- Ты должна выслушать меня, Эмили – выдохнул он, голос звучал твердо. Она пыталась вырвать свое запястье, только он рывком притянул её к своей груди. Свободной рукой убрал мокрые пряди волос с её личика. – Она уже ушла к тому времени, как я вышел из душа. Я представления не имел, что ты приходила. Глаза Эмили распахнулись, когда она снова попыталась вырваться.  – Нет, подожди. Черт! Это совсем не то, что ты думаешь!

Она по-прежнему пыталась освободиться от его хватки, слёзы брызнули из глаз.

- Самое лучшее, что мог придумать? – прошипела она, изображая презрительную усмешку.

Попалась.

Было такое ощущение, что её поймали в ловушку, поймали эти красивые голубые глаза, но она не поддастся снова этим чарам.

- Ты сошел с ума, если думаешь, что я снова клюну на это! Ты не можешь снова прокрасться в мое сердце, Гэвин! Ненавижу то, что ты сделал со мной, сделал с нами, и еще больше, я ненавижу тебя! Часть её замерла, как только эти слова сорвались с губ, потому что она не ненавидела. Не могла.  Она любила его – любила до глубины души. Как бы то ни было, всё, что она знала о нем с момента их первой встречи – он доказал, что именно тем и являлся.

Гэвин вздрогнул, как будто она снова ударила его. Сердце замерло в шоке от осознания того, что он, возможно, теряет её. А потерять её, означало – потерять себя.

- Ты не ненавидишь меня. Ты меня любишь, – простонал он, не пытаясь скрыть боль, которая вот-вот уничтожит его. Подняв руки, он обхватил лицо Эмили, подушечками больших пальцев поглаживая её губы. – И, Господи Боже, Эмили, я люблю тебя каждой частичкой, что есть во мне, всем, что есть я, всем, чем когда-либо буду. Пожалуйста.  Не бросай меня вот так, понимая, что если бы я её просто не впустил, этого всего бы не было. Она пришла в мой дом, и я не должен был впускать её. Знаю, что не должен, но она была пьяна и её…

- Остановись! – выплюнула она, рукой упираясь в его грудь. Сработало, потому что, в итоге, она освободилась от его хватки. Отошла на край тротуара, злые горячие слёзы катились из глаз, пока она, вытянув руку, пыталась поймать такси. Занавес дождя, обрушавшегося с неба, оставлял её незамеченной водителями, они проносились мимо, еще больше забрызгивая.

Подходя к ней, Гэвин чувствовал себя, словно в бреду, измятым, пустым. Он крепко взял её за локоть и развернул к себе. Их глаза, две пары – полные боли и обиды – впились друг в друга. Снова протянув к ней руку, он обхватил щеки и прижался к её лбу своим.

- Ты должна мне верить, - прошептал он отчаянно, голос был полон боли. – Она отрубилась на моем диване, а я спал в своей чертовой комнате, и ничего – совсем ничего – не случилось. – Теперь бесконтрольно всхлипывая, Эмили попыталась отстраниться, но Гэвин положил руку ей на затылок, удерживая на месте, лоб по-прежнему прижимался к ней. – Я говорил тебе, что никогда не сделаю тебе больно, и я имел в виду каждое чертово слово. Пожалуйста, не делай этого с нами…пожалуйста. Я не обманываю тебя. Я не он. Я не Диллан.

Поймана в ловушку глубины его взгляда, сердце Эмили замирало, видя, как тоненькие капли воды стекали по его лицу – к тем идеальным губам, которые исследовали каждый дюйм её тела. К тем идеальным губам, что также исследовали тело другой женщины сразу после того, как она ушла. Слёзы покатились бешеным потоком, мысль о том, что он сделал, ударяла её со зверской силой.

Качая головой, она отошла на несколько шагов, взгляд заледенел. Снова отвернувшись она подняла рук, чтобы поймать такси, и, к великому изумлению, одно остановилось прямо перед ней. Дотянулась до ручки и распахнула дверцу. Рука Гэвина быстро захлопнула её, оставляя её закрытой.

- Дай мне сесть, Гэвин!

- Нет. Я не позволю тебе уйти, - сказал он громыхающим голосом. – Ты не веришь мне?

- Я не шучу. Пусти! Снова скомандовала, злость в голосе поразила их обоих.

Проведя свободной рукой по мокрым волосам, Гэвин стиснул зубы.

- Ты веришь в ту лапшу, которую он ежедневно вешает тебе, но не веришь мне?

- Оо, вот теперь ты точно попался. Выплюнула она, пытаясь убрать с дверцы его руку. – Он не единственный, кто врал мне!

