Во Франции кумиром молодежи стал Жан-Филипп Смет, известный под именем Джони Халидея. Культ Джони Халидея во Франции можно сравнить только с культом Элвиса Пресли в его лучшие времена. Было время, когда Джони Халидей продавал на сувениры всю свою одежду, да и сейчас предлагается большой выбор брюк, трусиков, дамского белья с маркой, на которой вышиты слова «Джони Халидей». Джони Халидей откровенно копировал Элвиса Пресли. Когда интерес к Элвису Пресли ослаб, Джони Халидей тоже оказался не у дел. На концерты Халидея уже не рвутся, как в былые времена. Ему приходится привлекать к себе внимание разводами и воссоединениями со своей женой Сильвией Вартан — тоже певицей. Но даже бульварной прессе стал надоедать этот давно принятый на Западе рекламный трюк.

Приблизительно такого же типа певцы появлялись и в других западных странах, взлетая как яркие мыльные пузыри, надутые рекламой, купленной местными граммофонными фирмами, общеевропейскими граммофонными концернами, а также американскими фирмами, имеющими свои филиалы в Европе.

В США между тем рос интерес к песням Пэта Буна. Пэт Бун — обаятельный певец, обладающий небольшим, но красивым голосом. Пэт Бун тоже начинал с рок-н-ролла. Но потом стало ясно, что в рок-н-ролле за Пресли не угнаться, и Пэт Бун стал исполнять песни, близкие к балладам.

У Пэта Буна тоже продано немало миллионов пластинок, он тоже снимается в кинофильмах, выступает по телевидению. Конечно, Пэта Буна, как и каждую «звезду», усиленно рекламирует фирма, выпускающая его пластинки. Но карьере Пэта Буна во многом помогло то, что он, человек набожный и примерный семьянин, понравился основной массе американцев, особенно родителям. Их симпатии он завоевал довольно прочно, отказавшись выступать в телевизионных передачах, которые финансировали пивные и сигаретные промышленники. Пэт Бун в целях ли рекламы или чистосердечно сказал тогда: «Я понимаю, что люди хотят использовать мое влияние на подростков. Я сам против спиртных напитков и курения и не хочу быть ответственным за приобщение кого бы то ни было к этим порокам».

В это время чрезвычайно популярным стал латиноамериканский танец ча-ча-ча. Появился интерес к народной музыке, прежде всего к песням «калипсо» — песням Карибского моря, которые мастерски исполнял Гарри Белафонте. Были и другие, способные и не очень способные певцы, похожие друг на друга и внешне и своими песнями.

Но нельзя пройти мимо одного певца.

Его имя Поль Анка.

Подумать только! Эта заурядная примитивная песенка проложила Полю Анке дорогу к богатству и славе. Песенка «Дайана», сочиненная, по словам автора, за 20 минут и исполненная неизвестным тогда еще школяром из Оттавы, в короткий срок разошлась тиражом в 10 миллионов экземпляров! И сразу попала в число пяти самых тиражных пластинок мира. Пожалуй, после Элвиса Пресли мир граммофонных пластинок не знал таких мальчишек-бизнесменов, каким оказался Поль Анка.

В 15 лет с тремя песенками собственного сочинения — о теме их довольно легко можно судить по названиям: «Я люблю тебя, бэби», «Дай мне сказать, что я тебя люблю» и «Не играй с любовью» — Поль Анка поехал в Нью-Йорк и добился встречи с представителями студии «АВС — Paramaunt». Там решили на всякий случай записать настойчивого паренька. Но для двух пластинок не хватало четвертой вещи. Тогда Анка исполнил свою «Дайану».

Реклама и деньги компании «АВС — Paramaunt» сделали остальное, и к концу 1959 года Поль Анка был обладателем уже 9 золотых пластинок!

Фирма «АВС — Paramaunt», имеющая много заграничных филиалов, несколько раз отправляла его в кругосветные путешествия. И по всему миру звучал его мальчишеский голос:

Бездарные, но бойкие слова, нахальные мелодии и — опять же — мальчишеский голос, голос их сверстника — и Поля Анку атакуют поклонники. 19 октября 1959 года после выступления Анки в Канзас-сити 12 тысяч слушателей устроили дебош с кулачными драками, воплями и фейерверками. 49 человек, наиболее рьяных почитателей Анки, были отправлены в полицию.

Что хочет от жизни этот мальчик-бизнесмен?

«Мечтаю накопить как можно больше денег, — говорит он, — и через два года уйти, ха-ха, на покой».

Говорят, он чудовищно безграмотен — школа так и осталась неоконченной. Тем не менее этот юный неуч полон тщеславия и стремления к славе. Совсем недавно он заявил:

«Я хочу стать королем зрелищ. Я завоевал мир подростков, теперь я завоюю мир взрослых. Я хочу, чтобы мои собственные театры ставили мои собственные спектакли, чтобы на экранах шли мои фильмы, чтобы мир слушал мои пластинки…»

Потом в моду вошел твист.

Появился и король твиста — Чабби Чеккер. Его портреты замелькали на обложках пластинок, в газетах, журналах.

Ничего страшного или предосудительного в твисте нет. В конце концов, целое поколение в свое время танцевало шимми и чарльстон — не менее динамичные танцы — и выросло достаточно серьезным поколением.

Твист не продержался в моде так долго, как рок-н-ролл. За твистом последовали новые танцы: мэдисон (по названию одной из главных улиц в Нью-Йорке), серф (прибой), слоп (неряха), фрог (лягушка), бэрд (птица), дог (собака), манки (обезьяна). Целый зверинец, одним словом! Потом появился еще джерк (дергунчик), более известный под названием «шейк» (трясучка).

Компании грамзаписи, быстро меняя моду на эти танцы, ускоряли темпы обращения пластинок, темп продажи, увеличивая таким образом свои барыши в более короткие сроки. Похоже, что сама продажа новомодных пластинок происходит под музыку танца джерк.

И наконец, появились песни со знаменитым припевом «йе-йе». Популярность они приобрели благодаря квартету ливерпульских парней.

Четыре ливерпульских парня — Джон Леннон, Поль Маккартни, Ринго Старр и Джордж Харрисон — в 1960 году организовали квартет. Назвали они себя «битлз» — «жуки», видимо из-за причесок, которые выбрали в качестве символа непохожести, — гладкие длинные волосы, так что голова напоминает спинку жука.

Но не эти знаменитые на Западе прически принесли битлам славу. Долгое время они тщетно пытались привлечь внимание публики всевозможными трюками, даже вышли однажды на сцену в купальных трусах, с сиденьями от унитазов на шее. Парни были изобретательны, но у них отсутствовала коммерческая хватка, и петь бы им, может быть, и поныне в дешевых кабачках Ливерпуля, если бы… Если бы не мэнаджер Брайн Эпштейн. Торговец, который знает, как нужно продавать. Этот 32-летний предприниматель вывел разбитных ливерпульских парней на широкую дорогу коммерции. И здесь работала все та же машина предпринимательства и рекламы.

Битлы весело и непринужденно несли на своих юношеских плечах сладкое бремя славы. Прячась от почитателей, они меняли свою знаменитую прическу, порой облачались в полицейскую форму. Случалось и так, что их привозили на концерт в клетках для львов.

Пресса старательно раздувала созданный вокруг них ажиотаж. По всему миру стали возникать бит-клубы. Эти клубы не для дискуссий, там не спорят о том, что волнует подростков сегодня. Там бывают только танцы. Танцы, прерываемые шквалами визга. Особенно много таких клубов на родине битлов — в Ливерпуле.