин взгляд и выдержать его. Кажется, сегодня ты и впрямь расстанешься с девственностью, говорил взгляд Леночки Шмулерман талантливому Володе Лоринкову. А ведь поэзия, оказывается, здорово, подумал он и продолжил:
…и после, утирая пот со лба, сказал:
тебе, Сойка, предстоит стать во главе всех
живых тварей, ты обретаешь большую силу, подобную моей, и я
помогу тебе выполнить твое предназначение, ведь вскоре
все существа, которых я создал, начнут вести себя…
ну, дальше вы знаете с той лишь разницей, что Сойка не ломала недостойную комедию
после чего улетела по своим делам в чащу, позвав
только медведя по просьбе Бога
и надо ли говорить,
повторять, что именно Бог сказал косолапому
ну, ладно, да-да, он сказал:
тебе, Медведь, предстоит стать во главе всех
живых тварей, ты обретаешь большую силу, подобную моей, и я
помогу тебе выполнить твое предназначение, ведь вскоре
все существа, которых я создал, начнут вести себя…
ну, дальше вы знаете с той лишь разницей, что Косолапый ни соглашался, ни отказывал
ему было все равно, он старый служака
как скажут, так и
задерет…
Заслушавшуюся Сашку толкнула плечом подруга. Показала листочек. Там карандашом была сделана пометка «Намек на МВД МССР». Сашка кивнула. Стала слушать дальше.