— Благодарю вас, леди. И тебе спасибо, Фледвик. Твои уловки и в самом деле достигают целей быстрее, чем все мои уговоры. Надо бы у тебя кое–чему поучиться.

По лицу коротышки проскочила самодовольная улыбка.

— Спасибо, сэр. Я вижу, вы оценили мои старания. Но вы слишком высокого мнения о моих достоинствах. Неужели вы думаете, будто я и в самом деле ничего не боялся? А вдруг бы действительно выстрелили?

Женщина изумленно уставилась на двух мужчин, ничего не понимая. Только теперь до нее начало доходить, что ее мастерски разыграли.

— Это еще что такое…? — начала было она, но в этот момент дверь открылась, и кто‑то вошел в комнату.

— Мойя! — позвал мужчина, заметив только ее, поскольку она стояла у оббитой шелком стены. — Что случилось? Вы звали…?

Он проследил за ее взглядом и только теперь увидел двух незнакомцев, которые во все глаза смотрели на него. Фледвик с нескрываемым любопытством, Кейд с изумлением и благоговейным восторгом. Едва увидев гордо поднятую голову, золотую ленту на длинном плаще, ружье с печатью на рукояти, он не задумываясь совершил почетное приветствие Ордена, отдаваемое только Верховному Понтифексу.

Продолжая преклонять колени, и видя перед собой лишь мозаичные плиты пола, Кейд услышал зычный голос над своей головой:

— С вами ничего не случилось?

— Пока нет, — неуверенный ответ дамы сорвался на нервный смешок.

— Отлично. Поднимись, Оружейник. Покажи свое лицо!

— Он не Оружейник! — выпалила женщина, подаваясь вперед. — Это мошенник, опасный преступник, выдающий себя за Оружейника Кейда! Он даже украл оружие у караульного!

Верховный остановил ее жестом:

— Не беспокойтесь. Он действительно Оружейник, хотя плащ на его плечах ему не принадлежит.

Кейд немедленно поднялся и пристегнул к поясу ружье, которым только что отдавал салют.

— Говори, Брат. Что заставило тебя прийти сюда? И почему ты пришел таким странным путем? — Верховный выжидающе посмотрел на Кейда пронзительным властным взглядом, словно пытаясь прочесть мысли Оружейника.

Какую‑то долю секунды Кейду было не по себе. До сих пор ему не приходилось разговаривать лично с Верховным, но он тут же вспомнил о своем долге, и сомнения рассеялись, как дым.

— Я — Оружейник Кейд, дивизион Звезда Франции. Я пришел сюда со срочным сообщением…

— Я уже получил его, — перебил Верховный Понтифекс, качнув головой. — Важное сообщение, и доставлено оно безошибочным способом. Я изучал его как раз в тот момент, когда услышал сигнал леди Мойи. Значит, это от тебя?

Кейд переступил с ноги на ногу.

— Да, сэр. Я не был уверен, что мне удастся связаться с вами, а дело не терпит отлагательств. Я должен предостеречь вас, готовится тщательно спланированный заговор против…

Понтифекс коснулся плеча Кейда:

— Ты сейчас расскажешь мне обо всем, но только в другой комнате, — он окинул Оружейника проницательным взглядом. — Плащ на твоих плечах… он кажется мне знакомым… ты что, стал марсианином?

Кейда прошиб пот. Ему сейчас предстояло рассказать правду о совершенном преступлении Он не собирался ничего скрывать и надеялся только на то, что слишком сурово с ним не поступят.

— Он принадлежит Брату, который служит вам, сэр. Надеюсь, я не убил его. К сожалению, это был единственный способ связаться с вами.

Гадливая гримаса исказила лицо Верховного Понтифекса.

— Он мертв, и я благодарен тебе за это. Ему был вверен важный пост, и плохо справился со своими обязанностями. Я прикажу заменить его более достойным караульным, пока в эту комнату не проникли другие, менее миролюбивые, чем ты, — он отвернулся от Кейда и обратился к леди Мойе, которая, продолжая прислушиваться к разговору двух мужчин, опустилась в кресло и ожидала развязки. Как видно, она перестала бояться за свою безопасность. Может потому, что поверила наконец Кейду, а может просто чувствовала за своей спиной мощную поддержку Верховного

— Теперь мы оставим вас, леди Вам необходимо отдохнуть и немного оправиться от этого печального инцидента, — Верховный Понтифекс был сама вежливость и галантность — Обещаю вам, караульным будет преподан такой урок, который они не скоро забудут. Я вернусь, как только выслушаю до конца рассказ нашего Брата, — и он так улыбнулся женщине, что у Кейда мурашки побежали по спине.

