—Да, — с невозмутимым видом подтвердил Юмаши. — Но они не похожи на нас с тобой. В отличие от нас они не рассуждают о тех вещах, которые их не устраивают. Они действуют через насилие и убийства. Но, увы, такой подход к решению проблемы может породить лишь хаос и еще большее насилие с обеих сторон.
—А что еще им остается делать? — спросил Тэк. — Что, кроме насилия и убийства, может заставить педагогов отдать власть?
—Что делать? Ждать, — сказал Юмаши. — Они могли бы просто подождать. Педагоги стареют, со временем они уйдут естественным путем. И тогда на смену старым педагогам придем мы. Я знаю, моя идея — чистый идеализм, но все же, я убежден, это лучше чем жестокость и бессмысленное кровопролитие.
Тэк задумался. План Юмаши выглядел вполне логично, хотя воплощение этого замысла потребует огромного терпения и времени. Тэк не был уверен, что у него хватит спокойствия дожидаться, пока старые педагоги вымрут сами собой.
—Просвещение молодого поколения, — продолжил Юмаши, — вот верный и бескровный путь к победе. Нет необходимости убивать, со временем мы сами можем стать Педагогами. Да, вероятно, на это уйдет жизнь нескольких поколений, но зато нам не придется жертвовать жизнями людей.
Тэк задумчиво потер лоб. Допустим, ему удастся пройти через все испытания школьной жизни и получить хорошее образование, тогда он мог бы сам начать делать карьеру педагога. И если рядом с ним будет достаточно людей, которые мыслят так же как он, им удастся изменить систему. Почему бы и нет?
—Главная проблема, связанная с воплощением моей идеи, заключается в следующем, — Юмаши горько усмехнулся. — Она нереалистична, потому что непопулярна. Как ты думаешь, почему я живу один в этом районе? Увы, терпение не входит в число человеческих добродетелей. К тому же весьма сомнительно, что достаточно большое количество людей способно пройти через Систему Воспитания и Образования и не сломаться к тому моменту, когда они покинут школу.
—Мм–да, — пробормотал Тэк. Он заметил еще одну слабую сторону в рассуждениях Юмаши. — Твой план не приносит никакого облегчения тем, кто сейчас ходит в школу.
Неожиданно Юмаши подался вперед и пристально уставился на Тэка: темные стекла очков грозно поблескивали на солнце.
—Верно, я не могу ничего сделать, чтобы облегчить жизнь теперешним школьникам, — согласился он, — но, если бы мне удалось помочь им понять, почему они страдают, тогда, возможно, им было бы намного легче переносить страдания.
На этом разговор закончился. Домой Тэк вернулся в полном смятении.
Глава 7. ИСКЛЮЧЕНИЕ ИЗ ШКОЛЫ
Из всех наказаний, имевшихся в арсенале педагогов, исключение из школы считалось самым страшным. В отличие от остальных мер воздействия, которые могли применить к ученику, чтобы заставить его в дальнейшем соблюдать дисциплину, эта была сродни смертному приговору.
Решение об исключении из школы мог принять только полномочный представитель Педагогического Совета. Конечно, директор школы имел право обратиться в Совет с соответствующей просьбой, но, поскольку сам он не являлся педагогом, окончательный вердикт выносил член Совета. Для этого при Педагогическом Совете существовала специальная должность дисциплинарного инспектора: эти люди занимались исключительно рассмотрением дел учеников, которых признавали безнадежными. Их,словно вредные сорняки, выдирали с корнем, дабы они не портили возделываемый педагогами благородный сад.
Школьники старались не задумываться о том, что происходит с детьми, которых исключают из школы; они не хотели вспоминать об этих несчастных, которые просто исчезали из их жизни, а вскоре исчезала и сама память о них. Всех людей, а детей особенно, страшит неизвестность, а исключение из школы, подобно смерти, представлялось им чем–то страшным и загадочным. Дети не понимали смысла этого наказания и испытывали ужас при одной мысли о том, что и их может постигнуть та же участь. И уж тем более никто из них никогда не стал бы интересоваться судьбой исключенных товарищей…
Так было до того дня, пока Тэк сам не стал свидетелем исключения из школы: он собственными глазами увидел, как это происходит на практике.
