— Спасибо, Энн. И вот ещё что… тебе, наверное, покажется это странным… Просто всё так быстро случилось… вечером приехал, утром уже обвенчались, потом сразу же сюда приехали… — Геби понизила голос. — Джон… то есть… м-мой муж… он… кто? Я имею в виду титул?

Энн понимающе улыбнулась.

— Наш милорд — барон Джонатан Сент-Джон Уотерфолл.

— Ещё и Сент-Джон…

— Это приставка ко всем мужским именам рода Уотерфолл. Дед отца нашего господина был рыцарем. Ему разрешили построить здесь замок, но он не успел воспользоваться этим, так как был убит на турнире. Его сыновья уже не стали перестраивать дом. К счастью, Уотерфолл стоит вдалеке от границ, важных дорог и не привлекает к себе внимания. Иначе, после смерти отца милорда, его отобрали бы. Из четырёх сыновей в живых остался только наш милорд, — Энн принялась загибать пальцы, — и его старший брат, Тимоти, но тот священник, стал-быть, не может принять наследство. Леди Ивонна и леди Маргарита, сестры милорда, к тому времени уже вышли замуж, а леди Дженни, тоже сестра милорда, ушла служить Господу, в монастырь, тут, неподалёку. Теперь, по праву наследства, дом и титул перешли ему. Мы уже и не чаяли увидеть милорда живым… Он пропал, когда ему ещё и тринадцати лет не исполнилось…

Энн рассказывала, показывала портреты членов семьи, водила Габриэлу по комнатам, опять рассказывала… Габриэла узнала от Энн, что предки Алберта служили Уотерфоллам с незапамятных времён, считаясь чуть ли не членами семьи, однако же знающими своё место. Габриэла слушала и "мотала на ус ". Энн пошла вниз, а Габриэла встала возле окна в коридоре второго этажа, где висели портреты. Высокородные дамы и кавалеры строго и свысока смотрели на Габриэлу и она, уже в который раз, почувствовала себя самозванкой.

"Барон! А я теперь, стало быть, баронесса?! Ха-ха! Надо же! Везёт мне, как утопленнику… Один — принц, другой — барон! И где они на мою голову берутся?! Да и я сама не лучше — дочь полусумасшедшего эль… Так! Стоп! Ни слова об этом! "

Габриэла спустилась вниз. Там её встретила Милли.

— Мисс выпили теплого молока и спят.

Геби заглянула в одну из комнат: там, на большой кровати, раскинувшись во сне, лежала Юджи и сжимала одной рукой свою старую тряпичную куклу. Габриэла тихонько прикрыла дверь, благодарно улыбнувшись Милли. В холле уже стояла Энн и невысокая чернявая женщина.

— Миледи, это Глэдис.

— Моё почтение, мэм. — Глэдис поклонилась новой хозяйке.

— Вот и хорошо. Энн, ты что-то говорила насчёт ванны?

— Так всё готово, миледи. Вам Глэдис поможет вымыться. Доброй ночи, миледи.

Вымывшись и надев чистую рубашку до пят, Геби почувствовала себя заново родившейся. Энн уже распорядилась перенести сундук покойной миледи в комнату новой хозяйки.

Между комнатами милорда и миледи была небольшая спальня, святая святых супругов.

"Матерь Божья, так это, получается, брачная ночь?! "

Геби легла на просторную кровать, укрылась одеялом с меховой подбивкой. Сердце гулко стучало в ожидании момента, когда её законный муж придёт и предъявит на неё свои супружеские права…

А на скотном дворе Джон командовал работникам, которые теперь превратились в конюхов:

— Жеребцов срочно отделить от кобыл… Несите брёвна, будем делать временную загородку… Да осторожнее, ты, безмозглый! Эта лошадь стоит десятка таких, как ты!.. Барт, Ник, тут где-то должны быть жерёбые две, их в стойла, пока к коровам! Завтра засветло разберёмся! Алберт!

— Я здесь, милорд!

— Завтра половину мужчин на дальний луг, косить траву! А на зиму придётся сено покупать…

— Слушаюсь, милорд.

— Остальным — заниматься загонами и конюшней. До заморозков всё должно быть готово.

— Разумеется, милорд!

Пока Джон отделял жеребцов от кобыл, пока ставили загородку, пока последняя лошадь заняла положенное ей место — давно стемнело. Были зажжены факелы, освещавшие конские морды и грубые брёвна временных загородок.

