– Херушки, – ответили мне. И тут меня озарило!

– А как насчет брака? – поинтересовался я. – Дайте мне бракованную бабу! – вскричал я. – Не может быть, чтобы не было ошибок!

– Так ведь брак, он и есть брак. Ничего хорошего в нём нет, – попытались отговорить меня супостатки. – Брюнетки, рыжие, толстые, худые. Что в них интересного, парень? И чем, собственно, вам не нравится наш нынешний облик?

    Бог мой, а ведь они действительно дуры!

– Дайте мне бракованную! – заорал я. – Или я объявляю сексуальную голодовку!

– Но тогда вы навечно останетесь в пределах медучреждения!

– Согласен, – кивнул я обреченно и опять заплакал, но уже наяву. Тьфу!

    Взбодрившись утром холодным душем, я смотался на педикюры-маникюры, потом в солярий. Лежа в ящике, ощущал привычный дискомфорт. В то же время было радостно на душе, что есть надежда на спасение. А вот попробуй слинять из гроба! Бр-р! Слегка тормошил сушняк после вчерашнего. Надо прекращать смешивать спиртное. Да и меру надо знать, черт меня подери. Интересно, а есть ли мера в сексе? Сколько молодой человек или девушка должны сношаться в день? Или, например, в неделю? Вот у меня мысли о сексе всегда и в голове, и везде. А о чём думает такая же молодая деваха? Правильно, о сексе. Ах да, о принце она еще думает. Но если принц, то мужик, а мужик с концом. Вот и вся, как мне кажется, логика. Хотя есть парни, которым секс неинтересен. Встречал я таких в институте и никогда не понимал. Впрочем, я очень этому обстоятельству рад – мне больше достанется! Не понимаю я и тех, кто считает, что большинство девушек – бляди и слабы на передок. Идиоты. С кем мы будем тереться, если все начнут таскать пояса верности? И почему нам можно, а им нельзя? У нас равноправие. Девочки, так держать! Пришло ваше время. Уже не надо молиться на свою девственность. Вы хозяйки своей пиз… простите, подружки: распоряжайтесь ею как вам заблагорассудится. Правда, нынешние малолетки не совсем правильно истолковали сей факт, и теперь найти целку, например, в старших классах довольно-таки проблематично. Об этом мне рассказывала знакомая, работающая гинекологом. Как-то эта врачиха на очередном свидании рассказала забавный случай из далекой молодости. Она тогда стажировалась в районной поликлинике, и к ним из соседней деревни привезли пострадавшую даму. Но сначала предыстория. Дама эта приехала из города к подруге детства. Погостить, так сказать, да самогоночки с наливкой местной отведать. Деревенская накрыла стол, созвала гостей. Не забыли и про гармониста. Лились параллельным потоком спиртное и песни, вкусен был ухайдоканный кабанчик. И тут музыкант, опьяненный видом городской чувихи, сделал ей вполне нормальное предложение – прогуляться на сеновал. Но случилось неслыханное по меркам деревни: городская отказала первому парню на деревне! За что и получила музыкальным, но крепким кулаком в глаз. Провинция-с. Интересно, почему мужики любят гасить именно в глаз? Как бы то ни было, но утро даме облегчения не принесло. Синяк-то был расчудесный, а вот сам глаз отчего-то жутко болел. Наверняка заразил его грязной пятерней гармонист. Решили везти даму в районную больницу. Сам музыкант, в тот момент заскочивший на опохмелку, жалел несчастную и всё порывался узнать имя наглеца, дабы набить рожу. Узнав нелицеприятную правду, ретировался – мол, побегу запрягать лошадей. Зима. Тройка летит, колокольчики звенят. Одноглазая сидит в тулупе. Кони весело попердывают. Красота! Приехали в больницу, предъявляют бедный глаз, но не тут-то было! Оказывается, перед посещением окулиста надо прогуляться к гинекологу. У дамы от услышанного закосил второй глаз. Послав обитателей больницы совсем даже по-деревенски, она пообещала отомстить, и тройка умчалась восвояси. Вот только до деревни не доехала и пропала на целых три дня. Как рассказывала впоследствии похищенная, но прозревшая, была она доставлена в глубь лесов окрестных, где и зависла на зимовье с охмелевшим от любви и первака гармонистом.

