– Верно, – согласился Рауль. И добавил: – Ваши машины могут видеть из космоса любой объект. Это так?

– Да, могут. Но некоторые объекты умеют маскироваться. С орбиты база будет выглядеть как облако или поверхность океана.

– Как ты узнаешь мой адрес?

– Через сеть. Влезу в регистрационные файлы.

– Ладно… Куда ехать?

Рик рассказал. По линии экватора планету охватывает монорельсовая трасса. Она связывает центральные бируанские архипелаги. Воздушный транспорт здесь не распространен, монорельсовые поезда – лучшее средство перемещения. В семистах километрах восточнее лежит заброшенный кризский город Лланару, построенный на атолле. В этом районе трасса проложена по барьерному рифу…

Ночь нехотя откатывалась под натиском рассвета, забирая с собой холод и колючую ярость звезд.

Рауль взял с собой игольник, нож и заплечный рюкзак, куда сложил оружие, запасную одежду и кредитку с незначительной суммой местных денег. Больше ему ничего не требовалось. Вместо поношенных фолнарских сапог Рик подарил ему армейские ботинки.

Краешек солнечного диска выглянул из-за горизонта, вычертил длинные тени, наложил их на асфальт и на причудливо изогнутые стены кризских зданий.

Они шагали по улочкам Даркпорта, направляясь к станции. Теперь Рауль видел океан – далекую синюю полосу, кромку, означающую границу острова, а еще – длинную стрелу монорельсовой дороги, разделяющую город на две равные части и вытягивающуюся скоростными поездами на восток и на запад.

Рауль впитывал новый мир. Ровные, без единой выщерблины, тротуары, странную геометрию построек, несущую отпечаток иной расы… Антагонизм. Вода против глины.

Старейшины говорят, что Сардонис пришел со звезд. Они говорят красиво: рожден лунами. Маленький Рауль пытался представить, как луны сдвигаются для совокупления, выпускают на свет великого героя. Он не смотрел дальше, не воспринимал всю необъятность вселенной. А теперь эта необъятность вливается в него, ломает, разносит рамки субъективного на световые годы, жонглирует миллиардами звезд и миров, туманностями и пылевыми облаками, улыбается глазами и ртами инопланетных рас, обрушивается на сознание ревом двигателей и заглатывает утробой гипера, пытается убить и свести с ума.

Голубой свет затапливает все вокруг.

Рик попрощался с ним на широком безлюдном перроне. Он помог фолнару купить билет, посадил его на поезд и ушел.

Звездолет взмыл в небе в утренних лучах бируанского солнца.

По обе стороны трассы искрился океан. Уже час Рауль мчался в комфортабельном вагоне по бескрайнему однообразию, а диск не вылез и на треть.

Дорога была «подвешена» над морской гладью, отмежевана от нее призрачным флером силовой трубы. Через равные промежутки мелькали кубики генераторов поля. Рауль, сидя у окна, наблюдал за унылым пейзажем. Его охватила меланхолическая задумчивость – обо всем и ни о чем. Настроение пути. Рик, в общем, неплохой парень, просто жизнь его подмяла. Что-то произошло – раньше, до того как Рик служил в армии. Глупо – он, фолнар-эдо, отправился в Астерехон, чтобы отомстить, а вместо этого шатается от звезды к звезде, и неизвестно, когда это закончится. Но он вернется, обязательно вернется. Ради памяти, ради Старейшины Зарима. Ради своего клана.

В вагоне ехало еще несколько человек. Все были поглощены своими делами – читали электронные газеты, ели, переключали каналы на встроенных в спинки кресел экранах.

Поезд внезапно остановился. Торможение заняло секунды, затем – резкая остановка. Толчок. По вагонам прокатился голос киберпилота:

– Сохраняйте спокойствие. Задержка вызвана повреждением полотна. До прибытия ремонтной группы и спасателей вы имеете право бесплатно пользоваться вагоном-рестораном. Стоимость билетов будет возмещена по прибытии в Лланару, после подачи заявления. Транспортный департамент приносит свои извинения.

