— Тебе не за что извиняться. — Покачал головой Ворон, начиная строить портал.

— Есть за что. — Бросила Миша, следя за разноцветными точками, бегающими перед глазами.

Из-за этого она вновь потеряла равновесие, через мгновение почувствовав как ее подхватывают, прижимая… ей стало так тепло, что сомнений, в том, кто поднял ее на руки, просто не было.

Но Миша была не в том состоянии, чтобы сопротивляться, потому позволила донести себя до своей комнаты.

Фойе и лестница были преодолены Драконом бесшумно. Когда он оказался в коридоре, то на мгновение задумался. Что-то заставляло его колебаться… Однако, после того как он в очередной раз посмотрел на девушку в своих руках, в его взгляде не осталось месту сомнениям.

— Куда? — ворвался в его сознание голос Энгера, который без труда мог общаться с ним телепатически, — Комната госпожи в другой стороне.

— Я знаю.

— Тогда какого черта?

— Там моя комната.

— Ты… с ума сошел?!

— А разве не видно, что да!

Дальше была лишь тишина.

Энгер понимал, что читать нотации Дэймосу не в его компетенции, да и вообще, является занятием бесполезным. Тем более что госпожа может остановить Дракона одним своим словом, тогда как он не справился бы с этим, даже если применит все силы.

Скользя в темноте, Дэймос слушал мирное дыхание своей маленькой госпожи. Он конечно был последним ублюдком, хотя бы просто потому, что допускает мысль… Но гори все синим пламенем! Он устал. Он не может больше терпеть и ждать. Особенно когда его терпение и ожидание ни к чему не приводят.

Сейчас или никогда. Хватит одного слова. Неопределенность выносить сложнее, чем ее очередное «нет».

Михаэль почувствовала, как ее положили на кровать, как под ее спиной сминаются простыни, а голова касается подушки.

Наконец-то она дома. В своей комнате, в своей постели. Тьма была — глаз выколи, но к чему ей свет? Ей сейчас был нужен только сон, и темнота этому способствовала.

Подтянувшись к изголовью, Миша смяла лежащую под головой подушку, утыкаясь в нее носом.

Запах. Непонятные ноты похожие на острые специи и корицу… Странно, но от ее подушек так не пахло. Это все из-за виски? У нее галлюцинации. Отвратительное пойло, она больше не будет пить его. Ни-ни…

Откинувшись на спину, Миша глубоко вздохнула, приоткрывая веки. Эта темнота… не просачивается даже свет фонарей, что довольно необычно.

Михаэль вздрогнула, почувствовав слабое прикосновение. Горячие, осторожные чужие пальцы скользнули по шее к плечу. Замерев с широко распахнутыми глазами, девушка прислушалась. Темнота и тишина — по-настоящему убийственная смесь. И потому она снова не сдержала дрожи, когда горячие пальцы скользнули к ключице, спускаясь за ворот рубашки.

Внезапно стало невыносимо жарко. Словно поняв это, чужие руки неторопливо расстегнули ее рубашку, после чего мужская ладонь прошлась вдоль ее тела.

Боги, это же как надо было напиться…

Михаэль протянула руки в темноту, натыкаясь на препятствие, большое, широкое, похожее на… плечи. Вот изгиб шеи… пряди волос.

— Свет. Мне нужен свет. — Пробормотала Миша устало. Она поморщилась, когда вспыхнула пара свеч. И… ну, конечно, она знала, кого увидит. — Дракон… какого черта ты меня сюда притащил?

— Ты знаешь. — Интересно, куда делось его красноречие?

— Знаю? Откуда? — Она попыталась отодвинуться от мужчины, который сел рядом с ней с край кровати. — Ты ведешь себя… довольно странно.

— Тебе смешно?

— Что?!

— Ты же специально издеваешься. Тебе нравиться мучить меня. — Продолжил мужчина, тихо усмехаясь. — Поначалу… поначалу я думал, что ты просто маленькая неопытная дурочка, которая притворяется добренькой. Все оказалось куда серьезнее. Ты чертовски умная и просто дьявольски расчетливая. А это недоумение в глазах и святая наивность? Знаешь, тем, кому я принадлежал в прошлом… ни одному с тобой не сравниться. Их методы были слишком примитивны. Унижение. Боль. Приказы. Все это так… просто, обычно. Все повторяется из раза в раз. Я уже стал считать, что люди ни на что больше не способны. Какая ошибка с моей стороны. То, как меня умеешь наказывать ты… никому с тобой не сравниться.

