ТАТЬЯНА ДМИТРАКОВА. Ему надоела «Тема», он хотел делать ежедневную программу, просил искать ведущего. У него была идея: «Хочу толстую тетеньку». Ну и нашел ее. Лида Иванова появилась у нас раньше как героиня одной из программ, в которой она великолепно себя проявила. И Влад сразу решил, что будет она. А вот когда Лида начала работать, у нас появилась страшная головная боль. Начались жалобы группы, хотя, конечно, программа делалась не Лидой, она лишь выполняла то, что ей говорил Влад, — потом программу монтировали так, как это было нужно по задаче. Первые темы выбирались по «желтому» принципу, чтоб уж если ведущая будет проваливаться, вывезла бы сама тема. Отсюда скандальность первых передач с участием Ивановой. Безусловно, темы утверждал Влад. Он смотрел, советовал, стоял на съемочной площадке. Казалось бы, чего еще желать: классная, рейтинговая программа, приносящая прибыль! А он вот не боялся уходить. Мы его упрашивали, говорили: «Владик, кроме тебя, «Тему» вести никто не сможет!» А он: «Да ладно, то же самое говорили, когда я уходил из “Поля…“».
ИРИНА ПЕТРОВСКАЯ. Он очень обиделся за то, что я приложила его протеже — Лидию Иванову. Это была первая запись, тема — венерические заболевания. Ведущая, что называется, отвязалась. Она предлагала участвующим ответить, кто из них болел этими болезнями, народ шарахался. И я написала статью, название которой считывается теперь как роковое: «Мадам, уже падает Листьев». Владик на меня обиделся и был в чем-то прав: эта запись была первая, а первый блин — комом. Я могла бы это понять. А кроме того, он не хотел обижать ведущую, просто по-человечески оберегал ее.
ЛИДИЯ ИВАНОВА. Помню, как я зашла в тогдашнюю 4-ю студию, в которой шла запись и съемка «Темы», и очень удивилась могучей перестройке в ней. Рабочие монтировали какие-то новые конструкции.
— Что это? — спросила я.
— Это для нового проекта Листьева «Угадай мелодию».
Я критически хмыкнула:
— «Угадай, чей голосок» — есть такая детская игра. Для такой ерунды отдать лучшую студию? Ничего себе дела!
А вот поди ж ты — Листьева нет, а «Угадай мелодию» живет и здравствует, стала популярной передачей, а Валдис Пельш — с легкой руки Листьева — ее постоянным ведущим. Передача осталась такой, какой задумал ее Листьев.
А вот программа «Тема», которая и свела меня с Листьевым, претерпела большие изменения.
Именно «Тема» изменила мою жизнь, опять же с легкой руки Влада. Почему он выбрал меня на роль ведущей, для меня и по сей день загадка.
Первую встречу в его кабинете никогда не забуду: с улыбкой привстал со своего кресла, пригласил сесть напротив. Села, огляделась, уставилась на картины, висевшие на стене позади него, задумалась. Вдруг услышала:
— А у вас есть недостаток — вы не смотрите в глаза собеседнику. Почему?
— Я смущаюсь, — ответила я.
— Вы? - расхохотался он. — Да это анахронизм какой-то. Бросьте, давайте к делу.
Надо сказать, что я действительно смущаюсь, когда мне нравится мужчина. А мне он, конечно, нравился, как и тысячам других женщин: интеллигент, красивый, обаятельный, остроумный, подтянутый, мужественный. Все это не может не нравиться в мужчине, да еще когда он ведет самую популярную (тогда) передачу «Тема».
Смущалась я и потом, когда уже работала с ним вместе, потому что очень уважала и боялась его. Я видела, как он работает — четко, ритмично и весело. Видно было, что человек на своем месте. Профессионал высокого уровня.
Умел эмоционально воздействовать на людей, умел разговаривать с человеком любого ранга, умел поверить в человека, дать ему шанс раскрыть в себе новый талант. В толпе рассмотрел и меня.
Помню первую съемку. Я ужасно волновалась. Он, как выяснилось, не меньше, ведь прощался со своим любимым детищем — «Темой». Вышел в студию и сказал собравшимся:
- Я ухожу на другую программу, ведущей будет Людмила Михайловна Иванова, прошу любить и жаловать
- Что же вы имя-то мое перепутали? — обиделась я.
