Учителя дзен описывают эту стадию возврата и служения как «…вхождение на базарную площадь с руками, дарующими помощь»[445]. Эвелин Андерхилл говорит об этом процессе так: «…в этом состоит та редкая и последняя стадия развития великих мастеров, когда они возвращаются к миру, который когда-то оставили, и живут там как бы в качестве центров трансцендентальной энергии…»[446] Девятый Кармапа Ванчуг Дордже указывает на то, что, достигая подобного уровня, мастера «…избирают костюм Херуки и идут в ужасные обстоятельства без каких-либо мыслей о том, чем питаться, что чисто, а что грязно, что ошибочно, а что верно»[447].

Так реализованный практик познает, что «…каждый предмет и каждая энергия мира не что иное, как его, йогина, собственная манифестация, спонтанное и свободное проявление энергии его природы, проявление божественных Славы и Великолепия»[448]. То есть он уже не объект, он уже не мыслит. Он – играет. Он – Божество целого.[449]

Так, Богоподобный Мастер повествует о своей природе: «Меня нельзя видеть, у меня нет качеств. Я – не то и не это. Я – не объект. Я – ни свет, ни тьма; ни большой, ни маленький; ни здесь, ни там; у меня нет ни цвета, ни места, ни пространства, ни времени; я – беспредельная Пустота, или бесконечная Свобода. Как чистый и простой Свидетель (зритель), я свободен от всех объектов, свободен от всех субъектов, свободен от всего пространства и времени; свободен от рождения и смерти, а также от всего, что между ними. Я просто Свободен!»[450] Я – Мастер недвойственности!

«Переживания – высокие или низкие, священные или мирские, радостные или кошмарные – просто приходят и уходят, как бесконечные волны того океана, каковым я являюсь. Переживания проплывают по моему Подлинному Лику, как облака проплывают по ясному осеннему небу, и во мне есть место для всего».[451] Потому что я – Мастер недвойственности!

«Я наслаждаюсь тем, что все вещи возникают во мне, и когда все вещи возникают во мне, я – это просто все вещи. Нет ни субъекта, ни объекта, я не вижу вещей, я – это сами вещи. Я не вижу облаков, не чувствую прохладного ветерка, не слышу раскатов грома, я – это сами облака, сам ветерок, сами раскаты грома. Я больше не по эту сторону моего лица, глядя на мир, который „там“; я – просто мир. Я обнаружил свой Подлинный Лик, я сам Космос. Поет птица, и я – эта птица. Встает солнце, и я – это солнце. Сияет луна, и я – эта луна, в простом, не преходящем осознавании. Я больше не смотрю на радугу; я – радуга, которая видит себя. Я не смотрю на дерево; я – дерево, которое видит себя. Весь явленный мир продолжает возникать как он есть, за исключением того, что все субъекты и все объекты исчезли»[452]. Потому что я – Мастер недвойственности!

Итак, «солнце не светит на вас, оно сияет из глубины вашего существа. Когда идет дождь, вы плачете. Вы можете одним глотком выпить Тихий океан и целиком проглотить Вселенную. Сверхновые звезды рождаются и умирают в глубине вашего сердца, а галактики бесконечно кружат там, где, как вы думали, была ваша голова, и все это так же просто, как пение малиновки на рассвете»[453]. И все это именно так, как я, Мастер недвойственности, говорю вам!

Теперь: «Как пчела собирает нектар с самых разных цветов, ищи учение повсюду! Как олень, который находит укромное пастбище, ищи уединения, чтобы усвоить все, что собрал! И как безумец, не знающий никаких запретов, иди куда вздумается и живи как лев, совершенно свободный от страха!»[454] Помни: «В моей школе нет ни врат, ни внутреннего смысла, ни тайных принципов. Чтобы познать добродетель моей стратегии, следуй своему подлинному духу»[455]. И в качестве коды: «О Ум, помни Совершенное! Помни! Оставаясь в Совершенном, ты не отличен от Совершенного! Узнав себя – рычи, танцуя в открытом пространстве!»[456]

И последнее: «Сподобленный этому искусству, да хранит молчание, и ни одной живой душе не выдаст его тайну. И нет иного способа сохранить ее, кроме как увеличить число людей, в нее посвященных. Когда же тайна пойдет по рукам, она исказится и перестанет хранить силу. Утратив силу этого искусства, совершенства тебе не достичь вовек»[457].

И здесь, совсем в стиле дзенского коана, в нашем распоряжении оказывается весь диапазон эмоциональных полуфабрикатов, «законсервированных» в мировой истории, литературе и драматургии, от сияющих всеми цветами радуги состояний экстатического счастья до мрачных катакомб убийства, самоубийства и сумасшествия. Ибо все это – энергия! Чистая энергия! В этом смысле Сверхмарионетка безумна! Точно так же как «…ангелы голыми пятками танцуют на свечах», она скачет верхом на бешеном коне чистой энергии! Ее танец является воплощением тотального бесстрашия, радости и любви! И следуя примеру знаменитого «жестокого клоуна» Лео Басси[458], а также наставлениям ницшевского Заратустры: «Живи опасно!», – нет во Вселенной ни одной бездны, в которую она не прыгнула бы, переполняемая восторгом, приговаривая: «Если ты упал, то поднимись не с пустыми руками», и не поднялась бы с победой!

Итак, «все, что можно основательно поколебать, – необходимо поколебать, и если оно не устоит – так тому и быть»[459]! И здесь, совсем на своем месте, окажется великое скандальное высказывание Оскара Уайльда: «Умеренность губительна! Успех сопутствует только излишеству!»[460] В своем тотальном бесстрашии Сверхмарионетка действительно безумна! Она – действительно безумна в своей тотальной страсти к дисциплине![461] Для нее нет ничего невозможного! Она, говоря словами Арнольда Минделла, постоянно «сидит в огне конфликта», или, словами Стюарта Кауффмана, – танцует «…на краю хаоса», и ее истинная природа – безграничная свобода и вдохновение! «Мы должны делать нечто, что люди сочтут безумием. Безумец – высшая похвала для нас! Если люди говорят о чем-то: „хорошо“, значит, кто-то это уже сделал»[462]!

Сверхмарионетка прекрасно знает, что «…Бог – это запредельность, где черное переходит в белое, а белое в черное, и что является сутью хаоса. Тем, что делает мир парадоксальным»[463]. Она знает, что «Бог – это экстатический безумец, пьяный от нектара своей Шакти»[464], в игре которого «…одна версия нереального следует за другой»[465], и что его безумие порождает мудрость, а мудрость – безумие! И к этому всему, перефразируя известную шутку Нильса Бора о научной теории, которая недостаточно безумна для того, чтобы быть истинной, можно сказать, что «субъект мудрецов – это и есть безумец Великого Делания, помещенный во главе двадцати двух карт таро, при том, что сам он – свободный от числа, лишенный своего номера тайный меркурий, подлинный художник <…> или алхимик, чрез коего действует „безумное Божие“… в котором, по словам апостола Павла, пребывает подлинная мудрость»[466].