— А кто это вам разрешил, господа храмовники, нашу игрушку отпускать? — нагло заявил все тот же парень, что толкнул к нам девчонку. Похоже, что в этой компании золотой молодежи он был кем-то вроде заводилы.

— Мне не нравится ваше поведение — голос Кисса был спокоен.

— Зато мне оно очень даже нравится! А мнение всяких там лицемерных святош пусть интересует других, всю эту чернь вокруг!.. И вообще, вы знаете, кто я?

— Знаю. Полное ничтожество.

— Что?! — похоже, что этому парню никто и никогда не говорил ничего подобного. — Мой отец — брат короля!

— Увы, но надо с горечью признать — сын у герцога явно не удался. Мне остается только посочувствовать королю: иметь такого племянника…

— Ах ты, грязь храмовая! — мальчишка схватился за украшенную драгоценными камнями рукоять своего меча. — А ну, на колени перед высокородным! — и полоса стали блеснула на солнце.

Тут между мальчишкой и нами втиснулись охранники — и до них дошло, что пора прекратить выяснение отношений. Всему есть свой предел, который мальчишки давно уже переступили, и сейчас один из охранников попытался даже что-то объяснить нас: дескать, не обращайте внимании, молодой человек просто не в себе, с каждым может случиться подобное — все же сейчас праздники, парни не рассчитали сил, выпили лишнее… И вообще, господа храмовники, эти юноши не простые люди, а…

— Я прекрасно вижу, кто это — оборвал охранника Кисс. — Передо мной стоит обычное дерьмо, которое считает, что ему дозволено многое из того, за что других давно бы прилюдно отходили кнутом.

— Ха! — оттолкнул мальчишка в сторону охранника. — Я понял, в чем дело. Похоже, вам девка понравилась, ну, та, с которой мы только что хотели развлечься. А, да, вы ж обет безбрачия дали… — насмешливо фыркнул он. — Что, в голову ударило? Вкус у вас, господа храмовники, как выясняется, такой, что хуже некуда. Ну да, вы же всю жизнь по темным углам шастаете, в грязи ковыряетесь… И не вам меня поучать как следует себя вести, крысы серые, а не то у каждого из вас будут такие неприятности, от которых не спасут даже ваши безвкусные балахоны! Хотя, говорят, под этими серыми хламидами, как под бабскими юбками, очень удобно прятать грешки…

Все. Парень в своих разговорах явно хватил через край. С Серыми Змеями так непозволительно разговаривать даже тем, кто считает себя неприкасаемым. Вон, даже охранники весьма обеспокоено переглядываются меж собой.

К тому же недавно мальчишка осмелился поднять свой меч на храмовников, а по законам Нерга те могут и имеют полное право защищаться. Так что в следующее мгновение лоботряс взвыл дурным голосом — я свела сильнейшей судорогой его руку, так что сейчас от боли парень не мог лишний раз даже пошевелиться. Еще через мгновение его прекрасный меч упал на мостовую из враз ослабевшей руки мальчишки, а сам он только подвывал, скрипя зубами, не зная, что предпринять. Зато его дружки, также находящиеся под действием серого лотоса, тоже выхватили свои мечи. Ничего, у меня и на них сил хватит…

— Бросьте на землю оружие — Кисс по-прежнему говорил, не повышая голоса.

Вперед шагнул еще один из наглых мальчишек:

— Еще чего! Да вы… — и тут парень согнулся от резкой боли в паху, что-то шипя сквозь зубы. Еще бы, я хорошо защемила ему нерв.

— Кто следующий? — Кисс был по-прежнему спокоен.

— Да как вы смеете поднимать руку на нас? — третий из парней вышел вперед. Как видно, у них никак не укладывалось в голове, что кто-то может им возражать. — Знаете, что вас ждет за…

— А мне кажется, руки поднимаете вы. Надеюсь, и вы знаете, что ждет любого из безмозглых недорослей за подобное обращение с Серыми Змеями? Бросайте оружие на землю…

Но серый лотос вперемешку с вином был куда сильнее доводов рассудка и удерживающих их охранников, так что трое оставшихся мальчишек бросились на нас, желая доказать свое превосходство, а заодно горя желанием поставить на место каких-то там храмовников. Ага, как же, будем мы тут еще устраивать схватки на виду у всех! Да и время на подобные развлечения у нас нет, так что я без раздумий напустила всем драчливым нахалам онемение на ноги. Как и следовало ожидать, парни грохнулись на землю, причем со стороны все это выглядело весьма некрасиво, и было довольно ощутимо и унизительно для самих забияк.

