Далси тоже успела выхватить из толпы лицо Элвина. И мгновенно почувствовала неприятную пустоту в желудке. Ее даже замутило от страха, но она сразу же рассердилась на себя за столь неподобающую чувствительность. К тому же, у Форбса был такой отрешенный вид. Он был всецело погружен в собственные мысли, судя по выражению лица, не очень веселые. Впрочем, со стороны многие люди производят впечатление вечно озабоченных своими проблемами.

Она же все утро потратила на домашние хлопоты. Ходила по магазинам в поисках подходящей ткани для портьер в комнату Лорел. Потом заказала ей книжный шкаф и письменный стол, размышляя по пути, что вот теперь комната преобразится полностью и приобретет вполне современный вид. Странно, но все эти приятные хлопоты не доставляли ей удовольствия. И чего она так суетится, спрашивала она сама себя. В конце концов, девочка уже совсем взрослая, у нее свои вкусы, вполне возможно, совершенно не совпадающие с тетиными представлениями о домашнем уюте. Случайная встреча с нищим, просящим подаяния на Оксфорд-стрит, еще более усугубила ее дурное настроение. Он просил милостыню с таким страдальческим выражением лица, словно умирал от боли. Она подала ему шесть пенсов и быстро проследовала дальше, ругая себя за слабохарактерность. В конце концов, в стране есть Министерство социальной защиты населения и все такое. Они и обязаны заботиться о малоимущих. К тому же, ей уже сто раз говорили, что нищенство в наши дни превратилось в весьма доходный бизнес. Поди, вечером развалится возле телевизора и начисто забудет про все свои болячки. Хотя, с другой стороны, такой способ зарабатывать деньги на существование ничуть не унизительнее ее собственной работы. Подумаешь, классифицирует литературу для других людей, проставляет индексы на чужих книгах или копается в справочных фондах библиотек в поисках нужной, опять же другим, информации.

Вот и сегодня во второй половине дня у нее запланировано посещение библиотеки Британского музея. Но, вспомнив Элвина Форбса, она решила, что в ее библиотечных изысканиях есть все же и кое-что положительное. Чтобы немного развеяться и отрешиться от мрачных мыслей, она решила немного прогуляться. Побродить по парку перед станцией метро «Темпл»: там всегда такие чудные цветы.

Виола продолжала сидеть на прежнем месте. Если Далси умудрилась откопать рациональное зерно в своей работе, то Виола, нежась на солнце, пришла к выводу, что языческий образ существования совсем не так уж плох. Точнее, он очень хорош. Без всех заумных разговоров, просто поклонение солнцу, нудизм и прочие вещи, кажущиеся абсолютно неуместными и даже эксцентричными в современном обществе. Она открыла глаза и уставилась на собственные ноги. Ужасно безобразные туфли! Зато в них удобно ходить пешком, бродить по городу, совершать экскурсии по всем церквям Сити, что она и намеревалась сделать сегодня после обеда. А за таким занятием она едва ли встретит кого-нибудь из своих знакомых. Следовательно, ей наплевать, как она выглядит. И хлопчатобумажное платье, наверняка измявшееся от сидения на траве, и парусиновые тапочки алого цвета на шнурках — это именно то, что ей надо для того, чтобы чувствовать себя вполне комфортно.

— О, какая приятная неожиданность! Виола Дейс, не так ли? — услышала она чей-то голос, подняла голову и увидела улыбающуюся Далси, державшую в одной руке большую сумку, до верху набитую книгами, а во второй — какой-то пакет, завернутый в серовато-коричневую бумагу.

— Как это вы замечательно придумали понежиться здесь на траве! — воскликнула она с энтузиазмом, плюхаясь рядом, от чего часть книжек высыпалась на траву. — Не возражаете, если я тоже посижу с вами?

Разумеется, вслух Виола не рискнула сказать, что возражает, ибо появление Далси не вызвало у нее особой радости. Какая же я необщительная, тут же укорила она себя. И с людьми вечно держусь так высокомерно. Вот вам, пожалуйста! Подошла милая женщина, наверняка, с самыми лучшими намерениями, а ты уже готова наброситься на нее.

