Это последнее было сказано тоном удивленного уважения.

Том усмехнулся, а Род потрясенно рассматривал улыбку великана, в которой не хватало одного зуба.

— Ты и сам буйный боец, — засмеялся Том. — Не думал я, что дворяне могут так хорошо драться без доспехов или меча.

Род вгляделся в темноту томова конца камеры и увидел, что глаз великана заплыл и полиловел, а кроме того виднелся недавно затянувшийся порез поперек одной распухшей щеки.

Он откинулся спиной к стене, улыбаясь одной стороной рта.

— Сколько голов ты расколотил, Большой Том?

— Едва ли круглые двунадесять, — недовольно ответствовал Большой Том. — У меня был только этот несгибаемый джентльмен, чтобы охранять тыл, а их было слишком много для нас.

Род усмехнулся, раздумывая, знает ли Логайр, сколь крупного комплемента его удостоили.

Он потянулся и зевнул.

— Ну, это весьма кстати возвращает нас к настоящему. У кого-нибудь есть покерная колода?

Оба Логайра озадаченно нахмурились, но в глазах Большого Тома промелькнул огонек понимания.

Род кисло улыбнулся рослому крестьянину, и лицо Большого Тома одеревенело. Он ответил Роду пристальным взглядом.

— Да брось ты, Большой Том, — резко произнес Род. — Твой секрет теперь официально известен. Больше нет смысла играть в игры, не так ли?

Том сердито посмотрел на него, затем лицо его снова ожило, на нем появилось задумчивое глубокомысленное выражение.

Он прислонился спиной к стене, полузакрыв глаза.

— Да, тут ты прав. Да и когда ты неправ?

С чувством внезапной слабости Род начал осознавать, что Том видел в нем больше, чем просто работодателя или фишку в игре.

— Мой жребий ныне связан с тобой, — сказал Том. — Будет ли он у меня или нет, так с чего же мне лицемерить?

— Лицемерить? — вскинул бровь Род. — Весьма напыщенный язык для крестьянина, Большой Том.

Том нетерпеливо отмахнулся.

— Кончай свои игры! Я снял маску, сделай мне милость, сними свою.

Род замер.

Затем медленно улыбнулся.

— Ты быстрей, чем средний медведь, Большой Том. Ты давно понял?

Логайры уставились на них, совершенно сбитые с толку.

Большой Том издал короткий лающий смешок.

— Да с тех пор, мастер, как ты применил ко мне дзю-до!

— А, — поднял брови Род. — Значит, с самого начала? Так вот почему ты добивался места ординарца.

Том лениво улыбнулся.

— По приказу?

Том кивнул.

Род опустил взгляд, изучая цепь на запястье.

— Что ты, мастер?

— Чародей. — Род внутренне содрогнулся, но при данных обстоятельствах это был лучший ответ.

Большой Том сплюнул.

— Игры, мастер, игры! Ты сам сказал кончать с ними! Ты не из советников, или же ты не выкрал бы у них Логайра, и ты не из Дома Хлодвига, или бы я давно знал. Что же ты тогда?

— Чародей, — сказал еще раз Род. — Новый игрок в матче, Большой Том, и тот, кто стоит точно за королевой. X — неизвестный фактор в уравнении советников и Хлодвига, оказавшийся здесь по чистой случайности и совпадению.

— Черта с два! — снова сплюнул Большой Том. — Я не очень-то верю в случайности, мастер. Я знал, что ты поддерживаешь королеву, можно спросить, кто стоит за тобой?

— Странная для пехотинца манера разговаривать со своим лордом, — проворчал Логайр, сердясь.

— Очень странного пехотинца, милорд.

— Да, и с очень странным лордом, — зарычал Большой Том. — Кто стоит за тобой, Род Гэллоуглас?

Род изучил великана, затем пожал плечами. Для Логайров это слово все равно ничего не будет значить, а Том все одно был теперь на его стороне.

— ПОИСК, — ответил он.

Том уставился на него, затем почти шепотом произнес:

— Я думал, они умерли все до последнего. — Он сглотнул и закусил губу. — Э, но ты-то жив. Может быть, ты и дух, но нет, ты живой, или же та ведьма едва ли привязалась бы так к тебе. Я слышал, что вас разогнали после того, как вы победили, но нет, мне следовало бы знать. То была тайна и, может быть, тайна от всех, но ты живой.

