Они же должны почувствовать его запах, вспомнить, что он был принят Фейни, путешествовал с ней. Но поможет ли ему это знакомство? Сзади он услышал топот лап Рина. Животные не должны сцепиться.

Сандер отступил на несколько шагов, внимательно глядя на пеканов. Они не делали попыток выйти из-за двери, которую он раскрыл. Он порылся в мешке с пищей и достал несколько маленьких лепёшек, вкус которых так напоминает мясо, одну из которых с аппетитом съел Рин. Сандер бросил каждому пекану по три лепёшки.

Кайя принюхалась первой. Нащупала одну из лепёшек языком и тут же проглотила целиком. Вторую она зажала в зубах, прежде чем самец соизволил заметить свои. Они ели, по-прежнему глядя на Сандера и продолжая свистеть. Но подобрали все крошки, как будто очень проголодались.

Сандер понимал, что не может притронуться к ним, как делала девушка. Но он присел на корточки, достал ещё две лепёшки и протянул их животным. Они схватили пищу, а он сознательно спокойным голосом заговорил:

— Фейни?

Может, он и на самом деле глуп, как говорил Максим, что пытается общаться с пеканами при помощи голоса. Что может означать это повторяющееся имя для животных, которые продолжали смотреть на него так внимательно, что их взгляд даже слегка пугал его? Но он терпеливо повторил:

— Фейни?

Кай присел на задние лапы, его голова высоко вознеслась над сидевшим кузнецом. В таком положении пекану достаточно одного движения, чтобы добраться до Сандера когтями и клыками. Кайя смотрела, но не садилась.

— Фейни… Кай… Кайя… — Сандер попытался связать три имени. Он не мог даже представить себе, что происходит в таком далёком от человека мозгу пеканов.

Кайя перестала свистеть. Она наклонила голову и облизала правую лапу. Но самец не изменил своей боевой позы.

— Фейни… Кай… — Теперь кузнец использовал только два имени, глядя прямо на самца. Для этого требовалось большое усилие воли: выпустить Кайю хоть на мгновение из поля зрения — большой риск.

Кай встал на четыре лапы. Хотя Сандер не мог прочесть выражение его морды, он чувствовал, что зверь удивлён. И ещё что-то, помимо удивления. Страх? Сандер не был уверен.

Сознательно идя на риск, Сандер медленно встал и сделал шаг вперёд. «Фейни!» — сказал он в четвёртый раз с уверенностью, которой на самом деле не ощущал.

Кайя попятилась. Она взглянула на самца, потом снова на человека. Издала звук — не предупреждение. Кай свистнул, показав клыки. Но Сандер, ободрённый действиями самки, сделал ещё один шаг.

Самец тоже встал на четыре лапы, попятился, всё ещё посвистывая, но теперь и он отступал. Кайя повернулась и уходила. Наконец самец сдался, хотя всё ещё подозрительно посматривал на Сандера.

Рин последовал за кузнецом. Он с трудом протиснулся в щель. Но пеканы больше не угрожали им. По-видимому удовлетворённые, они повернулись спиной к Сандеру и уходили куда-то, скользя между грудами непонятных металлических и стеклянных предметов, заполнявших помещение.

Свет тут был очень яркий, у Сандера вновь заболели глаза. И эта комната жила. Не той жизнью, с какой он был знаком, но жила. Её заполняла какая-то энергия. Эта энергия заставляла светиться разноцветными огнями какие-то трубки; огни, яркие, резкие или спокойные, окружали некоторые установки. В комнате было тепло и влажно, и Сандер откинул капюшон, расстегнул куртку.

У него не было никакого желания рассматривать окружающее. Игра цветов, тёплая чуждая атмосфера вызывали отвращение. Как только он отыщет Фейни, нужно будет немедленно уйти отсюда! Он ощущал, как мурашки бегают по коже от потоков невидимой энергии.

С ленты на его голове срывались искры. Она постепенно нагревалась. Но он её ни за что не снимет! Холодное железо спасло его дважды, и он цеплялся за него теперь, когда его окружало нечто совершенно непонятное, такое, что он даже не решался осмотреть его внимательнее.

Пеканы привели его к маленькой комнатке по другую сторону помещения. Она была едва ли больше просторного шкафа. Стены прозрачные, через них можно было заглянуть внутрь. И там, прижимая к груди подвеску, сидела Фейни.

Хотя её глаза были широко открыты, и она смотрела прямо на него, Сандер понял, что она его не видит. Но что она видит? Несмотря на жару, его вдруг охватил озноб. На её лице быстро менялись выражения. Страх, ужас, отвращение…

Волосы её стояли дыбом, будто каждая прядь заряжена энергией. На верхней губе и на лбу собирались капельки пота и скатывались по щекам, будто она непрерывно плакала. Всё её тело было охвачено ужасным оцепенением, выдававшим невероятное напряжение.

Кайя поцарапала стену шкафа, но в искажённом лице Фейни ничего не отразилось. Она как будто застряла в кошмаре и не могла оттуда выбраться.

Внезапно тело её начало хаотически дёргаться. Сандер видел, как её рот открывался в крике. Но он ничего не слышал. Тогда он подбежал к двери и схватил ручку. Нажал изо всех сил, но дверь не подалась.

Она будто была поймана в прошлом, без всякой надежды на спасение. Глаза её закатились, голова дёргалась. Сандер достал одну из стрел, всунул остриё в щель двери и попытался открыть.

Тело Фейни дёргалось так, будто она абсолютно не контролировала свои мышцы. Лицо её утратило всякий след разума, челюсть расслабленно отвисла, с нижней губы свесилась ниточка слюны.

Сандер сражался с дверью. Стрела в руках треснула, но всё же он добился небольшого успеха. Он схватил вторую стрелу и навалился изо всех сил в появившуюся узкую щель. Остриё стрелы застряло, он продолжал давить на него.

Послышался громкий треск, и вся передняя стена шкафа подалась. Вместе с ней упала и Фейни. Сандер успел подхватить её неподвижное тело и мягко опустить на пол.

На мгновение он со страхом подумал, что девушка мертва. Потом ощутил пульс на тонком запястье, увидел, как поднимается и опускается грудь в частом мелком дыханье. Глаза её закатились, и он сквозь щель видел только белки.

Не вставая, он выполз из шкафа и вытащил за собой девушку из этой тюрьмы. Временное убежище он отыскал в углу комнаты, подальше от этого дьявольского шкафа и всех непонятных машин. Тут он уложил её головой на сложенной куртке. Руки её так сильно сжимали подвеску, что ему пришлось действовать медленно и осторожно, но изо всех сил, чтобы разжать их палец за пальцем. Он теперь был уверен, что сама подвеска представляет собой часть опасности, обрушившейся на неё.

Она по-прежнему дышала часто и неглубоко, как будто долго бежала, кожа у неё была холодной и влажной, несмотря на жару. Пеканы подошли к ней, Кайя растянулась во всю длину, согревая её своим одетым в мех телом.

Фейни что-то пробормотала, голова её начала метаться по импровизированной подушке. Она громко заговорила, но он не понимал ни слова. Лишь изредка узнавал слова, которые доносились из воздуха.

Он достал запасную куртку, накрыл ею девушку, потом зажал голову и влил несколько капель воды в рот. Она закашлялась, подавилась и вдруг открыла глаза.

Глава 17

— Мертвы! — Голос её звучал резко. — Мертвы!

Хоть она смотрела прямо на него, Сандер понял, что она видит что-то другое, не его лицо, может быть, даже не эту комнату.

— Нет! — Девушка вздохнула. В её голосе прозвучала решимость. — Нет!

Фейни попыталась сесть, Сандер схватил её за плечи, мягко, но настойчиво уложил снова. Он испугался. В глазах, устремлённых на него, не было ничего знакомого. Может, заключение в этом шкафу-тюрьме сделало её такой же безумной, как Максим?

— Тебе не нужно ничего делать, — он старался говорить спокойно, — если ты не хочешь…

Рот её дёрнулся, как будто ей трудно было говорить.

— Нет! — проговорила она и добавила: — Кто ты? Одна из машин… машина?.. — Она снова напряглась, тело её оцепенело. — Нет! Ты не сможешь меня заставить! Не сможешь!

— Фейни! — Как и с пеканами, Сандер начал произносить её имя, настойчиво, изо всех сил пытаясь вернуть её в сознание. — Я Сандер, а ты Фейни, Фейни!..