Михаэль помотала головой, словно пытаясь проснуться или хотя бы прояснить мысли.

То, что здесь происходило, было слишком безумным, чтобы быть реальностью.

— Дракон, ты…

— Даже когда ты называешь меня так. — Перебил он ее. — Даже такая мелочь. Это просто невероятно, это… поразительно. Ты можешь сломать мою гордость, не применяя плеть.

— Тебе… нехорошо?

— Мне очень нехорошо. Почему ты не причиняешь мне физическую боль? Почему ты не поставишь меня на мое «место»? Почему спускаешь с рук хамство и дерзость? Тебе все равно, так? Я тебе безразличен. Скажи, я нужен тебе?

— Ты что… сошел с ума?! — Попятилась от него Михаэль.

— Я хочу трахнуть тебя.

Если бы она стояла, то после этого заявления точно бы грохнулась на пол.

Ее глаза расширились, губы приоткрылись, сердце тут же напомнило о своем существовании. И столько ударов в минуту определенно не являлись нормой.

— Ну же, госпожа. Ударь меня. Наори. Сделай, хоть что-нибудь. Ты должна наказать меня, разве нет?

Она молчала. Михаэль просто лишилась дара речи после тех его слов. Это тоже из-за виски? У нее галлюцинации, она уже поняла это. Но чтобы такие!

Она закрыла глаза. Но и когда открыла их, перед ней все еще сидел мужчина, внимательно следящий за ее реакцией, выглядевший слишком спокойным для тех слов, которые говорил.

— Госпожа, ты не расслышала меня? Я хочу трахнуть тебя. Довольно давно. И довольно сильно. Хочу видеть тебя под собой и слушать твои крики. И так всю ночь. Я хочу, чтобы ты почувствовала меня, чтобы встречала восторгом и стоном каждое мое движение. Я хочу услышать от тебя свое имя. Настоящее. И я его услышу. Непременно.

Вот теперь ей стало по-настоящему плохо.

Миша шумно сглотнула, смотря на мужчину напротив, как на полоумного маньяка. Что за хрень он ей говорит?

— Дракон, ты напился, да? — «Догадалась» она. — А я-то думала, что это только я перебрала. Однако нет, очевидно, ты перебрал больше меня.

— Напился? Госпожа, я сейчас абсолютно трезв. В здравом уме и твердой памяти. Или ты думаешь, что тебя может хотеть только мужчина под градусом?

— Знаешь, Дракон, ты сейчас говоришь очень странные вещи… и я думаю…

Ее перебил тихий смех.

— Что же в этом странного? Ты ведь этого и добивалась.

— Чего?! Ты совсем сдурел?! — Боги, к чему эти слова?! Она просто должна сказать ему убираться к черту…

— Нет. Я, может, и обезумел, но не настолько, чтобы не понять. Все же прошло почти четыре месяца, во время которых каждое твое слово и каждый твой взгляд были направлены на то, чтобы сломить меня. И уж лучше бы ты наказывала меня болью. Лучше бы ты показывала мне свою ненависть. — Он снова непонятно усмехнулся. — Теос очень постаралась, когда послала именно тебя. Она все продумала, как и ты. Все мои владельцы были ублюдками, но ни один из них не поступал так, как ты. Ты превзошла их всех.

— Да о чем ты?!

— О том, госпожа. О том, что ты сломила меня. Теперь ты довольна? Ты этого добивалась? Я хочу, чтобы ты кое-что узнала: я никогда не признавал своего поражения, даже когда проиграл ту «великую» битву, а сейчас я говорю тебе: ты победила. Я готов подчиняться тебе. Ты можешь попросить от меня что угодно, и я сделаю это. С радостью, довольный тем, что делаю это для тебя.

Нет, подобного этому еще не было. И потому, все что она сейчас испытывала, — чистой воды ужас.

— Не пугай меня. Дракон, успокойся, ладно? Все в порядке. Тебе нужно отдохнуть. Все будет хорошо, когда ты…

— Мне не будет хорошо. — Прорычал он, заставляя вздрогнуть. — Уже никогда. Ты оставила очень болезненный шрам, госпожа. Который, кстати, не заживает.