— Просто ты не видел Топапасирут, Этьен. Никто не верит, пока не увидит.

— Ну что ж поделаешь… — Лира была не так разочарована, как муж, хотя старалась по возможности выразить ему свое сочувствие. Если они не смогут продолжить путешествие, им придется вернуться обратно. А у нее еще так много работы среди тела. — Ты был остановлен геологическим феноменом, Этьен. Разве можно придумать более удачное завершение для отчета? Подумай о том, какую реакцию среди коллег встретит твое описание этого места. Может быть, когда-нибудь мы еще вернемся сюда на аэрокаре.

Этьен смотрел себе под ноги. Теперь он с решимостью поднял глаза.

— Они будут потрясены, но это не будет окончанием моего отчета.

— Этьен, — мягко сказала Лира, — мы не сможем преодолеть это. Все уже поняли.

— А меня и это не остановит.

Она вздохнула, откинувшись на спальный мешок:

— Может быть, ты согласишься со мной утром.

— Может быть.

Но Этьен не согласился, он не желал быть побежденным этой рекой Скар.

К Лире подошел Тилл:

— Что с Этьеном?

— Он чувствует себя несчастным, так как понимает, что не может идти дальше. А это означает, что его работа не будет завершена.

— Но это же не его вина. По реке через Топапасирут нельзя пройти… Просто невозможно. Это не то же самое, что быть побитым кем-то.

— Он понимает это, Тилл. Но он настойчив, упрям. Таков уж он, этот Этьен. И всегда был таким.

— Вижу. Ученый Тела принимает все, что неизбежно, потому что постоянное беспокойство вредит уму.

— Правильно. Но иногда это может привести к решениям, когда для человека нет ничего невозможного. Я видела это в нем раньше. В нашем мире Этьен и я пользуемся большим уважением. Мы добивались успехов там, где другие терпели поражение. Поэтому эту экспедицию позволили осуществить именно нам, в то время когда другие кандидатуры были отвергнуты. Иногда, Тилл, слепое упрямство помогает лучше достичь цели, если другие средства не помогают.

— А я все же не могу понять, зачем ради этого жертвовать спокойствием. Я восхищаюсь вашим отношением, но не могу одобрить его.

На реке их ожидала радостная встреча с оставшимися на судне. Хомат не мог скрыть своего облегчения от того, что все вернулись в целости и сохранности, особенно его покровители-инопланетяне.

— Все эти дни, — шептал он Лире, — я был вынужден находиться с этим тела, который все время что-то бубнил и напевал сам себе. Этого достаточно, чтобы любого здорового человека сделать психом. Так вы нашли дорогу через этот Топапасирут?

— Нет, не нашли. — К ее удивлению, Хомат расстроился.

— А я думала, ты будешь доволен. Ведь это означает, что нам придется вернуться вниз по реке на теплые земли Скатанды. Ты не скучаешь по ним?

— Очень скучаю, но ваши цели — мои цели, поэтому я расстроен за вас.

— Очень приятно это слышать, Хомат.

Лира не ожидала такой глубины чувств от мая. Он действительно расстроен, что их путешествие подошло к концу.

Этьен углубился в беседу с Тиллом и выглядел довольно оживленным, каким не был уже несколько дней. Лира подошла к ним.

— О чем беседуете?

— Скажи ей, — предложил Этьен Тиллу. Его лицо горело энтузиазмом.

— На восточном склоне горы Аракунга, — объяснил Тилл, — расположен торговый город тела под названием Джакайе. Я не был там сам, но о нем известно в Турпуте. И говорят, что за Джакайе и грядой гор река снова становится судоходной. Если вы можете доставить свое судно к этому месту, то вам удастся безопасно продолжить свое путешествие, если все действительно правда.

— А может быть, и нет, — пробормотал Этьен. Он был озабочен. — А что, если мы сможем пройти?

Некоторое время Лира на него просто смотрела. Потом она перевела взгляд на нижнюю часть торговой тропы. — Конечно, смогли бы! Мы возьмем судно на плечи, поднимем на пять тысяч метров… Ты, верно, рехнулся?

Однако ее скептицизм не испортил ему настроения.

— Нет, я уже все продумал. Видишь ли, наш корабль сделан из сверхлегких материалов. Кроме того, мы сможем его поднимать и на реактивной тяге.

