Это не что иное, как гимн человеку эпохи Цифровой революции, который учится любить «беспорядок мультимедийности» и вместо стабильности и предсказуемости исповедует «цифровой хаос» и шальную прерывистость бесконечных изменений; вместо контроля и руководства «сверху вниз» отстаивает позицию «на равных», где каждый испытывает амбицию быть лидером; вместо стремления к определенности демонстрирует конструктивный спор и терпимость к двусмысленностям. Гимн человеку, вступающему в эру беспрецедентной изменчивости и беспорядка, которым, как кажется, уже не будет конца; человеку, который инстинктивно понимает, что искать постоянства в современном ему мире бессмысленно и что инновации и изобретательность – это уже не преимущество, а тотальная необходимость!

Итак, это несомненно то, что я искренне переживаю как жест радостного приветствия всем тем откровениям, благодаря которым сегодняшнее человечество обоснованно (то есть опираясь на научные факты) способно заявить: «Я знаю, что не существую, я – это великая иллюзия», но иллюзия, обуреваемая неудержимой потребностью в реализации своего персонального мифа! Иллюзия, яростно устремляющаяся к открытию и освоению миров, в которых в отличие от прежних столетий действуют совершенно другие и гораздо более интересные законы. Миров, в которых время-пространство многомерно и потому – возможно все! Миров, в которых ход событий нелинеен и потому – возможно все! Миров, в которых господствует неточная логика и потому – возможно все! Миров, интерпретируемых сегодня огромным количеством способов, доходящих до бесконечности, и потому, опять и опять, – возможно все!

Действительно все!

Часть I

Театр реальности

Место действия

«Первой ассоциацией, которую вызвала у меня эта книга, был роман Германа Гессе „Игра в бисер“. Мастер Игры у Гессе должен составить партию из запахов летнего утра, мелодии Моцарта и математической формулы, а другой мастер – продолжить ее. И чем красивее были ассоциации, чем шире они охватывали разные сферы искусства, науки, реальной жизни, тем прекраснее считалась партия. Искусству составления партии учились годами, и только через много лет ученик становился Мастером, способным понять и оценить красоту настоящей партии»[15].

Итак: «Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актеры…»[16] В этой самой известной из всех (после «To be or not to be») формуле Шекспира есть что-то несомненно большее, чем просто философская игра Ума или культурологический трюизм. Я уверен, что гений Потрясающего Копьем[17] говорит здесь о феномене, который с точки зрения последних научных данных выходит за рамки любых интеллектуальных построений, концепций и понятий, то есть о природе реальности!

Находясь под обаянием личности великого мистификатора[18] (или, по словам Вольтера, «гениального варвара»), а может быть, и в его честь в своей персональной творческой лаборатории я называю этот феномен Театром Реальности. И это, несомненно, что-то фантастическое!

Если мы попытаемся максимально просто описать это явление, то получим примерно следующее: с одной стороны, Театр Реальности – это пространство, с другой – явления, происходящие в этом пространстве. С одной стороны, он целое, с другой – часть! С одной стороны, он един, с другой – множественен! С одной – игрив, постоянно извергает из себя все разнообразие форм, с другой – пуст, так как эту игривость невозможно схватить и присвоить! Так, из своего естественного состояния богатства этот безжалостно изменчивый организм безостановочно испытывает свой потенциал, наслаждается игрой возникающих феноменов и затем снова возвращает все это в изначальное – состояние сути, или – пустоты… и этому бесконечно вращающемуся во всех направлениях и самообновляющемуся процессу нет конца и предела! Это действительно, действительно что-то уникальное и тотально непостижимое!

Так, порождая «из самого себя и внутри себя несчетное множество индивидуальных образов, отдельных единиц сознания, обладающих различной степенью автономности и независимости»[19], Театр Реальности проявляет свой поистине вселенский юмор. «Диапазон этой божественной игры всех игр огромен – от галактик, солнц, планет, движущихся по своим орбитам, и лун, через растения, животных и людей до ядерных частиц, атомов и молекул. <…> Испытывая творческую страсть исследователя, ученого и художника, творческий принцип экспериментирует со всеми мыслимыми переживаниями в их бесконечных вариациях и сочетаниях…»[20], поет, танцует, играет, вверх ногами все опрокидывает и начинает сначала! «Умелец Игры играет как органист на органе, и совершенство этого органа трудно себе представить – его клавиши и педали охватывают весь духовный космос, его регистры почти бесчисленны, теоретически игрой на этом инструменте можно воспроизвести все духовное содержание мира».[21] Но при всем при этом играющее пространство невозможно схватить и удержать даже на мгновение! Невозможно определить и тем самым подчинить, возведя себя в ранг властителя, гения, Бога, режиссера и т. д. и т. п.

И почему?

Да потому, что шальной электрон в дерзких экспериментах квантовой механики при каждой новой попытке его исследовать принимает новую форму[22].

И о чем это говорит?

О том, что у Театра Реальности нет и не может быть формы, образа, или, лучше сказать – «сущности», так как «что бы мы ни попытались описать, наш Ум не может отделиться от этого»[23]. Он невольно оказывает воздействие, то есть творит форму того, что исследует, форму того, на что смотрит! И это означает, что, исследуя что-либо, например линии на своей ладони, мы видим прежде всего свой собственный «ментальный архив»!