- Оружие?

Ник шагнул и ткнул пальцем. Уже совсем стемнело. Арбалет, застрявший в ветках куста, я заметил только уткнувшись в него носом.

Когда я подогнал машину к подъезду, Ник уже стоял там, поддерживая Таню под локоть.

Он усадил её на переднее сиденье, а сам сел сзади, у меня за спиной. Меня это выбило из колеи. Сначала я уговаривал себя не обращать внимания: он-то мне спину спокойно подставляет. Но надолго меня не хватило, я развернулся и зло спросил:

- Пересесть можешь?

Я был готов к язвительному ответу или к грубости, но вампир, не меняя выражения лица, передвинулся вправо, к самой дверке. Мне стало неловко из-за этой вспышки.

Некоторое время ехали молча, Таня по-прежнему была не в себе, и я спросил:

- Ну что, гипноз снять не получается?

- Контроль.

- Что?

- Не гипноз, а контроль.

Какая, спрашивается, разница?! Я покосился на Таню, глядевшую вперёд пустым взглядом.

- Любой мокрец может снять контроль другого?

Ник не ответил. Я взглянул на него в зеркало - и оторопел. Белые слепые глаза на бледном лице, судорожно сжатые губы... Такого мне видеть не доводилось. Чёрт! Оружие на заднем сиденье, рядом с кровососом. Похолодев, я с трудом заставил себя не отвлекаться от дороги.

- Не называй нас так.

Голос звучал тускло и безжизненно. Я бросил короткий взгляд через плечо и с облегчением заметил, что Ник выглядит вполне обычно, как и раньше. Это что, он из-за "мокреца" так съехал?

- Не буду, - буркнул я.

Вампир промолчал. Какие мы чувствительные! Придётся последить за языком...

- Нет,- сказал он внезапно, - не любой. Я могу, но не надо сейчас. Привезём домой и уложим спать.

Я не стал возражать: для Тани так, наверное, будет лучше.

Мы привезли Таню в особняк, в доме Ник подхватил её на руки и взбежал по лестнице на второй этаж. Пока я снимал ей туфли и пристраивал подушку под голову, Ник притащил плед. Отстранив меня, он заглянул Тане в глаза. Сначала мне казалось, что ничего не происходит. Затем глаза Тани медленно закрылись, всё тело расслабилось, на губах появилась еле заметная улыбка. Мокрец резко выпрямился и скрылся за дверью.

Я закутал Таню в плед, полюбовался на неё, снял заколку, освободив волосы. Они рассыпались по подушке, окружив прекрасное лицо блестящим чёрным ореолом. Я поцеловал её, едва коснувшись губами, и вышел из комнаты.

Ник сидел на лестничной ступеньке. Я сел немного выше и стал смотреть на него. Всё было ненормально.

Вот я сижу рядом с вампиром. Ещё вчера считал его своим смертельным врагом. А сейчас он кто? Вроде, как союзник. Таню домой вернул, меня спас...

Вампир обернулся, бросил мне на колени мой мобильник и скучным голосом спросил:

- Опять начнёшь охоту за мной?

Я растерялся. Подумал. Что, собственно, изменилось? Мокрец он и есть мокрец. Но я чувствовал, что вот на этого охотиться не смогу.

- Нет, наверное, - неохотно сказал я, и пожаловался: - А ведь я уже такой план придумал!

Ник оживился:

- Ну? Расскажешь?

- Вот ещё! - ответил я. - Перебьёшься.

Слабо улыбнувшись, он снова отвернулся.

Чувство ненормальности происходящего почти прошло, оставив осадок некоторой неловкости. Я поколебался и спросил:

- Слушай, а почему ты тогда был голодный? Ну, когда к тебе Костик и Андрей...

Вампир не повернулся, только дёрнул плечом:

- Серебром задели.

- Но ты ведь мог прямо там... - я замялся, не находя слов.

- Невкусно.

- Что?

- Я их не чувствовал. Совсем. А без эмоций невкусно, - терпеливо повторил он.

Разговаривать со спиной вампира было неловко. Я неуверенно сказал:

- Мне даже не вообразить вкус эмоции, - и растерянно замолк, пытаясь представить и осознать.

Неожиданно Ник вновь подал голос:

- Стас, дай пожрать, а?