Он не хотел верить собственным глазам, но Верховный Понтифекс, олицетворение доблести и чести Ордена улыбался женщине! Да еще как! Ни один воин не должен был так улыбаться ни одной женщине, даже если она самого благородного происхождения! Но самое ужасное, что и она улыбнулась ему в ответ. И в ее улыбке было столько кокетства и таинственности…

— Тебе лучше рассказать свою историю в моих апартаментах, — перебил мысли Кейда Верховный Понтифекс. — Комнаты леди Мойи не место для кровавых историй, — он рассеянно обвел глазами роскошное помещение, его взгляд упал на раскрытую дверь, выходившую в старый, подземный коридор. — Да, надо как можно скорее заменить этот старый, ни на что не годный замок, — рассеянно пробормотал он, и тут же обратил внимание на Фледвика, который скромно жался в сторонке в течение всего разговора. — Ты, закрой дверь и задвинь засов. Завтра мы сменим этот замок… — он повернулся к леди Мойе, — дорогая. А пока сойдет и засов. Думаю, опасность миновала, никто больше не воспользуется коридором. Надеюсь, вы не откажетесь побыть немного одна? — он рассеянно подошел к столику, пальцы автоматически нырнули в резную, инкрустированную золотом коробочку и вынули небольшую трубочку, такую же, как и у женщины в руках. Верховный поднес ее к губам.

— О, не беспокойтесь, со мной все в порядке, — с неожиданной нервозностью заверила она его. — Я не боюсь оставаться одна, если уж нахожусь под вашим покровительством. А что касается замка, вы можете заменить его, когда будет удобно. Трубка, сэр! — от ее последних слов Верховный неожиданно вздрогнул. — Это моя новая безделушка, — с нажимом произнесла она, кидая красноречивые взгляды на Кейда. — Не думаю, что она доставит вам удовольствие. Вы ведь к ней не привыкли…

Арль вынул трубку изо рта и внимательно осмотрел ее со всех сторон, словно впервые в жизни видел. Это показалось Кейду неправдоподобно наигранным. Что‑то в поведении Верховного Понтифекса и леди настораживало его.

Арль швырнул трубку обратно в коробочку и захлопнул тяжелую золотую крышку.

— Странная игрушка, — произнес он с неодобрением. — Пойдем, Оружейник, — скомандовал он, поворачиваясь к Кейду. — И ты тоже, я думаю, — это уже относилось к Фледвику. Он развернулся на кованных каблуках и направился к двери.

Комната, в которую он их привел, успокоила наконец Кейда своей простотой и скромностью. Она ничем не отличалась от тех комнат в Конвенте, где ему приходилось жить. Голые стены, шкафы, стол в центре и скамьи, расположившиеся вдоль стен. По знаку Арля, Кейд сел на одну из них. Фледвик же остался стоять.

— А теперь, — сказал Верховный, опускаясь напротив, — я слушаю тебя.

Кейд начал свой рассказ. Он так часто размышлял над своими необычными приключениями, что теперь, казалось, читает наизусть выученный текст: наркотик, подмешанный в вино, старая карга, отравившая его, пленение в Саррабле, затем Болтимор, секта, спрятавшаяся под землей, разговоры и ритуалы, воздействие гипнозом и укол наркотика… Он так долго ждал возможности рассказать все это кому‑нибудь, так много потратил сил, чтобы добраться сюда и остаться в живых, что теперь был даже немного разочарован. Когда он подслушивал за ширмой, когда разговаривал с девушкой, сидя в заведении хозяйки Кэннон, ему представлялось все происшедшее чем‑то очень важным и тайным. Он был даже несколько удивлен, что Верховный, казалось, не проявлял совершенно никакого интереса к тому, что рассказывает Кейд. Он слушал Оружейника рассеянно, только иногда задавая вопросы или вставляя собственные комментарии:

— Сколько их там было? Да, не доброе это дело, Брат мой! Конечно, лиц тебе запомнить не удалось. А кого‑нибудь из знакомых ты там не видел? — но в глазах его, как и в выражении лица, читалась явная скука. Он думал о другом. Во всем его поведении сквозило нетерпение. Ему хотелось как можно скорее закончить этот бессмысленный, наскучивший разговор, отделаться наконец от назойливого Оружейника с его подозрениями и глупыми идеями и заняться более интересными вещами. Неужели он так торопился вернуться в будуар к леди Мойе?