‑ А почему единороги и кранты враждуют? Если кровь единорога ядовита, то значит кранты не могут есть единорогов.

‑ Кровь действует только на разумные существа. Кранты ими не являются. Одна при‑чина их вражды ‑ голод, но она стоит на последнем месте. Вторая причина ‑ кранты хоть и тупые, но заметили, что съевший единорога или хотя бы немного откусивший кусочек собрат становится сильнее, умнее, проворнее и удачливее в охоте. Третья причина, и главная ‑ они создания разной первосилы. Единороги ‑ создания, олицетворяющие все доброе и прекрасное в душе человека. Кранты ‑ олицетворения всего грязного и низкого в душе человека.

Андрий еще долго говорил о единорогах, драконах и других магических существах. Ваня слушал очень внимательно. Он четко представлял себе фениксов, пегасов и прочих, но тут его словно током ударило.

‑ А все эти существа заселяют всю планету? ‑ спросил он, как инопланетянин, пытающийся узнать сведения о неизвестной планете. ‑ ... и много других свойств... Что? ‑ прервался Андрий.

‑ Единороги, пегасы, дриады, драконы ‑ они заселяют всю планету? Или только в от‑дельных ее частях? ‑

Конечно, каждые магические существа живут только в своей среде обитания. Но в це‑лом ‑ да, они заселяют всю планету. А почему ты спросил?

‑ Просто любопытно, как вы ‑ волшебники ‑ охраняете их от посторонних взглядов? Или они сами маскируются?

Андрий немного помедлил, видно, что он не хотел говорить об этом. Но врать тоже не хотелось.

‑ Мы их не прячем, и они не маскируются. Здесь каждый знает об этих существах.

‑ Как это, учитель? То есть в России тоже есть кентавры и другие? ‑ радостно удивился Ваня.

‑ Нет! В России их нет. В Америке, Канаде и Англии их тоже нет. На Земле вообще нет магических созданий, ‑ тихо ответил Андрий.

‑ Но Вы же только что сказали, что... ‑ не понял Ваня.

‑ Я сказал, что они заселяют всю планету, но я не сказал, что это планета Земля.

До Вани вдруг стало доходить. Но останавливаться он не собирался. Одно дело дога‑дываться, а вот услышать это от знающего человека ‑ совсем другое.

‑ Если мы не на Земле, то где тогда? ‑ наконец спросил Ваня.

‑ Мы ‑ на ее спутнике... ‑ начал было Магистр, но Ваня его перебил.

‑ Мы что, на Луне?

‑ Нет, мы на другом спутнике Земли, ‑ также спокойно ответил Магистр. ‑ То, что вам известен только один ничего не меняет. Этот спутник не доступен взглядам. Огромной силы маскирующие чары, чары невидимости и отвод глаз наложены на него. Мы на Ануле ‑ втором спутнике Земли.

Ваня так обмяк в седле, что чуть не свалился с него. Не каждый день тебе говорят, что ты на другой планете. Ваня просто сидел с открытым ртом. Даже на предложение обучения магии он отреагировал спокойнее. К тому же название спутника что‑то ему напоминало. ‑ Анул, ‑ тихо бормотал Ваня. ‑ А‑н‑у‑л. Л‑у‑н‑а. Так значит Анул ‑ это Луна на‑оборот?

‑ Нет. Это Луна ‑ Анул наоборот, ‑ мотнул головой Андрий.

По дороге Андрий рассказывал Ване историю этой планеты, этого невидного невоору‑женным магией глазом мира. Правда историю Андрий знал плохо, поэтому рассказывал клочками, перепрыгивая с пятого на десятое, а с десятого на второе. Ваня слушал его внимательно. История сама по себе ‑ очень увлекательная наука. Ваня еще в школе боль‑ше всего любил историю. Вот и сейчас Ваня слушал про Вечную войну с нечистью.

‑ Да, ‑ рассказывал Андрий, ‑ славная была битва. Ты бы видел, как дерется отряд эль‑фов. Они как единое целое...

‑ Эльфов? ‑ удивился Ваня. ‑ Здесь есть эльфы? Их много? Это правда, что они могут попасть из лука в муху на расстоянии пятидесяти метров?

‑ Отвечаю на вопросы по очереди. Да, эльфы. Здесь они образовали собственное, не ма‑ленькое государство. Вообще тут только четыре государства: Человеческое, Эльфийское, Орочье и Нечистое. В муху с пятидесяти шагов попадают любители, а профессионалы ‑ со ста шагов в блоху.

‑ А как они выглядят? ‑ продолжал интересоваться Ваня.

‑ Стройные, но не тощие, высокие, ‑ начал перечислять Андрий. ‑ Волосы стригут раз в год, даже мужчины, поэтому волосы ‑ длинные. Лица, скромно говоря, привлекательные: небольшой нос, у всех эльфов голубые глаза. Волосы, обычно, каштановые с рыжиной, хотя бывают и темные, и светлые, но с небольшим рыжеватым оттенком. И конечно заостренные уши.

‑ А эльфы‑полукровки часто встречаются? ‑ почему‑то спросил Ваня.

