Если учесть, что Черчилль знал о готовящейся поддержке США, то становится ясным его нежелание заключать мировое соглашение с Германией. Однако о тайных переговорах Рузвельта и Черчилля в Третьем рейхе известно не было, и Гесс рассчитывал на успех своей миссии, хотя становилось все яснее, что, как утверждал Буркхардт, если война продолжится еще какое-то время, для здравомыслящих людей Англии исчезнет последняя возможность склонить Черчилля на заключение мира, потому что право принимать решения перейдет всецело к американцам.
Тем временем в Британии «Комитет двойного креста» продолжал распространять дезинформацию, в которой все-таки были крупицы истины. Суть ее заключалась в том, что в стране имеется мощная «оппозиция», готовая к заключению мира. Предназначалась ли эта информация конкретно для Гесса, неизвестно.
26 апреля 1941 года Рудольфу Гессу исполнилось 47 лет. На другой день газеты отметили это событие вместе с восьмилетней годовщиной его назначения на пост заместителя фюрера. «Очень давно (еще до того, как разразилась эта война) Рудольфа Гесса окрестили “совестью партии”, – писала «Националь Цайтунг», – причина заключалась в том, – продолжала она, – что в общественной жизни не было такой области, которой он не касался бы». В это же время укреплялась репутация Гесса как пилота: в газетах писали, что «в войне он принимал участие как летчик, был награжден несколькими высокими наградами» – и ни слова о его службе в пехоте. В День труда, 1 мая, когда фюрер по традиции обращался к народу, Гесс стоял рядом с ним. Он произнес речь на церемонии на заводе Мессершмитта в Аугсбурге. Его речь была вполне в духе пропагандистских настроений того периода: он говорил об уникальном качестве и изобилии оружия, предоставленного в пользование германскому солдату благодаря «многолетним неустанным заботам Адольфа Гитлера», однако за надежность оружия нужно благодарить германских рабочих, а в конце речи он обратился лично к Мессершмитту: «Вы, товарищ профессор, доктор Мессершмитт, являетесь создателем лучшего в мире истребителя. Из собственного опыта я знаю, с какими трудностями вам приходилось сталкиваться, чтобы протолкнуть ваши новые идеи. Вопреки всему вы отстояли свои гениальные разработки, благодаря которым германские вооруженные силы в воздушном бою обладают бесспорным превосходством над врагом. Это говорит само за себя, как говорит за вас». Тогда же Рудольф Гесс обсудил и последние приготовления своего «Ме-110», который должен был быть готов к понедельнику, 5 мая. В этот день состоялась последняя встреча Гесса с Гитлером, которая длилась не менее четырех часов. О чем они говорили, неизвестно, потому что свидетелей не было, но, вероятно, это было что-то серьезное, если судить по протяженности беседы. А прощаясь, Гитлер произнес: «Гесс, ты всегда был законченным упрямцем».
Гесс торопился с выполнением своей миссии, ведь, по мнению высшего командования страны: «Все вопросы в континентальной Европе мы должны разрешить в 1941 году, поскольку с 1942 года ожидается выход на сцену Соединенных Штатов…» Гитлер предвидел, что в 1942 году начнется генеральное сражение за мировое господство между покоренной Германией континентальной Европой и Соединенными Штатами Америки. Поэтому ему нужен был контроль над Лондоном и Британской империей. Германии нужно было заключить мир – и Рудольф Гесс отправился в Британию.
Верил ли Гитлер в возможность заключения мира с Великобританией, решил ли пожертвовать Гессом с целью введения Сталина в заблуждение или послал своего заместителя просто потому, что в любом случае выигрывал, – мы никогда уже не узнаем. Однако, вероятно, Гитлер осознавал, что шансы Гесса чрезвычайно малы. Ведь 7 мая Уинстон Черчилль произнес крайне резкую речь, в которой говорил о непримиримой борьбе с гитлеровской Германией. 8 мая Геббельс обсудил с Гитлером речь Черчилля, которую они расценили как акт отчаяния премьер-министра. Черчилль рассчитывал на Америку, в то время как Рузвельт хотел продолжения войны, с тем чтобы унаследовать Британскую империю. Гитлер полагал, что Черчилль станет причиной гибели Британской империи.
«Жребий брошен»
Полет Гесса был запланирован на воскресенье 10 мая, через три дня после знаменитой речи Черчилля и полученного им вотума доверия. А чтобы миссия Рудольфа завершилась успешно, решено провести жестокий воздушный обстрел центрального Лондона – наглядно показать, что будет, если его предложения отвергнут.