- Охренеть, Эмили! – выкрикнул он. Резко, он схватил её за талию и со всей силы впечатал в собственную грудь. Она негодующе вздохнула, смотря прямо в его глаза. – Не принимай мое оправдание за слабость, я не идиот. Я сказал, что не обманываю тебя, но, если ты подумаешь одну чертову минуту, он не имеет – или он не является – тогда, серьезно, с тобой что-то не так.

- Хей, - теперь уже крикнул нетерпеливый водитель, - Она едет или нет?

- Да.

- Нет.

Одновременно крикнули они.

Гэвин полным ярости взглядом прожег водителя.

- Она не садится. Уезжай. Сейчас.

Со стервозной червоточинкой в глазах, водитель покачал головой и рванул с места.

- Я не могу тебе поверить! – крикнула Эмили, поток слёз катился по лицу. Каждая скатившаяся слезинка разбивала Гэвину сердце. Эмили, подняв руки, оттолкнулась ими от груди Гэвина, но он крепко держал её за талию. – Зачем ты это делаешь со мной, Гэвин?

- Потому что я, блять, люблю тебя, и я не вру, - ответил он, дыхание стало резким и прерывистым. – Скажи мне прямо здесь и сейчас, что не любишь меня, и я уйду. Я уйду, и тебе уже больше никогда не придется видеть меня. Свободной рукой он слегка потянул назад её шею. Наклонив голову, коснулся её виска, провел губами вниз по щеке, по изгибу скул. Эмили ничего не смогла с собой поделать – тихий стон сорвался с её губ. – Тебе никогда снова не придется чувствовать мои прикосновения, Эмили. Никогда больше не придется слышать мой голос. Никогда больше не придется просыпаться рядышком со мной. Скажи мне прямо сейчас, что не любишь меня, и я исчезну…навсегда.

Эмили трясло внутри, но она этого не покажет. Если она позволит себе что-то почувствовать, она сломается, и это не может случиться. Желая всеми фибрами души поверить ему, она все же не верила. Это всего лишь хорошо продуманный трюк, с помощью которого он пытается манипулировать ей. Он – актер на сцене, великолепно исполняющий свою роль, а Эмили - его единственный зритель. Теперь её очередь кинуть его в кремационную печь, в которой сама лежит.

- Я не люблю тебя, - соврала она, сквозь стиснутые зубы. Эта ложь, буквально, разрывала её сердце в клочья. Глаза наполнились слезами, когда она взглянула в его. – Я говорила тебе, что мне нужно выкинуть тебя из головы, и я это сделала. Это всё, что та ночь значила для меня.

Снова ложь.

Но, тем не менее, одна единственная правда всё же сорвалась с её губ.

- И я не верю ни единому твоему слову.

Гэвин вздрогнул и отшатнулся, сморгнув слёзы. Её паразитические слова – каждое из них – высосали из его легких весь воздух. Она взяла его сердце, перемолола его и превратила в ядовито-красную массу прямо перед его глазами. Практически безмолвный, чертовски поражённый, он сделал шаг назад, отпуская её из своей хватки.

- Благодарю, за пожизненный шрам, - прошептал он, голос сломанный и подавленный. Не сказав больше ни слова, он спрятал руки в карманы и пошел к своей машине.

Зажала рот руками, болезненный крик душил Эмили, когда она видела, как он выезжает на дорогу. Раздался визг его шин по мокрому асфальту. С замирающим в груди сердцем, Эмили поймала такси. Трясущимися руками открыла дверцу, скользнула внутрь и назвала водителю адрес.

Сегодня, сон не станет другом ни для кого из них.

Сегодня одиночество, обида, смятение и боль посетят и Эмили, и Гэвина.

Глава 19

Время

Гэвин бросил телефон на диван рядом с собой после двенадцатого пропущенного звонка. Диллан быстро стал навязчивым в своей идее, только Гэвину было насрать. Заканчивая последнюю бутылку пива из шестибутылочной упаковки, он бездумно переключал каналы. Холодная жидкость текла по горлу, оказывая свое воздействие на тело. Однако единственным, что он мог чувствовать и ощущать в крови, была Эмили. И не имеет значения, как сильно он старался последние несколько недель, он не мог выбросить её из головы. Как бы то ни было, он держал свое обещание. Несмотря на то, что это отчаянно забирало каждый кусочек самоконтроля, он не пытался связаться с ней. Она по-прежнему не переставала кровоточить в каждой его связной мысли и являлась в каждом ночном кошмаре. Эмили превратилась в боль такую, какой он никогда не испытывал.