Все знают, что дети обычно меньше своих родителей. Мне сейчас 50, а отцу 80, и я замечаю, что я намного выше его. Может быть, он ненастоящий мой отец?

Этот софизм можно использовать, чтобы раскладывать людей по ячейкам стереотипов. Если некто принадлежит одновременно к классам французов, балетных танцовщиков и наездников, он обязан быть великолепным любовником, при этом женоподобным неженкой, к тому же с кривыми ногами. Необходимо апеллировать к общепринятым трюизмам, чтобы дополнять деталями индивидуальные случаи, которые иначе встретили бы сопротивление.

В качестве родителя вы можете использовать dicto simpliciter, чтобы заставить вашего ребенка делать то, чего хотите вы, а не то, чего хочет он сам:

Шпинат полезен для растущего организма. Давай, доедай его до конца.

(Однако остерегайтесь конструкций типа «все хорошие дети поступают так-то и так-то». Ваш отпрыск может ускользнуть из описываемой группы, заявив, что он плохой ребенок.)

Petitio principii

(подмена посыпки)

Софизм petitio priпcipii, иначе известный как подмена посылки, возникает, когда в качестве аргумента используется утверждение, которое должно быть установлено в выводе. Petitio — мастер маскировки. Этот софизм способен принимать множество необычных форм. Одно из наиболее распространенных его проявлений состоит в использовании переформулированного вывода в качестве аргумента в поддержку этого же самого вывода.

Справедливость требует, чтобы зарплата была повышена, потому что, говоря по чести, люди должны зарабатывать больше.

(С тем же успехом можно было бы просто сказать, что справедливость требует повышения зарплаты, потому что справедливость требует повышения зарплаты.)

Вначале может показаться, что petitio — не тот софизм, с которым можно далеко уйти, он выглядит чересчур хрупким для дальних прогулок. Тем не менее достаточно бросить беглый взгляд на мир политического дискурса, чтобы обнаружить там изобилие petitio, причем некоторые из них крепко держатся на ногах уже несколько сотен лет. Довольно сложно оспаривать с точки зрения разума убеждения, которые по своему существу эмоциональны. Вот почему политики обманывают самих себя (непредумышленно) и других (вполне умышленно) с помощью множества petitio. Политический вариант petitio, как правило, представляется общим утверждением, выдвинутым в поддержку частного случая, в то время как этот частный случай является не чем иным как составной частью того же самого общего утверждения.

Британскому правительству следует запретить продажу полотен Констебля американскому музею, поскольку оно вообще не должно допускать экспорт произведений искусства.

(Это выглядит как здравый аргумент, но тот же самый довод можно привести и для любого другого произведения искусства. Если сложить их вместе, в итоге получится все то же самое: правительство не должно допускать экспорт произведений искусства, потому что оно не должно допускать экспорт произведений искусства.)

Предполагается, что аргумент должен апеллировать к вещам, которые уже известны или общепризнаны, с тем чтобы вещи неизвестные или необщепризнанные могли стать таковыми. Ошибочность petitio priпcipii заключается в том, что данный софизм опирается на еще не установленный вывод — вывод, содержащийся, хотя зачастую и в завуалированной форме, в посылке, из которой он сам же и исходит.

Любой аргумент, претендующий на то, чтобы доказать недоказуемое, должен быть внимательно рассмотрен на предмет скрытых petitio. Доводы в поддержку идеологий, религий или моральных ценностей имеют одну общую черту — они все делают попытку убедить скептиков. Таким же общим у них является буйное цветение petitio среди доказательств.

Все вещи в мире моут быть определены через их предназначение.

(Не удивляйтесь, если начатая подобным образом дцскуссия закончится доказательством существования предназначающего. Когда с самого начала заявляется, что все вещи имеют предназначение, тем самым существование того, кто дал им это предназначение, признается заранее. Значит, перед нами petitiop riпcipii, замаскированный под доказательство.)

Чтобы использовать petitio самостоятельно, вам необходцмо с большой осторожностью скрывать заключенное в выводе утверждение с помощью искусного подбора слов. Особенно полезными могут оказаться слова, которые уже имеют встроенное в них скрытое утверждение. Такое слово, как «преднозначение», относится к этой круппе. Философы, отправляясь на битву, всегда вооружаются целой кипой подобных слов, в особенности, когда пытаются рассказать нам, как нужно себя вести. Обязательства, которые они хотят на нас взвалить, скрываются внутри таких слов, как «обещание». Оно выглядит как нечто простое и фактическое, однако где-то среди его значений уже спрятано «обязан».

Относительно petitio необходимо запомнить, что он должен выглядеть как аргумент в поддержку какого-либо утверждения. Значит, вам надлежит усеивать ero необходимыми для любого аргумента словами-связками наподобие «потому что» и «следовательно», даже если вы всего лишь изменяете формулировку.

Если вас загнали в угол, зачастую удается с блеском выпутаться из ситуации благодаря хорошо подобранному petitio, в котором комбинируются оба приема: и маскировка под общее утверждение, и переформулировка вывода.

Мы не должны продавать Малайзии оружие, потому что для нас недопустимо снабжать другие осударства средствами отъема человеческой жизни.

(Это выглядит и звучит как аргумент, но в действительности представляет собой всего лишь хитроумный способ сказать, что мы не должны продавать оружие Малайзии, потому что мы вообще никому не должны продавать оружие.)

Post hoc ergo propter hoc

(после этого — значит вследствие этого)

Данный софизм заключается в предположении, что если одно событие произошло вслед за другим, то второе вызвано первым.

После появления на рынке консервированною зеленого горошка показатели внебрачной рождаемости немедленно взлетели на новую высоту, с которой не спускались до тех пор, пока консервированный горошек не был потеснен с прилавков свежезамороженным. Взаимосвязь более чем очевидна.

(Возможно, слишком очевидна, чтобы быть правдой. Если вы начали подумывать о том, чтобы кормить своих дочерей вместо горошка фасолью, не забывайте заодно держать их подальше от всего остального, что обычно предваряет внебрачное деторождение. Телевизоры, реактивные самолеты, полиэтилен и жевательная резинка — вот лишь немногие из наиболее очевидных опасностей.)

Хотя два события могут располагаться последовательно, нельзя взять и заключить, что одно не произошло бы без участия другого. Вероятно, второе произошло бы в любом случае. Возможно, эти два события связаны общим фактором. Как знать, может быть, рост благосостояния стимулировал нашу склонность к потреблению консервированного горошка и одновременно способствовал действиям, приводящим к повышению уровня внебрачной рождаемости… Если понаблюдать за детьми возле игровых автоматов, можно увидеть множество ярких иллюстраций рассматриваемой ошибки: один скрещивает пальцы, другой закрывает глаза, третий прыгает на одной ноге — в ход идет любое необычное действие, когда-либо предшествовавшее победе. Дети связывают свои произвольные подготовительные действия с исходом готовящегося испытания удачи, и в этом они ничем не отличаются от более взрослых игроков, чьи спрятанные кроличьи лапки и произносимые сквозь стиснутые зубы заклинания выдают в них жертв того же предположения: если это сработало однажды, значит, может сработать и снова.

К несчастью для наших предсказательных возможностей, каждому событию предшествует бесчисленное количество других событий. Чтобы говорить о существовании какой-то причинной связи, нам необходимо нечто гораздо большее, нежели простая последовательность во времени. Философ Дэвид Юм называл основным требованием регулярность при наличии некоторой близости во времени и пространстве. Мы скорее опознаем микроба как причину заболевания, если его присутствие будет регулярно предшествовать инфекции и если он будет найден в организме инфицированного человека.