Электронная версия «Независимой газеты» (ЭВНГ). Номер 039 от 3 марта 1995 года.

ИГОРЬ УГОЛЬНИКОВ. Если моделировать конфликт, который лежит на поверхности, конфликт денег — так или иначе все конфликты берут начало отсюда, — я думаю, что мучения Влада были вполне понятны и он не мог принять другое решение. Либо ты действительно все делаешь от начала до конца и отвечаешь за ситуацию, либо ситуация управляет тобой. Влад тут не мог идти на компромиссы. Он пошел «на Вы». Он хотел материально управлять ситуацией. Я не знаю, угрожали ему или не угрожали. Могли и не угрожать. Но он был достаточно умным человеком, чтобы понять, что может произойти.

СЕРГЕЙ ЛОМАКИН. Произошла трагедия. Те, кто все это замышлял, на самом деле проиграли на этом убийстве. Поэтому здесь не может быть прямой связи, в том смысле, что заказчики — это те люди, которые его и назначали на пост генерального директора. Мне представляется наиболее убедительной версия некоего коммерческого заказа. Версия, напрямую не связанная с ОРТ. Влад ведь был весьма состоятельным человеком. Когда ты имеешь очень много собственности, дел и контактов, то всегда есть возможность пропустить тот самый определяющий камешек, на котором можешь споткнуться. Что-то Влад вовремя не разглядел, не отбросил с пути. Я не очень верю в версию политического убийства и в версию, связанную с позицией Влада по рекламе. Не очень верю. Еще раз повторю: Влад был человеком компромисса. Он всегда мог договориться. Дело в том, что он сосредоточил у себя слишком много ниточек коммерческого управления. И когда одна из них порвалась, она привела к обрыву всех остальных. Все это, конечно, очень общо. А Влад и не смог, может быть, ее увидеть. Слишком велик был объем работы, который он сосредоточивал на себе. Кроме того, у него не было структуры, которая бы ему помогала. Влад, кстати говоря, всегда был в этом вопросе романтиком. В том числе по отношению к бизнесу. Ему легко все удавалось. Ему не стоило бы никаких хлопот создать любое предприятие. Везде работало лицо и авторитет. Часто его авторитетом пользовались другие. Я бы сказал, что Влад был крупный предприниматель, не обладая врожденными качествами предпринимателя. Он знал только телевизионное производство. А в остальном он не очень-то разбирался. Слишком доверялся, перепоручал. А кто знает, что там и как? Он привык к легкости достигаемого. Помню, как перед назначением Саша Любимов сказал ему: «Влад, давай-ка подумаем об охране». Влад не послушал: «Да ты что?! Какая охрана?!» Ведь это нонсенс, что Влад ездил один в машине. Он даже считал это для себя обидным, когда его пасли бы какие-то лбы: зачем, для чего, от кого охранять?!

Член Совета директоров ОРТ, вице-президент «Альфабанка» Александр Гафин по телефону рассказал корреспонденту «Ъ», что когда Листьева назначили генеральным директором вновь созданного АО «ОРТ», именно он (Гафин) на Совете директоров предложил закрепить за ним охрану.

«В ответ на это предложение все члены Совета директоров и сам Листьев рассмеялись, — вспоминает Александр Гафин. — К великому сожалению, прав оказался я, а не они. Листьев до самого последнего дня своей жизни ездил и ходил без всякой охраны, правда, всегда носил с собой пистолет».

Между тем опасаться за свою безопасность у Владислава Листьева основания были. Как рассказал Александр Гафин, осенью 1994 года на директора телекомпании «ВИД» «наехала» преступная группировка (не московская), представители которой угрожали ему лично в случае отказа «ВИДа» платить им деньги. Была назначена встреча Листьева с этими представителями, но вместо себя он прислал РУОП, с руководством которого был в хороших отношениях. И руоповцы «разобрались» с вымогателями без Листьева. По словам г-на Гафина, убийство Листьева — это, возможно, месть бандитов за отказ платить.