‑ Нет. Эльф‑полукрвка это очень большая редкость. Эльфы способны почувствовать любовь лишь однажды, и чаще всего влюбляются в других эльфов. Может, полукровок было бы больше, если бы эльфы не были бессмертны, или почти бессмертны.

‑ Почему это? Им что, бессмертие мешает любить людей?

‑ В точку, ‑ ответил Андрий. ‑ Эльфам мешает их бессмертие.

‑ Как это? ‑ не понял Ваня. ‑ Это значит, если ты бессмертен, то ты не сможешь лю‑бить смертных?

‑ Нет, не в этом дело. Вот смотри.

Андрий взмахнул рукой и прямо перед ними возникли две фигуры: изображения эль‑фийки и человека‑мужчины. Они выглядели оба лет на двадцать. Лошади даже не шелох‑нулись, похоже они не видели перед собой двух фигур.

‑ Прекрасная пара, ‑ заявил Ваня.

Эльфийка, которую Андрий описал как "привлекательная" сказал очень скромно. Ваня считал, что она не красива, она прекрасна. Огненно‑рыжие волосы и голубые глаза так контрастировали, что от этого она казалась еще красивее.

‑ Допустим, они любят друг друга, ‑ произнес Андрий. ‑ Человек, примерно может прожить восемьдесят лет. А теперь смотри, что будет, когда им будит по восемьдесят.

Андрий ничего не сделал, но вдруг мужчина стал стремительно стариться. Прошло десять секунд, а вместо двадцатилетнего юноши Ваня видел дряхлого старика. Ничего общего с тем юнцом он не имел. Ване стало жутковато ‑ эльфийка, казалось, не постарела ни на годик. Кожа все еще была молодой, волосы стали еще длиннее, а улыбка стала еще более привлекательна. Ваня вдруг понял. Он представил себе, что чувствует эльф, когда его любовь на глазах старится и увядает. Любимый умирает, а любовь остается и не позволяет эльфу влюбиться снова. Ты вынужден жить вечно, чувствуя, как любовь выжигает тебя изнутри. Может тебя кто‑нибудь и полюбит, но только сам станет рабом любви. А что чувствует человек, который старится и видит, что его любовь все еще молода и красива? Его боль, его чувства. Это одна из худших пыток. Любовь ‑ это сладчайшее из всех удовольствий и худшая из пыток.

‑ Эльфы старятся до двадцати трех лет как люди, ‑ продолжал Андрий. ‑ В дальнейшем их старение становится очень затяжным. За сто лет эльф стареет на год. И эльфы не могут выглядеть старше сорока‑сорока пяти лет. Дальше они не стареют вовсе. Обычно эльфы умирают в отрезке от пяти тысяч и до семи тысяч лет. Умирают они не от старости, ‑ по‑спешно ответил Магистр на несказанный вопрос своего ученика. ‑ Чаще ‑ от болезней и от колдовства. Несчастные случаи и убийства. С веками иммунитет эльфов к болезням и чарам снижается, и эльф, выглядевший на тридцать лет, может умереть от обыкновенной простуды. Ваня очень заинтересовался этими расами, поэтому он начал расспрашивать Андрия про орков. Андрий перестал рассказывать об эльфах и поглядел в сторону заходящего солнца. Солнца не было видно за кронами деревьев, но небо над ними было окрашено в приятный розовато‑оранжевый закатный цвет. Андрий что‑то пробурчал себе под нос. Потом слегка натянул поводья. Ворон остановился. Ваня последовал примеру учите‑ля и тоже остановил Эльзу.

‑ Устроим привал до утра, ‑ заявил Андрий. ‑ Ночью здесь ходить не советую. Пока я буду ухаживать за лошадьми, пойди в лес, поищи дров и хвороста для костра. Только не вздумай убивать для этого живые деревья. Дров нужно много. Очень много. Костер дол‑жен гореть всю ночь.

Ваня кивнул. Он спрыгнул с лошади на землю и чуть не упал. От постоянного сиденья на одном месте его ноги устали, как от двух часов непрерывной ходьбы. Передав поводья Магистру, Ваня шагнул в самую чащу. Пока они ехали по довольно широкой тропе, Ваня не замечал, какой на самом деле лес густой и старый. Ваня стал решительно прорываться через бурелом. Вопреки ожиданиям Вани, его плащ не цеплялся да каждую ветку и не рвался. Он подобно воде протекал поверх веточек, и не думая за что‑либо цепляться. Наконец Ваня прорвался через бурелом, наваленный сбоку дороги, и вышел на относительно свободное пространство. На земле не было навалено мелких веток, мешавших пройти. Просто было пространство, ограниченное еще не старыми, но уже не молодыми деревьями. Как друид, Ваня мог ориентироваться в лесу, как лесник, всю жизнь прожив‑ший здесь. Как волхв, Ваня видел спрятанные под старой опавшей еще прошлой осенью листвой лечебные и не лечебные травы. Не удержавшись, Ваня начал собирать травы. Многие названия он не знал, зато знал предназначения каждой травинки.