— Победили, — нахмурился Род.

И увидел в ответ мрачность от еще большего замешательства. Затем лицо великана прояснилось. Он усмехнулся, откинулся спиной к стене и заржал.

Логайры пялились на него и на Рода поочередно. Род развел руками и покачал головой. Они посмотрели обратно на Тома, вытирающего глаза и испускающего остаточные смешки.

— Хе, хе, теперь я понимаю, теперь, и какой же я был дурак, что не понял этого раньше. Какой твой год, мастер?

— Год? — нахмурился Род. — Тридцать восьмой миновал, а что?

— Нет, нет! — Том нетерпеливо замотал головой. — Из какого ты года?

Рот Рода сформировал округлое безмолвное «О», когда до него дошло.

— Это все-таки была машина времени!

Лицо Большого Тома замерло, когда он уразумел все, что вытекало из сказанного Родом.

— И, — надавил Род, — есть еще одна, спрятанная в этом здании, не так ли?

— Хватит! — отрезал Большой Том, и глаза его стали холодными. — Ты и так уже слишком много знаешь, Род Гэллоуглас.

Страх собрался в животе Рода и пополз по спине, когда он увидел закрадывающееся в глаза Тома холодное низменное убийство.

— Большой Том. — Он прочистил горло и заговорил быстрым просительным монотонным голосом. — Большой Том, твои теперь повернули против тебя, ты не обязан хранить им верность, и все плохое, что они обещали исправить, я тоже могу исправить. Возвратись к ним, и они убьют тебя, я — нет, и ты это знаешь.

Испепеляющий взгляд покинул глаза Тома, огромное тело расслабилось.

— Да, — проговорил Том, — ты снова прав, хотя и не в том смысле, что ты думаешь. Они загнали меня в бутылку только на время, пока не будут совершены великие деяния, но они снова вытащат меня, ибо я слишком дорогостоящий человек, чтобы так легко выбрасывать. Но ты прав — они убьют меня, через год или два или через пять лет, когда моя служба кончится, а я желаю жить.

Род скептически поднял бровь.

— Они не сомневаются в твоей верности?

Большой Том глухо рассмеялся.

— А им и не нужно, мастер. Я не согласен только по средствам, а не по целям. Но я не согласен, и за это раньше или позже они меня убьют.

— Род, — произнес тихий голос, который мог слышать только он.

Род поднял руку.

— Погоди, последние новости на Риальто[27].

— Род, прибыл Князь Эльфов. Он ведет к вашей камере отряд эльфов. — В голосе робота звучал оттенок смеха.

— Ладно, чего тут такого смешного? — пробурчал Род.

— Тебя ждет сюрприз.

К окну шмыгнули две горбатые, белобородые фигуры. Род нахмурился.

— Векс, это гномы, а не эльфы.

— Гномы? Ах, да, эльфы, работающие по металлу. Чистая семантика, Род. Но и они все же не способны иметь дело с железом.

Гномы вытащили молоток и холодное зубило со слабым бронзовым отливом и вручили более рослой темной фигуре, загородившей солнечный свет.

Логайры, прикованные под окном, выгнули шеи, пытаясь разглядеть, когда прозвучал первый удар.

Большой Том нахмурился.

— Есть что-то щекочущее мне память в той фигуре за окном. Ах, если бы свет дал мне возможность увидеть его лицо!

Род помрачнел.

— Чего такого особенного в его лице? Вероятно, очень безобразное.

Том осклабился.

— То послужит отличным рассказом для моих детей, если я проживу достаточно долго, чтобы зачать их. Еще ни один смертный не взглянул в лицо эльфа королевского дома, хотя говорят, они древние до невероятности. Они… у… а… хррр!

Голова Большого Тома упала вперед, и он принялся храпеть.

Ему ответили два других храпа. Повернувшись, Род увидел, что Логайры блаженно спят, уткнувшись подбородками в грудь.

Род в недоумении уставился на них.

Металлический прут выпал из окна и подскочил на полу. Концы его были перерублены.

Род присвистнул. Этот Князь Эльфов, может быть, и был древним, но, определенно, не ослабевшим — какое там, если он все еще мог перерубить железо дюймовой толщины с помощью всего лишь киянки и зубила холодной закалки.