Я откинулась на пятки, ликуя в тишине. Я не потеряла его. Поднявшись на ноги, я улыбнулась Жодену на прощание.

— У вас есть все что нужно? Еда?

Жоден сел, протирая глаза, и пожал плечами.

— Еда-то есть. — Он нежно улыбнулся. — Но без каваджа вкус у неё, как у сырой птицы.

Я подняла голову.

— Я не понимаю слова «кавадж».

Жоден усмехнулся.

— Напиток. Очень крепкий. — Он указал на спящего. — Ему…

Конец фразы я так и не поняла.

— Ему нужен кавадж? В качестве лекарства?

Жоден озадаченно посмотрел на меня. Очевидно, что мы с трудом понимаем друг друга. Я просто пожала плечами и повторила слово, желая удостовериться, что правильно его выговариваю. Жоден кивнул. Я подняла сумку и прошла через палатку. На выходе я задержалась на секунду и улыбнулась стражнику как сумасшедшая; у меня даже закружилась голова от облегчения. Стражник удивлённо заморгал, но улыбнулся в ответ.

Я почти не помню, как прошла к замку и вышла за ворота. Рана того воина заживала очень хорошо, в чем вчера вечером я не была уверена. О, все ещё сохранялась опасность лихорадки и заражения крови, но я оптимистично настроена. Я продвигалась по рынку лёгким шагом и с ещё более лёгким сердцем.

Ещё достаточно рано, и на рынке не было толчеи. Большинство торговцев, должно быть, раскладывают товары. Но сейчас здесь царила какая-то жуткая тишина, непривычное безмолвие. Я дошла до магазинчика Ремна и увидела закрытые дверь и ставни. Я постучала, и лавочник (мужчина ниже меня ростом и в два раза круглее) с обеспокоенным лицом впустил меня внутрь. Он поприветствовал меня с улыбкой, но в его глазах таилась печаль.

— Ксилара. Что ты здесь делаешь утром?

— Доброе утро и хорошей торговли, мастер Ремн.

Я проскользнула внутрь, и Ремн закрыл за мной дверь.

— Торговли… — Он вздохнул и указал на полки. — Лара, в военное время книги не покупают. Мы спокойно сидим, пьём, и едим пироги моей жены в гулкой тишине магазина.

Торговец покачал головой от отчаяния.

Я достала книгу из сумки. Ремн улыбнулся, увидев обложку.

— Ах, помню, когда ты её купила. Твоя первая, да? — Он перевернул том и провёл большим пальцем по коже переплёта. — Нужна починка?

— Нет. Я хотела спросить, сколько ты дашь за неё.

Ремн посмотрел на меня с немым вопросом в тёмных глазах.

— На рынке поговаривают, что ты покупаешь лекарства для заключённых.

Я пожала плечами.

Он поджал губы и задумался на секунду, постукивая по книге длинным пальцем.

— Жди здесь.

Он резко исчез в глубине лавки и вернулся с маленьким мешочком. Вручил его мне, и тот со звоном упал в мою ладонь.

— Сын моего брата пропал на войне. Мы не получили никаких вестей, но я делаю это от его имени. Я молю богов, чтобы на той стороне оказался человек с таким же великим сердцем как у тебя.

Я открыла мешочек и посмотрела внутрь.

— Ремн, это слишком много…

Он поднял руку.

— Я возьму твою книгу в качестве залога, леди. Я знаю, ты вернёшь деньги. — Он указал на меня пальцем. — И не вздумай, не возвратить долг.

Я рассмеялась и обняла его. Ремн не принял мою благодарность и стал убеждать вернуться домой. Я мягко отказала.

Ремн насупил брови.

— Ну ладно. Возьми одного из моих учеников с собой. У вас должен быть эскорт, молодая особа.

— Я только заскочу к Эстовалу. Со мной все будет в порядке.

Лавочник заворчал, но открыл дверь, и я махнула, что ухожу.

Я ненадолго задержалась у телеги Калисы. Она была занята с клиентами, которые почти были готовы скупить все её запасы, так что я сунула флягу с мазью для суставов в её скрюченную руку и ушла. Она крикнула спасибо мне вслед.

