С невозмутимым видом Кристина отодвинулась от Мелера и приготовилась отразить очередную атаку ассистента.

— Итак, под подозрение может попасть любой, — наступал он. — Вы и кассир не исключение, тем более что в вашем поведении много подозрительного. Вам это известно не хуже меня. В процессе расследования мы последовательно сужаем круг подозреваемых, пока он не сойдется на преступнике. Сейчас наступил тот момент, когда надо решить, где будет ваше место — внутри или вне этого круга. — Голос Мелера стал мягким, вкрадчивым. Он разыграл свою последнюю козырную карту. — Несмотря на то что кассир сбежал, я не считаю его соучастником налета па банк. — Девушка недоверчиво взглянула на ассистента. Не ослышалась ли она? Но Мелер с улыбкой повторил: — Да, по моему мнению, он не причастен к ограблению. Как, впрочем, и вы.

Фрейлейн Лангнер опешила. Она не ожидала такого поворота дела.

— Вы сами-то хорошо обдумываете свои слова? — спросила девушка, как бы желая удостовериться, что ассистент не блефует. — С чего это вы вдруг пришли к такому заключению?

Мелер вновь придвинулся к фрейлейн Лангнер и доверительно произнес:

— Мне кажется, что в ваших отношениях с кассиром есть нечто большее, чем просто плотская привязанность.

Девушка покраснела и смущенно пролепетала:

— Откуда вам это известно?

Мелер откинулся на спинку стула.

— Криминалистическое чутье, — проронил он, польщенный замечанием фрейлейн Лангнер. — Я долго наблюдал за вами. Впервые это убеждение появилось у меня, когда вы передали господину Корфу записку в банке. Позднее, в разговоре с комиссаром Грауманом, вы, как тигрица, защищали господина Корфа. Этого вам достаточно? — Ассистент вопросительно вскинул бровь. — Теперь рассказывать ваша очередь. Начнем с того, что вы передали своему приятелю… — Он запнулся. — Можно его так называть?

— Называйте его лучше «господин Корф».

— Хорошо, — с готовностью согласился Мелер. — Давайте начнем с записки, которую вы сунули в банке господину Корфу.

— Я написала ему, что комиссар подозревает его, — охотно призналась фрейлейн Лангнер. — Ведь меня допрашивали раньше кассира. Да вы это знаете. Обвинения, выдвинутые комиссаром Грауманом против него, показались мне довольно серьезными. Потому я решила помочь господину Корфу, как-то поддержать его, поскольку от долгого ожидания допроса у него начали сдавать нервы.

Мелер не понял, какую помощь можно оказать подозреваемому простым предупреждением. Однако не стал заострять на этом внимание. Его интересовало другое.

— Ну, а почему вы всячески скрывали свои отношения?

— У нас были для этого все основания. В глазах полиции, мы тогда… — Она запнулась, подыскивая нужные слова. — Я хотела сказать, как любовная пара, мы вызвали бы к себе еще большее подозрение.

— Почему? — удивился Мелер.

— Тогда комиссар Грауман наверняка увязал бы наши отношения с денежными затруднениями. Вывод напрашивается сам собой — ограбление банка в сговоре с опытным налетчиком.

Мелер с трудом подавил улыбку.

— Мы непременно завербуем вас, фрейлейн Лангнер, — пообещал он и уже серьезно спросил: — Но зачем вы скрывали свою любовь от коллег?

— Старикан выгнал бы нас с работы, — вздохнула девушка. — Без всякого повода с моей стороны он жутко ревновал меня. В последнее время Шмидг особенно придирался к господину Корфу и делал это но любому поводу. Вот и в тот день, когда произошел налет, он устроил кассиру разнос. Видать, что-то прознал о наших отношениях и совсем сбрендил. — Девушка подавила зевок. — Мне можно закурить?

— Да, конечно, — засуетился Мелер. — Скоро утро. Пожалуй, я распоряжусь, чтобы нам принесли кофе.

Пока ассистент звонил по телефону в дежурную часть, фрейлейн Лангнер встала со стула и прошлась по кабинету. Исподволь Мелер вожделенно поглядывал на ее стройные ноги, тонкую талию, крутые бедра, плотно обтянутые короткой замшевой юбкой.

Стук в дверь заставил ассистента оторваться от созерцания изящных форм девушки. Курьер принес кофе.

