– А ты не пробовала вернуться? – осторожно спросил Гарри.

– Конечно, пробовала, много раз! Но я не могла отплыть от места своего заточения, меня что-то не пускало, отбрасывало назад!

– Это было заклятие изгнания, Миртл, – пояснил Гарри, – и мы его уничтожили, теперь ты можешь жить в своём туалете совершенно спокойно. Но чтобы это не повторилось, нам нужно знать, кто тебя изгнал. Ты его видела? Расскажи, как всё произошло.

– Н-ну, сначала ко мне в туалет заглянул тот противный тип, который стал завхозом после Филча…

– Наземникус Флетчер, – подсказал Гарри.

– Ну да, наверное… Я не знаю, как его зовут, маленький такой, неопрятный… Я чувствую! – неожиданно взвыла Миртл, – его уже нет среди живых!

– Да, Миртл, он умер, точнее, его убили.

– А как его убили? – жадно спросила Миртл.

– Ударили ножом в спину, – неохотно пояснил Гарри.

– И он стал привидением?

– Нет… не знаю… Надеюсь, что не стал! Не хватало нам здесь еще и призрака Наземника!

– А кто его убил? – не отставала Миртл.

– Мы не знаем. Возможно, ты поможешь нам узнать это, если расскажешь, что с тобой произошло. Ты говорила, что к тебе заглянул Наземник. А что было потом?

– Потом он выскочил и вместо него вошёл тот человек.

– Как он выглядел, ты его разглядела?

– Он никак не выглядел, – ответила Миртл, задумчиво пощипывая прыщик на носу.

– То есть как?

– Ну-у… он был весь в чёрном, даже лицо закрыто, откуда я знаю, как он выглядел? Я и сказала – никак. Потом он подошёл к зеркалу и завесил его. Мне не понравилось, что посторонние хозяйничают в моём туалете, и я спросила: «Эй, ты кто такой? Что ты здесь делаешь?» Он так испугался, – хихикнула Миртл, – что даже подпрыгнул на месте! А потом он увидел меня и… и… я оказалась на дне-е-е! – Миртл опять зарыдала.

– Миртл, пожалуйста, не пропускай ни одной детали, они имеют огромное значение! – обратилась к ней Гермиона, которая что-то быстро помечала на листе пергамента, – вот с того момента, как он тебя увидел, не пропускай ничего – ни слова, ни жеста, поняла?

– Конечно, поняла, – покивала Миртл, – значит, так, он увидел меня и пробормотал себе под нос что-то вроде «А вот и наше привидение!», но я точно не расслышала. Потом он достал из-под одежды ту ужасную черную свечу, подошёл ко мне и спросил: Видишь мой амулет? Я сказала, что вижу. Тогда он сломал его пополам и произнес: Я изгоняю тебя на дно озера! Ну, и меня вышвырнуло на дно…

– Постой-постой, – перебила её Гермиона, – по-моему, ты кое-что пропустила. Чтобы амулет сработал, этот человек должен был назвать не только место, куда он собрался тебя изгнать, но и своё имя.

– Он назвал…

– Ну?!! Что он сказал? Только точно!

– Он сказал: Я, Эриния Ле… Ли… – очень трудная фамилия! – изгоняю тебя на дно школьного озера!

– Значит, это всё-таки была женщина, ты оказалась права, Гермиона! Но разве есть такое женское имя – Эриния?

– Эриниями в Древней Греции называли богинь мести, Гарри, – пояснила Гермиона, – греки изображали их в виде безобразных старух с окровавленными ртами и горящими глазами, с бичами и факелами в руках. Эриний было три: Аллекто, Мегера и Тисифона. То есть Эриния – это, скорее всего, не настоящее имя, эта женщина использует его как псевдоним, она пришла в Хогвартс мстить!

Гарри невольно вздрогнул:

– За что и кому?

– Это мы и должны понять! А пока не поймём, весь Хогвартс в опасности! Миртл, попробуй всё-таки вспомнить фамилию этой женщины, ты же понимаешь, как это важно!

Но Миртл не вспомнила. Гарри и Гермиона так и не смогли узнать больше ничего. Последняя нить дознания лопнула.