—Слышал? Они поймали того парня, который пакостил в туалетах, — Сюзи допила остатки колы и рассеянно отшвырнула банку в сторону.
Тэк открыл глаза и сел. Прошлой ночью он почти не спал, поэтому сегодня не пошел в пиццерию, а вместо обеда решил немного подремать в тени деревьев на заднем дворе школы, где находилась прачечная. Он любил это место; здесь он не рисковал столкнуться с охранником или наткнуться на хулиганов, которые гнались за ним в ту злополучную пятницу и которые, как подозревал Тэк, до сих пор охотятся за ним, чтобы отомстить за нанесенные оскорбления. Сюзи, вернувшись из пиццерии, нашла брата в его убежище. В течение нескольких минут она безуспешно пыталась разбудить его, и наконец ей это удалось: сообщение Сюзи мгновенно вернуло Тэка к реальности.
—Неужели? — подавляя зевок, спросил он.
—Да, — сказала Сюзи. — Это оказался один парень из десятого класса.
Последние несколько недель кто–то регулярно бил зеркала и ломал двери кабинок в школьных туалетах. Вандал действовал все наглее, и вскоре всем стало ясно, что, как только виновника поймают, единственным достойным для него наказанием будет исключение из школы.
—Его уже исключили? — спросил Тэк.
—Я слышала, что его заперли в кабинете директора, — весело сообщила Сюзи, довольная тем, что ей удалось заинтересовать брата своей потрясающей новостью. — Сегодня должен приехать дисциплинарный инспектор.
—Сегодня?
—Ага. Ну, то есть я думаю, что иначе они не стали бы запирать его в кабинете директора.
Тэка охватило внезапное возбуждение: ему всегда хотелось узнать, что происходит с человеком, которого исключают из школы. В конце концов, это было наказание, которым учителя постоянно пугали своих учеников. Правда, Тэку всегда казалось странным, почему, несмотря на отвращение, которое школа вызывала у большинства детей, эта угроза представлялась им самой страшной.
—Как ты думаешь, — начал Тэк, — если мы прямо сейчас пойдем к кабинету директора, нам удастся посмотреть, что там происходит?
—Ты имеешь в виду посмотреть, как они будут исключать того парня? — с любопытством спросила Сюзи. — Зачем тебе это, Тэкки?
На этот раз он решил оставить без внимания обращение Сюзи, из–за которого всегда злился на сестру.
—Просто интересно, — Тэк старался говорить беззаботным голосом.
—Ну, я полагаю, в данный момент нам все равно делать нечего, — резонно заметила сестренка, поднимаясь со скамейки. — Если ты, дорогой братец, действительно хочешь посмотреть, как они наказывают хулиганов, сегодня у тебя есть такая возможность.
—Отлично. Так чего же мы ждем? — воскликнул Тэк, вскакивая со скамейки и вскидывая на плечо рюкзак.
Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы обогнуть здание школы и взбежать по ступенькам крыльца. Сюзи послушно следовала за братом, хотя отнюдь не горела желанием посмотреть на расправу над десятиклассником. Поднявшись на второй этаж, они увидели, что возле кабинета директора уже сгрудились любопытные, тем более что дверь была открыта. Тэк и Сюзи присоединились к толпе. Они вытягивали шеи, пытаясь получше разглядеть, что происходит в кабинете.
—Эй, мы своими глазами увидим, как исключают из школы! — взволнованно прошептала Сюзи.
Они общались очень тихо, в основном жестами, так что вряд ли их могли поймать на том, что они нарушают одну из главных заповедей — не разговаривать в стенах школы.
Тэк молча кивнул и приложил палец к губам. В центре комнаты стояла высокая полная женщина — директор школы. Рядом с ней, неуклюже переминаясь с ноги на ногу, топтался сутулый светловолосый мальчик с бледным продолговатым лицом. У мальчишки был вид человека, приговоренного к смерти, который, поднимаясь на эшафот, пытается сохранить достоинство. Судя по виду директрисы, ей больше всего хотелось разогнать столпившихся в дверях детей, и, вероятно, она давным–давно приказала бы им разойтись, если бы не третий человек, стоявший напротив виновника этого переполоха.