– Опять пираты, – буркнули сзади.

– Пираты? – переспросил кто-то.

– Каботажники. Ходят вдоль полотен и рифа, грабят почтовые и пассажирские поезда.

– А силовая труба?

– Отключают. Взламывают под водой контрольные блоки.

Рауль заметил, что защитная пелена исчезла.

– Спасатели появятся нескоро, – сказал грубый мужской голос. – Десять-двенадцать часов. Это минимум.

– Я подам в суд, – уверенно заявил женский голос. – У меня встреча. Если опоздаю – останусь без работы. В этом виноват департамент.

– Глупости, – осадили ее. – Правительство не несет ответственности за действия каботажников. Это непредсказуемый фактор. Как погода.

– Погода – вполне предсказуемый фактор, – не унималась женщина. – На некоторых мирах.

– Забудьте про это. В ближайшие сто лет.

– Послушайте, – вклинился грубый голос. – Мы застряли. А в десяти километрах отсюда есть островок. Там можно взять напрокат катер. Все же лучше, чем торчать без дела.

– Согласен, – поддержал мужик из другого конца вагона. – Прогуляемся.

Сзади зашевелились.

– Парень, ты с нами?

Рауль подхватил рюкзак и поплелся за остальными. Снаружи по-прежнему было утро. И будет еще много лет, подумал Рауль. Лица коснулся бриз. Слева тянулась обтекаемая стрела поезда. Справа, за обрывом «насыпи», плескался океан – его маленький кусочек, полоска, отрезанная параллельной дорогой, затянутой прозрачным, но видимым цилиндром. Дальше – другие пути. Рауль попробовал их сосчитать, но сбился – полотна сливались, наслаивались друг на друга, чередуясь с прослойками воды. Прослойки сужались, затем сходили на нет. Трасса.

Рауль зашагал вдоль поезда. В шубе было жарко, он снял ее и забросил подальше. До холодной бируанской ночи теперь далеко – можно состариться…

Поезд закончился скругленной кабиной. Нет, это не стрела, решил Рауль. Червяк. Белесый пустынный выползень. Рауль вспомнил Отру. Фолнары ловили червей ночью, когда те выбирались на остывающую поверхность. Жарили, насаживая на длинные шипы кактусов.

Разрыв полотна не был простым повреждением. По дороге словно долбанули из крупнокалиберного орудия, прокопав канал метров в двадцать шириной. Монорельс лопнул, и его края скрутило чудовищной температурой. Внутренности дороги – кабеля и трубы – выглядывали пучками оголенных нервов. Слева, до горизонта, простиралась пучина – бесконечное, шевелящееся водное пространство. Та же пустыня, только синяя и жидкая. На берегу «пролива» собралось с десяток пассажиров: три женщины, старик и мужчины в утепленных костюмах с логотипами местных предприятий.

– Ну и где эти… каботажники?

– Их отогнали. Береговая охрана.

Рауль спустился к воде, зачерпнул ее ладонью и попробовал. Выплюнул с отвращением. Соленая. Сзади рассмеялись.

Ветер донес запахи йода и рыбы.

– Они могут вернуться?

– Вряд ли.

Несколько человек спустились по склону вслед за Раулем.

– Осторожно, – предупредил кто-то. – Провода.

– Напряжение отключено, – отмахнулся обладатель грубого голоса.

Рауль застыл на крохотном пятачке, окруженном расплавленной массой.

– Доплывем, – сказала девушка в розовой курточке.

– А багаж?

– Заберем позже. В камере хранения.

Рауля пихнули в бок:

– Идешь?

– Я не умею плавать.

Он наблюдал как люди ныряют в воду (многие – не раздеваясь) и пересекают пролив. Выбираются на противоположной стороне. Карабкаются на полотно, цепляясь за обрывки коммуникаций.

Рауль решил ждать спасателей.