Род кратко кивнул, раздраженный самим собой, но пальцы его оставили. Он сделал здоровой рукой приглашающий жест.

— Ну, подходи и присоединяйся к гулянке, Бром. Но будь осторожен, плоды победы сегодня кислые.

Бром подошел, сцепив руки, опустив голову, и сел на ближайший пень.

Род нахмурился. В манере карлика было что-то застенчивое, почти вкрадчивое.

— Что тебя грызет? — проворчал он.

Бром вздохнул и положил руки на колени.

— Ты сегодня вызвал у меня много головной боли, Род Гэллоуглас!

Род улыбнулся одной половиной рта.

— Больше похоже на боль от язвы желудка. Я так понимаю, что ты не слишком доволен тем, как пошли дела?

— О нет, я крайне доволен! И все же… — Положив подбородок на стиснутые руки, Бром снова выглядел застенчивым. — Признаюсь, что сперва я был несколько разгневан на тебя.

— Да неужто!

— Да, но то было, допрежь я понял твой план.

— Вот как? — поднял бровь Род. — Но ведь ты вычислил, что я затеял?

— Нет, я старею, Род Гэллоуглас…

Род фыркнул.

— Спасибо, — склонил голову Бром. — Но то правда. Я становлюсь стар, и мне нужно показывать.

— И что же тебе показали?

— О, то была очень трогательная сцена! — Бром улыбнулся с налетом сарказма. — Сперва Катарина могла только причитать: «Любовь моя! Ты ранен!» и посылать за лекарями и травами, пока Туан не сумел подняться, уверяя, что рана у него легкая, и тут она плача уткнулась ему в грудь, назвала его своим повелителем, защитником, охранителем ее чести, и не желала утешиться, пока он не поклянется обвенчаться с ней!

Улыбка Брома смягчилась.

— Да, то было очень трогательное зрелище.

Род устало кивнул, закрывая глаза.

— Когда венчание?

— Как только они будут в городе. Катарина устроила бы свадьбу прямо тут, на месте, но Туан закричал, что нет, мол, она цвет женщин и должна обвенчаться, как подобает ее положению.

— Многообещающее начало.

— О, оно было еще более многообещающим! Ибо Туан повернулся к двенадцати лордам и молвил: «А как мы поступим с этими?» А Катарина закричала: «Да как тебе будет угодно, мой лорд, как тебе угодно! Только кончи с ними побыстрее, да пойдем!»

— Очень хорошее предзнаменование, — согласился Род. — И что же он с ними сделал?

— Сбил с них цепи и велел им снова взять на себя заботу о своих подданных и своих доменах. Но он потребовал от каждого из них заложника двенадцати лет или меньше их плоти и крови и законного происхождения для проживания в королевском замке.

Род нахмурил брови и кивнул.

— Должно бы сработать. Он получает средство устрашения и шанс воспитать новое поколение более верным трону.

Он откинулся назад, привалившись спиной к грубой коре, чувствуя себя полностью истощенным.

— Рад, что это сработало.

— Да. — Глаза Брома пылали. — Эта страна навек останется у тебя в долгу, Род Гэллоуглас. Ты спас нам нашу корону и изгнал призрак долгой и страшной гражданской войны. Более того, ты дал нам короля.

— И врага общества №1, — зло добавил Род.

На лицо Брома набежала тень.

Род поглядел на него.

— Ты должен признать, что я немножко «персона нон грата».

— Да, — проворчал Бром, — и все же ты всегда найдешь убежище в стране эльфов.

Род слабо улыбнулся.

— Спасибо, Бром.

— И все же скажи мне! — Бром, нахмурившись, нагнулся вперед. — Как же ты прибыл? Когда в нашей стране все выглядело мрачным и была напрочь изгнана надежда, тогда и явился ты, упал с небес, словно ответ на молитву — ты, у которого здесь нет ни кола, ни двора, ни поместья, чтобы защищать его. Наши заботы не твои, и все же ты сделал их таковыми.

Он вытянул вперед голову с горящими глазами.

— Почему ты спас нас?

Улыбка Рода скисла.

— Ради Мечты.

— Как?.. — Бром нахмурился.

Род поднял глаза к звездам. Он с минуту колебался, потом сказал:

— Векс, запиши это.

