Прислушиваясь к беспокойному храпу хозяина, Торбеллино провел ревизию громоздкого комода, стоящего в углу, вытряхнув из него ворох постельного белья. Соорудив из простыней веревку, он вернулся в кабинет и с помощью нее спустился из окна вниз, под стены крепости. Оказавшись на свободе, наш герой во всю прыть припустил подальше от мрачного форта. Главной его задачей было, как можно скорее добраться до Медвежьего Озера, где охотились его друзья-рэдперосы. Уж краснокожие братья не дадут его в обиду.

Глава 41

Бегство Беспалого из форта Теруро

Узнав утром от стражника сногсшибательную новость, что Торбеллино бежал из форта, Виоленто от злости чуть не выпрыгнул из штанов. Голова его лихорадочно заработала, словно заведенный часовой механизм, разрабатывая всевозможные варианты побега. Мысль оказаться в тюрьме за убийство четверых полицейских из-за какого-то паршивого мальчишки приводила его в неописуемое бешенство. Нет, он должен срочно обрести свободу, разыскать проклятого Торбеллино и рассчитаться с ним сполна.

Несколько раз на дню его допрашивал разъяренный комендант Брицоле, который после исчезновения юноши, похоже, так расстроился, что не просыхал от выпивки. В адрес Виоленто было сказано такое количество страшных угроз, что с лихвой хватило бы на все население Карамбы и прилегающего побережья. Бандит уяснил одно, что если ему в ближайшее время не удастся покинуть «гостеприимный» форт, то за ним через пару дней приедет из Бельканто тюремная карета с эскортом вооруженной до зубов стражи. И квартирка в Крепости Мейз ему навсегда обеспечена. А оттуда не сбежишь. И плакали тогда денежки Малисиозо, свобода и его собственная безоблачная жизнь.

Камера, в которой был помещен наемный убийца, была разделена на две половины толстой решеткой, на одной половине находился арестованный, на другой – вооруженный стражник, которому было хорошо видно, чем занят узник.

Неожиданно Виоленто, словно ужаленный, резко подскочил на жестких нарах, на которых размышлял о своей участи, чем здорово напугал дремавшего часового. Оказалось, что под подкладкой камзола он случайно нащупал СВОЕ СПАСЕНИЕ. Да-да, именно спасение! Это была золотая монета. Но монета не простая, а с заточенной гранью, острой как бритва. Вооруженные такой монетой воры-карманники режут зазевавшимся гражданам карманы, кошельки и сумки.

«Как же я про нее забыл? – подумал, ерзая от неописуемой радости, бандит. – Теперь можно ни о чем не волноваться. Сегодня же он окажется на свободе. Ура! Дождаться бы только ночи».

Поздно ночью он поднялся с нар, подошел к металлической решетке и постучал по ней. Дремавший за столом стражник недовольно поднял голову.

– Чего тебе?

– Приятель, будь человеком, сделай доброе дело. Умираю, очень хочется курить.

– Не положено!

– Я заплачу. Всего лишь одну папироску. Вот, у меня есть золотой. Можешь его взять себе.

– Ну-ка, покажи!

С часового при виде золотой монеты в один миг слетела дрема, он подошел к решетке и протянул руку за монетой.

Виоленто словно клещами мгновенно вцепился в протянутую руку и, что есть силы, дернул часового на себя. Стражник ударился лбом о толстые прутья решетки и тут же обмяк, потеряв сознание. Беспалый завладел связкой ключей, что свешивалась из кармана охранника, и, повозившись полминуты с замком, оказался на свободе.

Связанного часового с кляпом во рту он бросил на нары и запер решетку на ключ. Теперь оставалось не менее сложное: незаметно выбраться из проклятой крепости.

«Единственный выход выбраться отсюда – это захватить коменданта в заложники, – осенила бандита неожиданная мысль. – Другого пути, похоже, у него нет.

Пробравшись в спальню Брицоне, в кромешной темноте Виоленто чуть не грохнулся, подскользнувшись на разбросанных по полу бутылках, где накануне чуть не разбился Торбеллино. Беспалый вновь споткнулся, на этот раз причиной послужил опрокинутый стул, и брякнулся прямо на спящего Брицоне. Тому снилась бывшая любовь, дочка министра Тараканни, за которой он увивался, когда молодым офицером с отличием закончил военную академию.