Следующим на очереди был Эстовал. Его лавка располагалась дальше по улице, и теперь уже утренние покупатели начали выходить на рынок. Но торговцы не спешили открывать окна, чтобы продемонстрировать разнообразие своих изделий. Вместо этого они спрятались за закрытыми дверями и ставнями. Да и от покупателей исходила аура отчаяния. Я подгоняла ноги идти быстрее и сосредоточилась на попытке вспомнить ещё одну смесь, которая, как предполагалось, помогала от порезов. Я вспомнила, что нужно прокипятить молоко козы до гущи, но остальная часть рецепта ускользала из памяти. А, ладно. Возможно, Эстовал подскажет. Кроме того, мне нужно огромное количество ингредиентов на лосьоны. Не хочу ещё раз продавать книгу!

Пока я пробиралась через толпу, по затылку поползло странное ощущение. Как будто кто-то наблюдал за мной. Я остановилась и порылась в сумке, словно ища что-то. Я посмотрела через волосы, пытаясь разглядеть, следят ли за мной или преследуют, но никого не увидела. Я пожала плечами. Наверное, сказывается усталость.

— Ксилара! — спокойно поприветствовал меня Эстовал, окружённый своим остропахнущим товаром. — Чем могу помочь?

Я выпалила на одном дыхании свой список, и Эстовал указал ученикам нести товары. Я переходила от полки к полке, выбирая ингредиенты, которые лучше всего подойдут для моих лосьонов.

— Эстовал, ты не помнишь рецепт мази от порезов? Там ещё нужно прокипятить козье молоко?

Ещё более спокойным тоном он поведал мне рецепт. Я добавила нужные товары к растущей груде. Эстовал стоял рядом, нервно сортируя часть запаса около меня.

— Мне интересно, слышали ли вы что-нибудь, леди? О войне? — льстиво спросил он, но я уловила скрываемый страх.

Я ответила спокойным тоном и в общих деталях. Эстовал кивнул, тщательно выслушивая меня. Уверена, через несколько минут после моего ухода мои слова облетят весь рынок. Я преподнесла ответ просто и в оптимистичном ключе, не упоминая правды. Пусть Ксиманд делает объявления для народа, а не я.

Наконец я получила то, что хотела, и прошла к прилавку, за которым ученики раскладывали другие товары. Я пронзила ребят колючим взглядом, так как было очевидно, что они принесли вещи из более старого запаса — увядшие, сморщившиеся и нисколько не подходящие для моих целей. Я метнула на Эстовала ещё более колючий взгляд, когда он назвал свою цену.

Он отвёл взгляд.

— Когда поставки ограничены, цены растут.

— Поставки ещё не ограничены, Эстовал. И я бы это козе не скормила, не то чтобы людей лечить.

Торговец вздёрнул подбородок.

— Вы лечите тех варваров. Лучший запас зарезервирован для ксиан, а не для отвратительных…

Я перебила его:

— По приказу короля, Эстовал. — Я вытянула спину и пригвоздила его своим лучшим взглядом аристократки. — Поскольку я дочь Кси и выполняю приказ короля, ты продашь мне лучший товар из своих запасов и по нормальным ценам. Или ответишь перед Ксимандом и его советом.

Эстовал съёжился от страха. После повелительного жеста его ученики принесли новые товары, и я заплатила за них справедливую цену, в тишине обменяв травы на монеты. Я была благодарна, что Эстовал пошёл на попятную, так как никакой поддержки со стороны Ксиманда мне ждать не приходилось. В этом я не сомневалась.

Как только я упаковала последнюю вещь, привычная любезность Эстовала к клиенту взяла вверх:

— Нужно ли вам ещё что-нибудь, Ксилара?

— Нет, думаю, на сегодня у меня все есть, Эстовал. — Я заколебалась на минуту, задумавшись. — Ты когда-нибудь слышал о кавадже?

Эстовал сморщил нос.

— Это трава?

— Нет. — Я покачала головой. — Это своего рода напиток. Я понятия не имею, что он из себя представляет. Думаю, один из моих пациентов насладился бы его вкусом, но сомневаюсь, что он у кого-нибудь есть.

— Один из заключённых? — фыркнул Эстовал, но инстинкты торговца все же победили. — Можете подойти к телеге ремесленника, это три лавки вниз. Если он, конечно, на месте. Кажется, он выбирался за город и торговал с людьми военачальника. Упомяни моё имя, дочь Кси.

Я кивнула с королевской грацией и отправилась в указанном направлении.

Украшенная горшками, кастрюлями и лентами, колыхающимися на ветру, телега ремеслинника нашлась без труда. Мне пришлось подождать, пока торговец обслуживал другого клиента — высокого широкоплечего мужчину в латах. Я заняла себя осмотром товара. Ремесленник продавал мелкие вещицы и изделия из металла, мерцающие в солнечном свете. Через несколько минут он обратил на меня своё внимание.