Конечно, охранники золотой молодежи были бы рады защитить своих хозяев, но мы никак не собирались предоставить мне такую возможность.

Ну, а на лицах тех посторонних, что издали наблюдали за происходящим… Там появилось нечто вроде одобрения — оно и понятно, чванливых хамов нигде не любят, будь ты хоть дважды высокородный.

— Да вы что… — теперь уже и охранники пошли на нас. Я их понимаю: надо каким-то образом оправдаться перед собой и перед своими хозяевами за произошедшее. К тому же вон, сколько их — свидетелей на всей улице глазеет за происходящим!.. — Господа храмовники, вы на кого руки подняли?! Да никакие балахоны не спасут вас от наказания!..

— Подняли — и не руку, а меч, вовсе не мы, а ваши подопечные.

— Все одно: плохо вам будет!..

— А вот угрожать нам не стоит… — и теперь уже охранники рухнули на землю, совершенно не владея своим телом.

Ладно, не будем впадать в разнообразие, хватит со всех охранников все того же онемения, правда, не только на ноги, а по всему телу: все же это опытные вояки, в случае чего могут и нож бросить, защищая своих подопечных… Ничего, зато они все видят и слышат, а через несколько минут онемение начнет проходить.

— Слушайте меня — обратился Кисс к охранникам. — Когда придете в себя, то тащите эту погань домой, к их достойным родителям. Льщу себя надеждой, что произошедшее научит вежливости ваших подопечных, или хотя бы они вспомнят, что означает это слово. Надеюсь, все произошедшее послужит этим соплякам наукой, и мерзавцы на будущее хорошо запомнят, что значит угрожать Серым Змеям. Не с каждым можно спорить и задираться. И еще: мы очень торопимся, а эти… недоумки нас задержали. Вернее, очень задержали. К сожалению, мне некогда продолжать нашу познавательную беседу. Так что для того, чтоб не опоздать в нужное место к назначенному сроку, мы возьмем у них коней. А заодно оружие, которое они осмелились поднять на нас. Вечером коней и оружие заберете… Знаете, где оно будет находиться — в Храмен Серых Змей. Надеюсь, те… нетрезвые молодые люди, что сейчас валяются на земле у грязи и пыли, к тому времени придут в себя и прочистят мозги (или то, что их заменяет). Заодно там же, вечером, ваши… юные любители острых ощущений дадут разъяснения своего весьма дерзкого и более чем недостойного поведения.

Кисс быстро забрал три меча вместе с ножнами, причем один из тех мечей он взял у охранника. Сунув мне и Мариде в руки по мечу с ножнами, Кисс направился к коновязи. Мы послушно следовали за ним.

— Вас сегодня же по стенке размажут… — прошипел один из мальчишек, тот, у которого Кисс забрал перевязь с мечом.

— Еще одно слово — и будешь размазан ты. Только по земле…

— Крыса серая… — и тут парень взвыл дурным голосом. Не страшно, просто я с размаха врезала ему в солнечное сплетение. Для ума, но для парня подобное явилось полной неожиданностью. Как видно, он никоим образом не привык к подобному обращению.

— Обещаю — вам будет плохо! — никак не мог успокоится главный забияка. — Эти серые тряпки никого из вас не защитят! Оскорбление меня… Вечером каждого, слышите, каждого из вас ждет страшное наказание!..

Милый, подумалось мне, да мы тут столько натворили, что о такой досадной мелочи, как ты и твое недовольство, в длинном списке наших прегрешений никто и не вспомнит!

Повернувшись к лежащим, Кисс вытащил из ножен меч, после чего парень благоразумно заткнулся, и не произнес больше ни слова, как и остальные его товарищи. Как видно, кое-что до них все же дошло. Правда, те взгляды, которые на нас бросали валяющиеся на земле, вполне можно назвать убийственными.

Сев на Медка, Кисс сказал, обращаясь к лежащим на земле:

— А вы пока побудьте здесь. И до той поры, пока каждый из вас не прочтет по десять раз молитву о прощении, обращенную к Великому Сету, вставать не стоит. Иначе снова идти не сможете. Кстати, господа охранники, я очень рассчитываю на то, что вы во всех подробностях и достаточно правдиво передадите родителям этих пьяных идиотов обо всем, что произошло здесь. Вечером мы поговорим более подробно… И вот еще: передайте почтенному отцу этого ничтожества, — Кисс кивнул на того парня, что толкнул к нам девчонку, — передайте, что он не сумел должным образом воспитать своего сына.