– О, прекрасная Маргарита! Моя несравненная принцесса, как долго я ждал этой встречи… – начал рассыпаться в любезностях комендант, приняв шмякнувшегося на него Виоленто за свою возлюбленную, нежно поглаживая того по плечам. Но через мгновение он проснулся и понял, что этого не может быть! Какие объятия? Какая дочка министра? Да еще у него в форте Теруро! Руки и ноги почему-то не слушались, так как оказались крепко стянуты простыней.

– Кто здесь?! Какого черта?! – дико заорал он, дергаясь всем телом, с трудом приподнимаясь на кровати и уставившись на маячивший перед ним чей-то темный силуэт.

– Тихо! Не ори! Потом объясню! – прошипел в ответ бандит, торопливо запихивая ему в рот скомканный край простыни.

«Итак, полдела сделано. Теперь главное – разыскать какое-нибудь оружие, – подумал Беспалый, оставив в покое спеленатого Брицоне. Двигаясь на ощупь вдоль стены, он наткнулся на дверь, ведущую в арсенал коменданта. Там Гроза Карамбы долго не задержался, прихватив первое попавшееся под руку ружье, он вновь появился в спальне. Брицоне неистово брыкался, пытаясь освободиться от пут. От такого неугомонного заложника кроме неприятностей ждать было нечего, поэтому Виоленто решил обойтись без услуг непоседливого коменданта, крепко стукнув того прикладом ружья по голове.

Во дворе форта стояла мертвая тишина, изредка нарушаемая фырканьем лошадей, стоящих в стойлах конюшни, да далеким уханьем одинокого филина, доносившимся из ближайшего леса.

Виоленто нахлобучил на голову парадную шляпу коменданта, прихваченную им на всякий случай, и направился прямиком к крепостным воротам, где переминаясь с ноги на ногу и клюя носом, дремал на посту молоденький часовой.

Услышав торопливые шаги и увидев перед собой знакомую шляпу с роскошным плюмажем, курносый солдатик вытянулся, щелкнул каблуками, задрал подбородок вверх и отдал честь.

– Только пикни, сразу получишь в брюхе четыре дырки с бублик! – с угрожающими нотками в голосе сказал Виоленто, наставив на оторопевшего часового четырехствольное пиратское ружье из коллекции Брицоне. – Клянусь, ни один портной не заштопает! Живо, открывай ворота!

Перетрусив не на шутку, солдат, забыв про карабин, про воинский устав, бросился со всех ног исполнять указание Беспалого. Потом по приказу бандита часовой вывел из конюшни двух оседланных лошадей.

– Поедешь со мной, щенок. Запомни, отныне твоя жизнь в моих руках. Все зависит только от тебя. Пикнешь – убью! Если я выберусь отсюда невредимым, ты останешься в живых! Я отпущу тебя на все четыре стороны. Даю слово! А сейчас вперед! И не отставай!

Проскакав около двух часов, они достигли небольшого озерка на краю леса, над водной гладью которого стелился утренний туман.

– Ну, приятель, слезай с седла, будем прощаться! – приказал Виоленто, забирая уздечку из рук солдата. – Вот тебе парадная шляпа твоего славного командира и его любимое ружье! Думаю, твой идиот-комендант не так сурово тебя накажет, если ты ему вернешь их обратно. Можешь сказать, что гнался за мной и в неравной схватке их удалось отстоять.

Виоленто разрядил ружье и сунул вместе со шляпой в руки перепуганного часового.

– Прощай, служивый! Извини, что тебе придется возвращаться пешком. Сам понимаешь, у меня нет другого выхода! На одном коне далеко не ускачешь, – сказал Виоленто, привязывая к своему седлу поводья второй лошади.

Глава 42

Охота

Трайдор был страстным любителем охоты. Каждый месяц он устраивал себе и своим приближенным отдых на природе. Выезжал со свитой поохотиться в леса или степи.

– Вот вам! Будете знать, как бунтовать, – приговаривал диктатор и при каждом метком выстреле, наверное, представлял в образе дичи своих врагов, неуловимых повстанцев. За день он настрелял около сотни фазанов и уток. Не отставал от него и генерал Перфидо, считавшийся одним из лучших стрелков в государстве. В этот раз правитель и его окружение охотились на пернатую дичь: уток, куропаток, тетеревов, фазанов. Егеря и слуги гнали из лесных массивов дичь прямо на охотничью группу.