Когда Джон вернулся в дом, выпил вина и поднялся наверх — было уже далеко за полночь. Его встретил Дейк — его слуга.

— Милорд… вам бы вымыться…

— Хорошая мысль, Дейк. Принеси воды…

Джон вымылся и попросил слугу не тревожить их завтра утром до тех пор, пока сами не выйдут. Слуга понимающе улыбнулся.

— Ещё раз мои поздравления, милорд. Доброй ночи, милорд…

— Иди, иди! А если пойму, что кто-то подслушивает… — Джон показал кулак, затем хлопнул Дейка по спине и закрыл за ним двери.

Пройдя в спальню, он увидел, что новобрачная спит сном младенца. Будить её с требованиями супружеского долга?! По правде говоря, Джон тоже чертовски устал. Он и сам сейчас не в лучшей форме, не дай Господь, опозорится в первую ночь… Да и куда она теперь от него денется? Тихохонько, чтоб не разбудить жену, он полез под одеяло и уснул, едва коснувшись головой подушки.

Геби проснулась и увидела, что Джон и во сне бережно обнимает её обеими руками. Её голова лежала у него на плече. И на нём… ничего не было одето! Джон пошевелился и крепче обнял Геби. Потом лениво потянулся и мурлыкнул, как сытый кот:

— Доброе утро, жёнушка!

"Жёнушка! Вона как! "

— Доброе утро, Джон.

— Как спалось? — Геби почувствовала, как его рука ползёт по её бедру… вниз…

— Джон!

— Что? — невинно спросил тот, ни на секунду не прекращая своих поползновений.

— Слуги могут войти…

— О-о-о, не-ет! Они отлично понимают, что нужно заходить сюда не раньше, чем их позовут! По крайней мере, теперь, когда здесь спишь и ты. Так что не бойся… — Джон прикоснулся к её шее губами, скользнул языком за ухо. Ей было немного не по себе. Нет, она знала, что к чему… как-никак, и сама ребёнка уже родила… и роды принимала… Но всё же вздрагивала, как пугливая девственница, хотя ещё позавчера довела мужика до белого каления, да и сама вела себя, как течная сука. А тут вдруг… испугалась?!

— Ну, вот, малышка, ты моя. Если бы конунг тогда меня послушал, ты стала бы моей женой гораздо раньше.

— И ты… действительно женился бы на мне?!

— Конечно. — Джон прижался к ней и доверительно шепнул: — Когда я вернулся на остров, с нами был священник. Специально для тебя, для нашей свадьбы привёз… Так вот, это был наш нынешний отец Валентин…

Геби предпочла не спрашивать Джона, каким образом католический священник попал на остров, полный варваров-язычников.

— Я хотел сделать тебе сюрприз… помнишь, я тебе ещё сюрприз обещал? Мы бы обвенчались ещё тогда… — Он обнял её ещё крепче. — Знаешь, как я бушевал, когда не нашёл тебя там…

— Можно подумать, мне не нашлось замены… — заметила Геби.

— Ну почему же? Их барышни тоже очень милы и хорошо знают, что нужно мужчине… — Джон с садистским удовольствием услышал, как Геби ревниво шипит, и добавил: — … но их привычка обмазываться тюленьим жиром меня раздражала!

Геби пыталась не улыбнуться, но не выдержала. Фыркнула, потом и рассмеялась. Джон тоже засмеялся. Отчасти, и над самим собой:

"Знала бы ты, что когда я вернулся и чуть не пришиб насмерть этого урода Бьорна, мне тогда только до девок и было! "

— Джон… Извини, я вчера заснула… — Геби погладила его плечо, — а ведь это была наша брачная ночь…

— Как ты думаешь, что-то изменится от того, что это будет брачное утро? — игриво спросил Джон, развязывая тесёмки на её рубашке… одну за другой…

— Как? При свете дня? Это грех…

— Малышка, грех — это то, что мы так долго тянули! Я хотел тебя с первой встречи… а сейчас хочу ещё больше…

Геби прижалась бедром к мужу. Джон улыбнулся.

— Теперь чувствуешь?

Ещё как. Такое не почувствуешь… Геби обнимала его спину, гладя широкие плечи. И тут она снова ощутила забытое чувство желания. Резко сняла с себя рубашку и сбросила её на пол. Её рука провела по его спине вниз…

"Ну вот и всё. Прощай, Тригалас Эль-Далиан! "— мелькнуло в голове у Геби.