Глава 14. В министерстве магии

Шли дни, Хогвартс жил своей обычной размеренной жизнью. Ученики зарабатывали баллы для своих факультетов и теряли их, учителя подгоняли отстающих и пугали экзаменами на СОВА и ЖАБА. Гарри со своими классами добрался до невербальных заклятий, а в классе профессора Дуэгара маленькие големы маршировали уже целыми взводами. В помещении им было тесно, поэтому пришлось рядом с квиддичным стадионом сделать специальную площадку и запускать големов там. Девочкам творить големов быстро надоело, а мальчики научились создавать из игрушечных големов целые армии, и вскоре на тактическом поле, как важно называл засыпанную песком площадку Дуэгар, разыгрывались целые сражения. Профессор Бинс счёл их очень полезными для изучения истории магии, поэтому вскоре его стараниями големы получили исторические мундиры и оружие, а реконструкция битвы при Пуатье собрала так много зрителей, что Дуэгар стал подумывать о строительстве трибун для зрителей.

В школе появился новый завхоз – пожилой неразговорчивый волшебник с цепким взглядом. На детские шалости он внимания не обращал, но порядок в замке навёл очень быстро. И только Гарри знал, что по личному указанию министра магии завхозом в Хогвартсе теперь работает один из лучших в Британии мракоборцев-оперативников.

В туалете Плаксы Миртл сделали ремонт, на что слезливое привидение не обратило ни малейшего внимания.

Тренировки и соревнования по квиддичу шли своим чередом. Гарри, деканы факультетов и преподаватели по выходным дням присутствовали на матчах, чтобы поддержать свои команды, но Гарри там откровенно скучал. То ли команды были слабыми и не сыгранными, то ли сам Гарри постарел, но школьный квиддич теперь казался ему совсем неинтересным, хотя игроки с азартом носились на мётлах, а болельщики, как им и положено, болели за команды своих факультетов во весь голос. Он вдруг понял, что для его учителей посещение квиддичного стадиона тоже было не развлечением, а работой, своеобразным, но необходимым элементом воспитания. «Воистину, чтобы понять учителя, нужно хоть немного побыть учителем», – усмехнулся Гарри.

Джордж исполнял обязанности школьного тренера очень добросовестно. Гарри видел, как он терпеливо учит малышей обращаться с мётлами, и сколько времени проводит на стадионе, чтобы школьный квиддич стал хоть немного похож на настоящий. На всех тренировках обязательно присутствовала Полумна, и Гарри обратил внимание, что Джордж всё чаще подсаживается к ней, и они о чём-то оживлённо болтают. Похоже, оба были довольны.

Навестил Гарри и могилу Снегга, он хотел положить новый букет, но с удивлением обнаружил, что его чёрные маки не увяли – наверное, он вложил в цветы больше магии, чем рассчитывал…

Гермиона приходила к Гарри почти каждый вечер, забиралась с ногами в своё любимое кресло и читала дневники Дамблдора, делая иногда пометки в блокноте. На вопросы Гарри о прочитанном она отвечала сдержанно: «Насчёт пророчества пока ничего, но вообще тут столько всего интересного…» Получив пару раз однообразные и неинформативные ответы, Гарри решил Гермионе больше не надоедать: найдет что-нибудь важное – сама скажет!

Таинственный артефакт не давал о себе знать, нападений на школу и вообще никаких неприятностей не случалось, но Самайн становился всё ближе и ближе, а Гарри так и не знал, что ему делать, и с каждым днём нервничал всё больше и больше до тех пор, пока из министерства не прибыла сова. Кингсли Бруствер приглашал Гарри в отдел тайн.

Утром Гарри стал собираться в министерство, а Гермионе пришлось остаться в школе. Во-первых, у нее было много уроков, а, во-вторых, Кингсли приглашал только Гарри. Гермиона расстроилась, но Гарри расцеловал её, пообещал запомнить всё до последнего слова, а потом пересказать ей, «…и вообще, подумай сама, Гермиона, что тебе делать в унылой канцелярии, пропахшей пылью и чернилами? Они страшно плохо влияют на цвет лица!» Гермиона рассмеялась, взъерошила Гарри волосы и убежала на уроки.

Для посещения министерства Гарри решил в кои-то веки одеться официально – в форменную мантию мракоборца с орденскими ленточками в три ряда и миниатюрной копией ордена Мерлина 1-й степени в петлице.