Он повернулся к Брому, затем к Гвендайлон и поднял здоровую руку, показав на небо.

— Посмотрите туда, видите эти звезды? У каждой есть миры, кружащиеся вокруг нее, миры вроде этого, где встречаются влюбленные, и враждуют люди, и скидывают королей. Но большинство из них объединены под одной властью, одним правительством — Децентрализованным Демократическим Трибуналом. И голос, что приказывает — это голос самого народа.

— Нет, — прогудел Бром. — Как же сие может быть?

— Потому что можно услышать голос каждого человека, его мнение добавляет вес мнению сограждан. Вот это-то и есть ключ-связь. Вы не можете иметь здесь такое правительство, потому что ваши средства связи паршивые, что странно, потому как у вас есть потенциал для самой лучшей в мире системы связи, если бы вы только использовали его. — Он сложил руки на груди и откинулся назад. — Но у них там есть большая беда. Они, видите ли, растут. Каждый день по меньшей мере один новый мир присоединяется к Трибуналу. При такой скорости они скоро достигнут предела своих средств связи. После этого они начнут катиться по наклонной плоскости к диктатуре.

— Но почему это твоя забота? — спросил Бром.

— Я работаю на них. Я коммивояжер. Я тот парень, который приходит и подготавливает новые планеты к членству в ДДТ… если они этого захотят, что бывает всегда, коль скоро они готовы!

— И что это за готовность? — улыбнулся Бром, стараясь быть терпеливым.

— Средства связи, как я говорил тебе, но даже более того, знания, образование. — Он вздохнул. — С образованием мы управились. Это заняло много времени, но мы управились. Средства связи, однако, — дело другое.

Потому что есть еще ингредиент свободы — рубежи. Они предотвращают стратификацию общества. Неважно, что это такое, милорд О'Берин, Князь Эльфов, но стратифицированное общество есть еще один путь к тоталитаризму.

Поэтому Трибунал вынужден продолжать расти. Но если он вырастет еще немного, замедляющаяся связь станет его смертью. А я, очень даже лично, не хочу этого. Потому что, понимаешь ли, у Мечты есть имя — свобода. Вот это моя Мечта. И вот почему Грамарий так много значит для меня.

— Что-то не пойму, — нахмурился Бром.

Род, улыбаясь, повернулся к нему.

— Ведьмы и колдуны. Их способность слышать мысли. Вот система связи, которая нам так нужна.

Он смотрел, как понимание и определенный страх появились на лице Брома, потом отвернулся.

— Мы нуждаемся в них, — сказал он, — нам нужно много их. До нынешнего дня их численность росла медленно. Но под защитой Катарины она станет расти быстрее, а из-за победы в сегодняшней битве их станут уважать. И в скором времени все родители станут надеяться, что в семье родится ведьма или колдун. И тогда их численность резко подскочит.

Бром нахмурился.

— Но отчего так, что только в одном этом мире из всех, о коих ты говоришь, есть колдуны и ведьмы?

— Потому что люди, принесшие жизнь в эту страну, ваши предки, упавшие с небес, отобрали только тех лиц для прилета сюда, в которых была, по крайней мере, малость колдовской силы. Они не знали, что обладают ею, она была слишком мала и слишком глубоко спрятана, чтобы увидеть ее, но по мере того, как сменялись поколения и они снова и снова женились друг на друге, эта малость понемножку росла и росла до тех пор, пока не родилась ведьма.

— И когда же это было? — терпеливо спросил Бром.

— Когда появились эльфы. А также баньши, вервольфы и другая сверхъестественная фауна. Потому что на этой планете есть странная субстанция, называемая ведьмин мох; она преобразуется в формы, о которых думает ведьма или колдун. Если ведьма думает об эльфе, мох превращается в эльфа.

Бром побледнел.

— Ты говоришь, что…

— Не чувствуй себя слишком плохо из-за этого, Бром, — быстро сказал Род. — Все люди некогда были всего лишь пульсирующими комочками, плавающими в море, просто в случае твоего отдаленного предка этот процесс был чуточку ускорен посредством ведьм и колдунов. И это твой первый предок, а не ты. По моим предположениям, существо, сформировавшееся из мха — это столь совершенная модель, что может самостоятельно размножаться и даже скрещиваться со смертными.