Я сначала не понял, а потом, не веря своим ушам, уставился на вампира, сжавшегося на ступеньке. Он повернул голову, и я встретил пристальный взгляд бледно-зелёных глаз, глядевших на меня через завесу рассыпавшихся волос.

- Ну, ты и нахал, - ошеломлённо пробормотал я.

- Я голоден, - возразил Ник и снова отвернулся.

Меня охватили смешанные чувства. Я и думать не хотел о том, чтобы кормить мокреца. Всё во мне протестовало. С меня и одного раза больше, чем достаточно. Но слишком хорошо я помнил, что такое сидеть голодным. И хотя голодать меня заставил именно Ник, я поверил, что он это сделал не специально. А ведь, по идее, голод вампира намного сильнее человеческого голода.

Я поколебался - и протянул ему руку.

Удар клыков, и резкая боль. Хотя она почему-то почти сразу исчезла. Рука онемела. И вдруг моё горло свела судорогой палящая жажда, какой я раньше и представить не мог. Вкус на языке - сладкий, солёный, восхитительный. Трудный первый глоток смочил опухшее горящее горло. Второй глоток легче, и ещё, и ещё... Я жадно глотал горячую чудотворную влагу и чувствовал признательность к тому, кто так щедро делился со мной.

Наваждение исчезло. Я потрясённо смотрел на голову Ника, склонившуюся над моей рукой и судорожно вцепившиеся в неё пальцы.

Мокрец отпустил мою руку и посмотрел на меня. Мне стало не по себе от этого взгляда - я не мог понять выражение его лица.

- Ник, я не думал, что это так... - я запнулся, не находя слов.

Да разве такую жажду можно утолить несколькими глотками!

- Ты ведь ещё голоден?

- Да, - согласился Ник, вставая, - мне сегодня здорово досталось. Но сейчас я уже уверен, что смогу держать себя в руках. А может, удастся и ещё перекусить, - его улыбка мелькнула и исчезла, и он озабоченно сказал: - Моя Кристи пропала.

Преодолев лестницу одним фантастическим прыжком, он промчался через холл и исчез за дверями. Я даже сказать ничего не успел.

Что же он рассиживался, если так спешил? Был так уверен, что я не откажусь его подкормить? Вот ведь паразит! Я возмущенно покрутил головой, но губы сами кривились в улыбке.

Ладно, всё нормально.

Таня спала до утра. Я притащил кресло к дверям её спальни и устроился там. Даже подремал немного. Она вышла из комнаты, когда только начинало светать. На щеке ещё был виден след от подушки, волосы спутались, костюм измят. Выглядела она необычайно привлекательно: тёплая, нежная, доступная.

Оказалось, что Таня помнит только, как вышла из такси у кинотеатра, а вампира не видела или забыла. Я рассказал ей смягчённую версию происшедшего, слишком уж она расстроилась. Едва я закончил свой рассказ, Таня потребовала, чтобы я немедленно уехал. Я попробовал возразить, но она категорически заявила, что Данилу не понравится, если он застанет меня здесь.

Это было похоже на правду. Я представил себя на его месте: мне бы тоже не понравилось. Таня сказала, что поговорит с мужем о разводе. Я пожалел, что ничего не успел спросить у Ника и забеспокоился, вдруг это действительно опасно?

- Может лучше мне с ним поговорить? - предложил я.

Таня опять возмутилась моему невежеству, велела не соваться туда, где я ничего не понимаю, и буквально вытолкала меня в холл. Мы договорились созвониться, она поцеловала меня на прощание. Её губы были сладкими, я никак не мог от них оторваться.

Удар невероятной силы отбросил меня назад. Я пролетел через полкомнаты, врезался в стенку и сполз по ней на пол, безуспешно пытаясь наполнить воздухом отбитые лёгкие. Рядом с Таней в центре комнаты стоял взлохмаченный подтянутый блондин с бледно-голубыми глазами. У дверей я увидел Ника. Он, задыхаясь, прокомментировал:

- Муж вернулся из командировки, - и свалился на диван в приступе неудержимого хохота.

Вот скотина!

Только сейчас я узнал в блондине лорда. Не знаю, изменила его другая причёска или проявление эмоций, но его энергичное возмущенное лицо было не слишком похоже на фотографию, которую я видел. Таня вцепилась Данилу в рукав и что-то тихо говорила. Ник отсмеялся, подошёл ко мне и посоветовал: