Жоден понимающе заворчал.

Наконец я очистила рану. Я обвязала ногу так туго, как только могла, используя свежие бинты, отстранилась и посмотрела на свою работу. Моя публика тоже смотрела.

Жоден нахмурился.

— Ты не зашила её.

— Нет. — Я посмотрела на него. — Рана должна заживать открытой. Если я её закрою, зашью, то… — Я с грустью покачала головой. — Гной. Станет плохим.

— Загноится, — повторил Рэйф, подойдя ко мне.

Это самый плохой вариант, но я согласилась с переводом.

Казалось, Жоден всё понял и с грустью посмотрел на Симуса. Теперь, когда мы закончили, раненый погрузился в беспокойный сон. Я вытянула ладони к воде, дабы умыться, и увидела, что у меня дрожат руки.

— Нет. — Жоден поднялся, встал рядом со мной и протянул мне руку. — Мы позаботимся о нём.

Я кивнула и взяла его за руку, разрешая поднять себя на ноги. Мои ноги онемели, и я нетвёрдой походкой подошла к столу, на котором оставила корзину. Солнце зашло, пока мы работали, и палатка погрузилась во тьму. Купание окончилось, и я видела, что люди чувствуют себя намного лучше.

Конечно, запах тоже стал лучше.

Я нашла флягу от лихорадки и снова опустилась на колени около Жодена. Кажется, Симусу стало легче: дышал он немного медленнее и глубже.

— Моя благодарность, — прогрохотал Жоден.

Я улыбнулась.

— Вам нужен уход?

Казалось, он закрыл свои эмоции от меня.

— Нет. Я не ранен.

И тут прозвучал рог, возвещающий смену караула. Я опоздала.

— Жоден, возьми это. — Я положила флягу в его ладонь. Жоден посмотрел на густое коричневое содержимое.

— Намажь мазь на кончик пальца. — Я опустила палец и показала ему. — И положи палец ему в рот. Делай это каждый час.

Я открыла рот Симуса и, засунув палец, растёрла лекарство по нёбу.

— Это поможет сбить температуру.

Он слушал и смотрел, поглощая сведения.

— Ты вернёшься?

— Да. Завтра. — Я снова встала и вытерла руки о штаны. — У Преста есть корень орхидеи. Используйте его, если он станет сильно ворочаться. Но только два глотка за ночь. Если понадобиться, то после восхода солнца можете дать новую дозу.

Пришло время для смены караула. Новые стражники закричали, чтобы мы немедленно опустили тент, и я услышала собственное имя. Кажется, явился Арнит. Надеюсь, что нет.

Мой пациент вздохнул и, казалось, немного расслабился. Прест продолжил омывать его лицо и руки. Я взяла окровавленный плащ и использованную при очистке ткань и связала всё в один узел. Их можно прокипятить и использовать ещё раз. И тут я нащупала что-то холодное и гладкое. Я поднесла находку к глазам, пытаясь рассмотреть вещь в тусклом свете.

Это была брошка из оникса с изображением большой хищной кошки по центру. Жёлтые глаза зверя дерзко и ярко мерцали. Казалось, свет исходил откуда-то изнутри. Особенно у глаз. Мои собственные глаза расширились, как только усталый разум осознал, что именно я нашла. Я знала, что означала эта брошь. Мой пациент — генерал, лидер армии военачальника. Богиня! Ксиманд убьёт его.

Мои глаза метнулись к Жодену. Осознав, что я всё поняла, Жоден с испугом посмотрел на меня и сузил глаза. Он сжал руку, словно ища рукоять кинжала на поясе. Если бы оружие оказалось у него под рукой, не уверена, что я покинула бы палатку живой. Воин открыл рот, желая что-то сказать, но тут появилась охрана.

Глава 2

Я не задумываясь подняла брошь с окровавленной ткани и зажала её в ладони.

— Лара. — Это явился Арнит, капитан дворцовой стражи. Его мне не провести. — Ты должна уйти. Сейчас же.

— Да, я знаю.

Арниту доставляло удовольствие не пускать меня к пленным. Он показал свою неприязнь ещё давно, когда я, дочь крови, изучала врачебное ремесло. Я отвернулась поставить оставшиеся фляги в корзину и, загораживая обзор собственным телом, незаметно сунула брошь внутрь.

— Я готова, — сказала я, выпрямившись с корзиной в руке и узелком ткани под мышкой.

Позади меня стоял Арнит и не верил своим глазам. Думаю, он ждал, что я начну спорить.

Я посмотрела на Жодена и произнесла на его языке:

— Я приду завтра. Не позволяйте ему пытаться встать или идти.

Я не обращала внимания на капитана стражи, который переминался с ноги на ногу, возвышаясь надо мной.

Лицо и тон Жодена не изменились. Он остался стоять на коленях рядом с Симусом, тёмные глаза блестели в сумеречном свете.

— Не предавай его, или я сломаю тебя об колено.

Я не ответила. Я просто отвернулась и прошла мимо Арнита. Рэйф кивнул мне на прощание, держась подальше от входа. Ему рано пришлось узнать, что Арнит не терпит неповиновения и рука у него тяжёлая.

Арнит пошёл меня проводить.

— Что он тебе сказал? — спросил он, подозрительно косясь на меня.

— Независимо от целителя, лекарства всегда ужасны на вкус.

Один из охранников разразился хохотом. Даже Арнит усмехнулся, придерживая для меня край тента.

Мы вышли в сумрак. Прохладный ночной воздух приятно холодил кожу после душной палатки. В вышине мерцали звезды.

Выйдя наружу, я поняла, что Хит уже ушёл. Наверное, отсиживается сейчас в дворцовой кухне.

Радость Арнита исчезла, как только он занял свою позицию.

— Не понимаю, почему ты напрасно тратишь на них своё время. Они всего лишь звери, — произнёс он мне вслед резким и льстивым тоном. — Или ты думаешь, что, помогая собакам, заведёшь друзей во вражеском лагере, в случае, если все плохо сложится.

Я остановилась и замерла. Охранники засмеялись, но как-то фальшиво, прекрасно понимая, что слова Арнита — это наглая ложь. Я повернулась и сумела сдержать гнев в голосе:

— Это приказ короля, Арнит. Кроме того, я мастер-целитель. Я позабочусь о любом, кто нуждается в моей помощи. — Я наклонила голову и улыбнулась. — Мазь, которую ты просил, убрала воспаление между ягодицами?

Стража залилась смехом, и Арнит покраснел. Наслушавшись смеха и колкостей, направленных теперь на него, я повернулась и пошла через заросли. Скрывшись от чужих глаз, я понурила голову. Я не должна была этого делать. Отец бы покачал головой, придя в отчаяние от моей вспышки гнева и грубости. Хуже всего, что Арнит теперь может сорвать свою обиду на заключённых. Я с яростью посмотрела на злополучную тропку под ногами. Однако он это заслужил. Как он смеет говорить, что я, дочь рода Кси, могу…

Я вспомнила о броши в корзине и залилась краской.

Теперь тени стали ещё глубже. Я выбросила лишние мысли из головы и сконцентрировалась на тропинке, немного дрожа под ночным ветерком. Идя, я мысленно составляла опись своих запасов. Завтра утром нужно сходить на рынок и купить недостающих отваров. Ксиманд чётко дал понять, что ни одно из его лекарств не должно пойти на лечение пленных. Я закатила глаза. Как будто брат сам собирает травы для кладовой.

От волнения я начала жевать нижнюю губу. Легче думать о травах, чем о броши в корзине. Значит, крупный темнокожий мужчина — лидер этих людей. Уверена, из наших ещё никто об этом не догадался. Если бы отец был жив, то я без всяких колебаний рассказала бы ему о находке. Он использовал бы ситуацию в своих интересах, но не убил бы человека без зазрения совести. Я могу сказать Хиту, но у него не останется выбора, кроме как пойти к своему начальнику, то есть Арниту. Я замедлила шаг и задумалась о своём выборе. Арнит убьёт этого мужчину, в этом я не сомневалась. Если бы Хит напрямую доложил Ксиманду, то поставил бы себя между двух огней в нашем споре, а я так с другом не поступлю. И с сенешалем Озаром. Есть ещё лорд-маршал Уоррен, которому я могу доверять. Сам отец назначил его на данный пост и верил в него. Он противостоял Ксиманду как никто другой. Я сделала глубокий вдох. Так было только до его болезни. Я должна рассказать о находке Уоррену и позволить ему решать, как поступить с данными сведениями.

Проходя мимо кустов шиповника, я вспомнила о его целебных ягодах и решила попытаться собрать их на полный горшок сиропа. Стоял сумрак, но я видела достаточно хорошо и на ощупь могла определить созревшие ягоды. Пооставив узелок и корзину на землю, я прошла через кустарник, продирая себе путь. Аромат сохранившихся роз окружил меня и заполнил лёгкие. Навеял воспоминания. Аромат роз у смертного ложа Ксайрона.