— Я уже собираюсь уходить, — сказала она холодно. — Нигде поблизости нет приличного места, чтобы перекусить. А потому я прихватила с собой пару бутербродов и съела их прямо здесь, вместе со всеми этими клерками, коротающими обеденный перерыв на свежем воздухе.

Она рассмеялась немного нарочитым смехом, давая понять, что у нее нет ничего общего с такой заурядной публикой.

— Бедняги! — тут же пожалела несчастных Далси. — Им ведь уже пора уходить. Обеденный перерыв вот-вот закончится. Ну, а вы? Чем вы занимались после того, как мы разъехались по домам?

Вопрос показался Виоле крайне бестактным, и она лишь еще глубже спряталась в свою раковину. Хотя, в самом деле, а чем она занималась все последнее время?

— Написала пару статей, — бодро солгала она. — А сейчас вот обдумываю замысел нового романа. Такая работа кажется мне более стоящей, чем какие-то там исследования! — добавила она почти с вызовом в голосе.

— Да, наверное, вы правы! — не стала спорить с ней Далси. — Ведь это же творчество, собственное творчество! Даже если в итоге получится какая-нибудь ерунда. Что вам не грозит, — тут же поспешила успокоить она собеседницу. — По-моему, у вас есть литературный талант. Вы умеете схватывать характер человека, любите наблюдать, а потом переносить свои наблюдения на бумагу.

— О, мой роман вовсе не относится к категории нравоучительных! Терпеть не могу подобной литературы! — проявила свою обычную несговорчивость Виола.

— И как далеко вы продвинулись в своей работе? — миролюбиво поинтересовалась у нее Далси.

— Пока лишь одни наброски, а весь сюжет я держу в голове. Ну, а вы? Чем вы занимаетесь? — перешла она в контрнаступление.

— Варю варенье, консервирую фрукты, готовлю приправы на зиму, — быстро перечислила круг своих обязанностей Далси. — А еще занимаюсь тем, что обставляю комнату для своей племянницы. Она скоро переедет ко мне жить.

— У вас большой дом?

— Да. Особенно для меня одной. Он остался мне от родителей. Четыре спальни.

— Но это же где-то на окраине, насколько я помню. А я вот снимала небольшую квартирку прямо в центре, возле Ноттинг-Хилл-Гейт, но просрочила с платежами, и пришлось расторгнуть договор.

— Я искала вас по телефонному справочнику, — призналась Далси. — Но не нашла вашего номера. Подумала, что было бы приятно встретиться с вами опять.

Виола промолчала, никак не отреагировав на признание.

— И представляете, какое странное совпадение. Буквально за пару минут до того, как я увидела вас, я столкнулась в метро с Элвином Форбсом. И он…

— Вы с ним говорили? — почти грубо перебила ее Виола.

— Нет, я как раз выходила из вагона, а он заходил. Скорее всего, он меня и не заметил. Зато я его сразу узнала. А вы с ним часто виделись после конференции? — спросила она без всякой задней мысли.

— Нет! — коротко отрезала Виола. — Что вы собираетесь делать после обеда?

— Думаю поработать немного в публичной библиотеке.

— Тогда можем прогуляться немного. Я хочу осмотреть церкви на территории Сити. Вот и башмаки одела для этой цели подходящие.

«Так вот почему она вырядилась в такой экстравагантный наряд, — подумала Далси и мгновенно представила себе Виолу среди развалин или на лесах, воздвигнутых вокруг реставрируемых церквей. — Интересно, а настоятели не станут возражать против подобных экскурсий? Впрочем, какие настоятели, если внутри храма одна разруха? Да еще днем! Наверняка только привратник присматривает за ходом работ».

Некоторое время они шли молча.

— Ну, что ж! До встречи! — пролепетала Далси почти униженно, когда они дошли до угла Флит-Стрит. — Мне сюда.

— Обязательно надо встретиться, — дежурно пообещала ей Виола, вовсе не горя желанием новой встречи. — Я позвоню вам как-нибудь. И мы вместе поужинаем.

— Замечательная мысль! — искренне обрадовалась Далси.

— Тогда можно сразу условиться и о дате. Как насчет понедельника?

«А она ведь хочет поскорее отвязаться от меня», — подумала Далси, соглашаясь на предложенный ей день.