Гесс понимал, что у него мало шансов на успех. Он полагал, должен сделать вид, что приехал без ведома и разрешения фюрера. Ни фюрер, ни другие официальные лица режима не должны были иметь к миссии какого-либо отношения, чтобы их не заподозрили в слабости. Все должно было выглядеть так, словно он прибыл по собственной инициативе с тем, чтобы убедить британцев, что фюрер не желает им зла. Чтобы обман выглядел более правдоподобным, он написал Гитлеру пространное письмо, в котором объяснил цель и причины своего поступка. Написал он и письма жене, родителям, брату Альфреду, Альбрехту Хаусхоферу и Гиммлеру. В последнем он констатировал, что никто из его сотрудников о задуманном им ничего не знал, в связи с чем он просит никаких действий против них не предпринимать. В письме Гитлеру (цитируемому Ильзе, которая нашла черновик письма) Гесс писал: «И в случае, мой фюрер, если мой проект, который, должен признаться, имеет весьма малый шанс на успех, провалится, он не окажет отрицательного действия ни на вас, ни на Германию; вы всегда сможете отмежеваться от меня – объявить сумасшедшим».
Знала ли жена Гесса о миссии мужа? Похоже, что нет, ведь Гесс никогда не обсуждал с ней свои дела, а в данном случае должен был умолчать об опасном предприятии, чтобы избавить ее от лишних волнений. Однако она могла догадаться о его миссии, ведь она видела у него карту Шотландии, в день его отлета она читала в постели «Книгу пилота об Эвересте» маркиза Клайдсдейла (так прежде звали герцога Гамильтона). Это был экземпляр, который ей дал Карл Хаусхофер, где была надпись: «С наилучшими пожеланиями и надеждой, что наша личная дружба перерастет во взаимопонимание между нашими странами».
Около шести часов 10 мая 1941 года Гесс начал свой полет. Он отчетливо понимал, что в случае провала миссии он просто не сможет вернуться – без дозаправки его самолет не мог бы совершить обратный перелет.
В 22.23 наблюдательный пост А2 на побережье в Эмблтоне зарегистрировал звук приближающегося самолета Гесса, двумя минутами позже A3 в Чэттоне, в десяти милях к юго-западу от Белфорда, сообщил о том, что на высоте пятидесяти футов над землей заметил самолет, идентифицированный как «Ме-110». Оператор ВВС в Устоне усомнился в сообщениях, поскольку знал, что «Ме-110» без дозаправки не вернется домой.
У Гесса в прозрачном конверте на правом бедре висела карта маршрута к имению Гамильтона, Дангевел-Хаус, но, как он писал, у него не было нужды сверяться с ней, поскольку все наземные ориентиры он хранил в памяти. Он пролетел между вершинами Брод Ло и Пайкстоун и снова взял правее. Сумерки сгущались, он спустился ниже и сквозь тучи на освещенной луной поверхности увидел впереди то, что принял за конечную цель своего следования. Чтобы убедиться в своей правоте, он решил пролететь до западного побережья. В это время на восточном побережье в Эклингтоне «Спитфайр» 72-й эскадрильи получил задание идти на перехват, но, когда пилот достиг высоты в 8000 футов, Гесс пошел на северо-запад и скрылся за пограничными холмами, больше его не видели. О приближении самолета Гесса наблюдатели поста G3 на холме в Вест-Килбрайде в заливе Клайда, в 25 милях от Глазго, узнали по звуку, а вскоре они увидели и сам самолет, летевший достаточно низко, ниже уровня поста. Он промчался мимо и скрылся над заливом.
Первоначально Гесс намеревался посадить самолет. Но проделать это в темноте было слишком опасно. Тогда он решился на прыжок с парашютом, чего раньше никогда не делал. Десантирование прошло не очень удачно, но наблюдатели поста Н2 у Иглшем-Мур, милях в двенадцати от поместья в Дангевеле, видели, как он вывалился из самолета, как раскрылся парашютный купол и как самолет, оставшийся без контроля, штопором пошел вниз. Несколько мгновений спустя они услышали взрыв и увидели взметнувшиеся языки пламени. Это было в 23.09. Гесс приземлился на пастбище, но при этом сильно повредил ногу. Согласно рассказам, Гесс добрался до ближайшего фермерского дома. Там его спросили: «Вы кто? Британец или немец?», на что Гесс ответил, что он немец, гауптманн Альфред Хорн и что он имеет важное сообщение для герцога Гамильтона. Британцы угостили его чаем, а тем временем фермер ушел, чтобы привести кого-нибудь из представителей властей, и вскоре вернулся с лейтенантом Кларком из отряда местной обороны, а также с двумя солдатами из королевской артиллерии. Кларк подтвердил, что его пленник – гауптманн Альфред Хорн, что он безоружен, после чего проводил его до машины, подталкивая в спину «своим огромным пистолетом». Распространилась новость, что захваченный летчик утверждает, что совершил перелет для того, чтобы встретиться с герцогом Гамильтоном, которого очень хорошо знает. Был получен приказ, чтобы задержанный человек оставался в Скаут-холл до тех пор, пока не договорятся с ближайшим военным подразделением, чтобы его забрали.