«Коммерсантъ», 7 марта 1995 года.

ОЛЕГ ВАКУЛОВСКИЙ. Есть заказчики. Им нужно убрать конкретного директора в силу ситуации с рекламой. И есть политические силы, которые эту ситуацию используют по-своему: показать, что нет неприкасаемых, что-то еще показать. Испугать. Не то чтобы они сговариваются, нет. Если это убийство нужно обыграть в политическом смысле, то определенные структуры получают информацию о готовящемся покушении. И они просто этому не мешают. Они получают информацию о том, что будет политическая встряска, хотя заказывают другие люди, по совершенно другим соображениям. Они под эту встряску могут клонировать что угодно.

По-моему, это так произошло.

Чисто политического заказа быть не может — нам нужна встряска, давайте-ка кого-нибудь грохнем... Так не делается. И в то же время я уверен, что если бы это был просто какой-нибудь отморозок, то структуры, которые занимаются безопасностью на всех уровнях, приняли бы меры. Избежать гибели можно было элементарно. Там происходили довольно странные вещи. Задержали каких-то чеченцев, которым был вручен гонорар за конкретное убийство, но они отказались от этого. Происходило это за месяц-полтора до смерти Влада. Такая информация не может оставаться в информационном вакууме. Нет такого гениального профессионала, который выполнил бы заказ, чтобы совершенно не наследить. А то, что Влад находился в крайне подавленном состоянии, на мой взгляд, свидетельствует о том, что его шантажировали. Не угрожали, а именно шантажировали. Иначе мне психологически трудно объяснить такое состояние.

АНДРЕЙ РАЗБАШ. Я увлекался чтением детективов и вынес коренное ощущение, что все, что происходит, оставляет следы. Мысли, вещи, дела, ощущения — все. И если в этих следах методично разбираться, можно собрать критическую массу формальных доказательств, чтобы выйти на цель. Так скажем. Вот еще... Я вам могу дать картинку, где вы не увидите ничего. Вообще ничего. При вас я загоню эту картинку в компьютер и, пользуясь косвенным знанием, что она содержит нечто, выдам разные результаты. И на одном из путей вы, скажем, увидите город, снятый достаточно сильным объективом со спутника. Некая муть, которую вы видите, на самом деле представляет собой смесь движения облаков, искажение света в атмосфере и так далее. Все алгоритмы обработки данных у следствия есть. Следователи-профессионалы знают: нераскрываемых преступлений не бывает в принципе. Преступление не раскрывается по совершенно четким причинам. Скептическая позиция в отношении следствия Саши Любимова — это реакция человека, который просто глубже в политике. Он лучше знает механизмы политического существования. В этом процессе заняты следственные органы и органы прокуратуры. А Фемида в России — это такая маленькая девочка, которой говорят, во что одеваться, что делать, как себя вести. Ей говорят это разные дядьки и тетки. Она задерганна, растерянна и не понимает, кого и когда слушать.

А если говорить конкретнее, мне, например, по-человечески импонирует Трибой — следователь по делу Влада, последний по времени следователь. И у меня ощущение, что если дать ему в помощь еще несколько толковых людей, то следствие будет закончено,

Петр ТРИБОЙ, следователь Генеральной прокуратуры РФ: В процессе разработки одной из версий по этому делу задержана группа лиц, причастность к убийству Листьева которых в дальнейшем не была установлена, но вместе с тем в процессе дальнейшей работы было установлено, что эта группа совершила свыше 100 преступлений, из которых 40 убийств и 12 покушений на убийство. Возбуждено было еще 8 уголовных дел, изъято большое количество оружия, воровской «общак» на 350 тысяч долларов США, много единиц оружия, огнестрельного, холодного. Поэтому объем работы большой действительно, но, к сожалению, он не привел нас пока к желаемому результату. Но у нас есть основания, и эти основания не на пустом месте, они основаны на материалах, которыми мы располагаем, — у нас есть основания предполагать, что дело сохраняет реальную перспективу к раскрытию.