— Как вы считаете, почему господин Корф сбежал? — спросил Мелер, когда курьер ушел. Однако, заметив на лице девушки испуг, поспешил заверить ее: — Я уже сказал, что верю в вашу невиновность. Но своему шефу, комиссару Грауману, я должен объяснить мотивы, по которым господин Корф скрылся. В конце концов, кассир сам усугубил ситуацию.

— Вы правы, — согласилась фрейлейн Лангнер. — Но этот поступок я могу объяснить только нервным срывом. После ограбления ему повсюду мерещились преследователи. И когда он увидел меня с комиссаром Грауманом, в его голове, по-моему, произошло короткое замыкание.

— Думаю, Граумана вряд ли устроит столь туманное объяснение, — возразил Мелер. — Вот если бы узнать, где сейчас прячется господин Корф, дело другое.

Фрейлейн Лангнер нерешительно пожала плечами.

— К сожалению, мне это неизвестно.

— Как только вы его встретите, — сказал Мелер, — сообщите, пожалуйста, об этом мне.

Девушка вопросительно взглянула на ассистента:

— Так вы не отправите меня обратно в камеру?

— Зачем? Разве мы не выяснили, что вы невиновны? А потому можете идти на все четыре стороны.

После этих слов в комнате воцарилась тишина. Фрейлейн Лангнер отхлебнула из чашки кофе, чтобы как-то успокоиться, и недоверчиво переспросила:

— Значит, я свободна и могу идти домой?

— Пожалуйста, — проронил Мелер. — Но не могли бы вы напоследок оказать мне одну любезность?

— Я так и знала, что уйти отсюда будет непросто, — скорбно заметила фрейлейн Лангнер.

— Вы неисправимы, — шутливо-грозным тоном произнес Мелер.

Кристина молча взглянула на него усталыми глазами.

— Каким образом, по-вашему, могли очутиться в кассе под шкафом тридцать тысяч марок? — поинтересовался ассистент.

— Мы с господином Корфом обсуждали этот вопрос, — хмуро отозвалась фрейлейн Лангнер. — Он полагает, что эти деньги пропали до ограбления, а именно когда Шмидт учинил в его кабинке скандал.

— Следовательно, это дело рук вашего шефа!

Девушка сокрушенно покачала головой:

— Да нет же! Когда директор вошел в кассу, господин Корф занимался подсчетом денег и раскладывал их по ящичкам. Вероятно, во время потасовки кто-то из них смахнул несколько пачек со стола и они улетели под шкаф.

— Вам не кажется, что это звучит не очень правдоподобно? — хмыкнул Мелер.

— Да, — согласилась фрейлейн Лангнер, — но другого объяснения мы найти не смогли. Господину Корфу пришлось буквально вышвырнуть Шмидта из кабинки, и не успел он еще закончить пересчет денег, как появился этот грабитель.

Девушка замолчала и выжидающе посмотрела на Мелера.

— Хорошо, можете идти, — махнул он рукой и напомнил: — Если господин Корф позвонит вам или появится у вас, дайте мне об этом знать, а лучше известите комиссара Граумана. Ведь он затаил па господина Корфа некоторую обиду.

— В этом деле можете рассчитывать на меня, — пообещала фрейлейн Лангнер, поднимаясь со стула.

— Надеюсь, мне не придется слишком долго ждать, — сказал на прощание Мелер. Доверяясь фрейлейн Лангнер, он все же допускал мысль о том, что она могла просто врать или говорить полуправду о своих отношениях с Корфом. Где гарантия, что кассир действительно не припрятал деньги? Вполне возможно, что ом даже не рассказал об этом своей приятельнице. Во всяком случае, ему представлялась благоприятная возможность незаметно завладеть огромной суммой денег. И тогда можно было бы объяснить нервозность и бегство кассира. Как бы то ни было, но Мелер надеялся, что фрейлейн Лангнер станет его союзницей.

Ассистент вышел из кабинета в холл. Полицейские агенты Шнель, Лауфер и Кренц, которых он посылал для наблюдения за виллой Шмидта, играли в скат.

При появлении Мелера они в спешке побросали карты, и Кренц, встав перед ним навытяжку, доложил о ходе вечеринки у директора банка. Ассистент нетерпеливо прервал агента, его вовсе не интересовали пустые подробности.

— По какому поводу Шмидт устроил эту пьянку? — начальственным тоном спросил он.