    Отгуляв на посошок еще два дня, дама укатила в город. Как и обещала, тиснула в газету разгромную статью о больнице. Статья называлась: «Лечение глазных болезней через половые органы». Скандал был ужасный.

    Вечером приехал в гости Санек, подозрительно веселый. Мы врезали по сотке, и он поведал причину своего настроение. Оказывается, надыбал адресок, по которому предоставляют интим-услуги исключительно черные женщины. Я сопротивлялся недолго и вскоре мы окунулись в приятный такой межрасовый разврат.

    Труженицы сфер сексуальных услуг, мне кажется, всюду одинаковы: стараются развести честных клиентов на бабло. А уж иностранки считают нас совсем дураками. Дело в том, что торги велись на русском языке. Сутенерша же и проститутки, не стесняясь, болтали меж собой по-английски. Мы с Саньком не поддались на уговоры и дефилирование губ и взращенных капиталистической жратвой поп: выбрали двух молодых и, как мне показалось, неопытных платных давалок. Увы, я очень ошибался. В номере девки стали трепаться о том, что надо бы нас околпачить: поменьше трахаться да выглядеть усталыми. Первая фаза марлезонского балета прошла по их правилам. Правда, Санек возмущался, что я, расслабившись, дал им «на чай»: о курении пипиской я слышал, но вживую видел впервые. Классные, то есть натренированные, были эти писки. Но после того как пройдохи, подвывая сладострастно, всласть нализались друг с дружкой, я выдал по ихнему: «А теперь приступим к более серьезным вещам!» Девочки опешили. Они думали, что с нас будет довольно и минета. Увы, пришла их очередь ошибиться и потрудиться так, как и следует добропорядочным проституткам.

    Дома, отмокая в ванне, я размышлял о черных девушках. Наверняка в нашей стране им лучше, чем у себя дома. Кормят, поят, трахают. У себя в далеких городских и не очень джунглях собирали бы кучеряшки сейчас какие-нибудь коренья. А не нашла, получи в торец и не получи палку. Жуть. Здесь же научилась надевать презерватив губами. Да и вообще узнала об этом самом гандоне.

                                                                  ***

    Гостиницы, предназначенные для блядок, отличны от всех остальных и просто так сюда не войдешь. Связавшись по переговорному устройству, я сообщил то, что от меня требовалось – имя заказчика номера – и был впущен в царство секса. Бедный охранник, призванный не трахаться, а охранять покой страждущих, проводил меня до ресепшена, а потом и до номера. Постучав в дверь, я ощутил привычный мандраж.

– Заходите скорее! – Неясная тень втащила меня за руку в номер, и дверь захлопнулась. – Добрый вечер, – прошептала фигура.

– Здрасте,  – ответил я, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте. – У нас что, нет света? Я ничего не вижу.

– И не надо. Да разувайтесь же! – я почувствовал дыхание клиентки на лице.

    А дамочка-то моего роста!

– Я хочу туда, – сказал я, заметив полоску света под дверью, видимо, ванной комнаты.

– Джакузи позже. Дайте вашу руку. Идите вперед. Стоп. Присаживайтесь.

– Спасибо, – поблагодарил я невидимку и сел в кресло. – Можно хоть ночник какой врубить? Или вы тоже, как и я, в первый раз и стесняетесь?

– Угадали, – хихикнула клиентка в ответ, и я понял, что она врет, как, собственно, и я. – Вот вам свет.

    Ночник, прикрытый какой-то тряпкой, светил отвратительно.

– Всё равно ничего не видно, – прищурился я. Бесполезно – видны были лишь очертания женщины.

– Я действительно стесняюсь. Разве вам Марго ничего не сказала?

– Она любит делать сюрпризы, – ответил я, понимая, что мне уже надоели стеснительные особы. Детский сад какой-то. Зовут мужика, чтоб отодрал во все щели, и вдруг какое-то дурацкое стеснение!

– Давайте поедим, пока не остыло. Я ужасно проголодалась, а тут много чего вкусненького.

– Я забыл поставить приборы ночного видения на хрусталики.

    Бред какой-то, слегка распсиховался я. Мне что, всегда теперь замороченные дамы будут нервы трепать? Но фигура безмолвствовала, молчал и я, подливая время от времени в стопарики. И долго ли будем играть в молчанку? Внезапно неясная фигура поднялась. Раздевается, что ли?