- А ты думаешь, я не волнуюсь? — оправдывался он.
С этой минуты начался новый отсчет моей жизни — до «Темы», на «Теме», после «Темы». Многие так и называют меня — «Тематическая женщина». В общем, работая на телевидении и встречаясь с Листьевым то в кабинете, то на съемках, то на банкетах, я видела человека раскрепощенного, очень общительного и необыкновенно энергичного. С юмором у него было все в порядке, а мужества не занимать. И когда газеты критиковали его за подтяжки, в которых он вел передачу «Час Пик», Листьев говорил:
— Хорохоримся, но не сдадимся!
А я, тоже затюканная прессой, вторила ему:
- Бодримся, но не сдадимся!
«Сударушка», 24 февраля 1999 года.
ТАТЬЯНА ДМИТРАКОВА. Загорался он мгновенно. Знаете, бывает, человек так вкусно ест, что самому начинает хотеться. Вроде и сама-то еда не очень, а ест так, что удержаться невозможно. Вот так Влад работал. Возражать ему было невозможно, и не из-за его авторитарности, а просто потому, что он каким-то образом включал тебя в процесс и ты становился его союзником.
АНДРЕЙ РАЗБАШ. Сделав «Тему», Влад думал о том, что будет дальше. Появился «Час Пик». Ему так было интереснее. Тем более что старые проекты все равно оставались за ним. Тем самым он увеличивал свой вес, свое влияние. Он понимал, что нужно развиваться. Это был его капитал. Конечно, старые проекты потихоньку начинали жить своей жизнью, то же «Поле...», например.
АЛЬБИНА. Владу очень хотелось делать «Час Пик». Он хотел другого типа общения. В «Теме» решались объемные задачи. В «Часе Пик» — более частные, если хотите — интимные. Поэтому и более точные. Плюс — крупный план, а это такая вещь, которую не обманешь. А персонажи подбирались по интересу Влада. Посоветовать мог кто угодно кого угодно. Очень часто это был просто текущий информационный повод: премьера спектакля или политическое событие. Потому и название: «Час Пик». Как минимум два эфира в неделю было горячих. По горячим событиям.
АНДРЕЙ РАЗБАШ. А появление «Часа Пик» очень логично. Влад к тому времени набрал телевизионного опыта и завоевал право работать крупным планом. Безусловно, аналогом тут был Лари Кинг. Мы все смотрели CNN, это было для нас своего рода учебником. Влад ведь подтяжки надел намеренно, чтобы даже не сомневались, откуда эта идея пришла.
ВЛАДИМИР ПОЗНЕР. Влад - это человек, родившийся с микрофоном в руках. Ведь надо иметь в виду, что его никто этому не учил. Он начал делать программы и сразу добился блестящих результатов. Допустим, мне
не нравилось «Поле чудес» — казалось, что это не по его уровню, но делал он это на голову выше всех других. Порой казалось, что не надо было уж так подражать Лари Кингу, а он все же ему подражал во внешних проявлениях. Но, зная Кинга, могу сказать, что Влад делал свои программы никак не хуже американца, а пожалуй, даже и лучше его. Влад был умнее, а при всех легендах скажу, что Кинг-то, в общем, недалекого ума. И кстати его популярность в Америке у нас сильно преувеличенна. К нему на интервью люди, конечно, идут, но главным образом потому, что Кинг задает очень приятные, непровокационные вопросы. У нас об этом мало знают, поэтому и существуют заблуждения в отношении этого журналиста.
АЛЬБИНА. Из всех проектов больше всего Влад нравился мне в «Теме». «Час Пик» был колоссальным выматывающим трудом. Знаю, что из «Часа...» Влад не хотел уходить, как уходил из всех своих проектов. Когда появился «Час Пик», встал вопрос, что надевать — пиджак, как все говорящие головы? Пиджак был отметен сразу. Подумали о жилете и подтяжках. Я выбрала подтяжки. От меня это исходило по очень простой причине: покупать мне и выдавать по утрам мне. Ни о каком Лари Кинге и речи не было. Английского Влад не знал, в Америке был всего один раз и с Кингом не виделся.