— С какой мощью?! — воскликнула она. — Мы же сожжем все запасы.

— Нет, ты не дослушала. Мы используем реактивную тягу там, где это будет крайне необходимо. А остальное время будем пользоваться мускульной силой. Носильщики, Лира. Поставим лодку на платформу и поднимем наверх.

Она быстро прикинула:

— Я согласна, наше судно легкое. Но это не та легкость.

Тебе нужно взять тысячу маев или тела, чтобы поднять его на тысячу метров.

Этьен посмотрел на Тилла:

— Скажи ей.

— Есть такие животные, — объяснил Тилл, — которыми пользуются на реке май. Они называются врокупии. Маи используют их для того, чтобы тащить торговые суда против течения. Эти животные очень сильные. — Он посмотрел на Хомата. — Правильно я говорю, май?

Проводник задумался, потом ответил:

— Мы проплыли мимо многих торговых деревень и городов. В каждом есть несколько врокупий. Этих животных действительно используют тут, и они необычайно сильные, потому что течение здесь очень мощное.

— Ты думаешь, нам удастся найти их в достаточном количестве? — спросил Этьен.

— Не знаю. — Хомат задумчиво смотрел на торговую тропу.

Надежды Лиры на возвращение в Турпут улетучились.

— Допустим, мы найдем достаточное количество животных, чтобы выполнить эту работу, — спросила она. — Согласятся ли владельцы расстаться с ними?

— Если мы предложим достаточную сумму денег, то конечно, — сказал Хомат, глядя на нее так, как если бы они обсуждали фундаментальный закон природы.

— А чем мы заплатим?

— Нашими товарами, — сказал Этьен, — у нас немного осталось.

— Если мы лишимся наших запасов, то у нас ничего не останется, чтобы дать туземцам, когда мы преодолеем это место.

— А если мы не преодолеем этого места, вопрос становится вообще бессмысленным.

Лире нечего было возразить. Этьен повернулся к Хомату.

— Могли бы эти врокупии поднять нас на высоту Джакайе?

Хомат выглядел обеспокоенным.

— Мы отправимся выше, чем привыкли эти тела, которые с нами?

Этьен кивнул.

— Не уверен, но племена, живущие вверх по реке, очень гордые. Они увидят в предложении вызов, который захотят принять.

— Они не замерзнут, это не так высоко, — сказал Этьен.

Тилл подтвердил:

— Многие охотники май поднимаются выше Турпута, и кровь продолжает спокойно течь в их жилах.

— Сколько врокупий нам понадобится? — стал размышлять Хомат. — По меньшей мере тридцать. Сорок было бы лучше. Пятьдесят — самое лучшее. А шестьдесят — просто великолепно. Но не думаю, что мы сможем найти такое большое количество желающих, даже если мы предложим им все сокровища мира.

— Мы должны постараться, — настаивал Этьен.

— Тогда я обращусь к брулам — так называют владельцев врокупий. — Лысый череп Хомата блестел на свету. Он улыбнулся. — Это ведь моя работа, не так ли?

Этьен кивнул:

— Тогда начнем. Лира, ты действительно уверена, что согласишься с этим моим предложением?

Она пожала плечами:

— Если ты решил, вряд ли я могу остановить тебя, Этьен. Хотя я считаю ошибкой жертвовать остатком наших товаров ради плана, у которого слишком много шансов провалиться. Но я не спорю, поскольку это твой последний шанс. Наш последний шанс, — поправилась она с легкой улыбкой.

— Я обещаю, что, если мой план провалится, мы вернемся обратно в Турпут. Я ведь знаю, ты этого хочешь.

Лира хотела сказать: «Я хочу того, что хочешь ты, Этьен», но не решилась. Слишком крепкие узы связывали их. Они и спорили, они и соглашались. Она согласилась и сейчас. Должна была согласиться, думая, как бы помочь мужу.

— Тилл, как ты думаешь, тридцать врокупий справятся?

— Я видел, как они тащили тяжелые баржи вверх по реке, — ответил тела задумчиво. — Они очень сильные. Но я понимаю, что требуется гораздо больше силы, чтобы достичь вашей цели. Понадобится еще и сотрудничество между маями, которые будут заниматься этим делом. Врокупии смогут, я думаю, доставить твою лодку духов наверх к Джакайе. Но только если эти брулы не перессорятся между собой.