– Что-то случилось, мисс Фитцджеральд? – участливо осведомился Деймон.

Она покачала головой, собралась вскочить, но не успела. Раздались аплодисменты. Маргарита подавила стон. Одна из девиц Смайт-Смит объявила начало концерта. Прекрасная возможность была упущена, теперь просто невежливо было встать и уйти, особенно с первого ряда. Одно утешало – она была не единственной страдающей душой в этом зале. Едва девицы Смайт-Смит подняли смычки, приготовившись терзать инструменты и уши слушателей, как мистер Сен-Олмс вздохнул и тихо прошептал:

– Да поможет нам Бог!

Говоря по чести, на свете существовал лишь один человек, ради которого Деймон готов был слушать нечто, столь мало напоминающее музыку. И этим человеком была бабушка Данбери.

– Больше никогда, – шепнул он ей на ухо. Сначала им пришлось прослушать нечто, что должно было быть Моцартом, потом нечто объявленное как Гайдн, за которым последовала пародия на Генделя.

– Сиди прямо, – прошептала бабушка. – Ты ведешь себя невежливо.

– Мы прекрасно могли разместиться в последних рядах.

– И пропустить такое развлечение?

Даже с большой натяжкой подобный вечер нельзя было назвать развлечением, но бабушка испытывала какую-то патологическую страсть к этому ежегодному мероприятию. Как обычно, четыре девицы Смайт-Смит сидели на небольшом возвышении, причем две из них играли на скрипках, третья – на виолончели, а четвертая на фортепиано. И каждая так старательно пыталась исполнить свою партию соло, что им почти удалось произвести впечатление на публику.

– Хорошо, что я люблю тебя, – бросил он через плечо.

– Ха, – явственно прозвучало в ответ. – Хорошо, что я люблю тебя.

– Мистер Сен-Олмс?

Деймон обернулся. Его окликнула Маргарита, о которой он, задумавшись о своих делах, забыл.

– Извините, – пробормотал он и улыбнулся так, как обычно улыбался, когда ему требовалось умиротворить женщину. – Я замечтался. – Она посмотрела на него с сомнением, и Деймон добавил: – Со мной такое иногда случается.

Маргарита не смогла не улыбнуться в ответ, и Деймон мысленно поздравил себя с успехом. День, когда он не сможет заставить женщину улыбнуться, будет его последним днем в Лондоне. Потом ему останется только удалиться в заокеанские колонии.

– При обычных обстоятельствах, мисс Фитцджеральд, – сказал Деймон, поскольку требовалось поддерживать вежливый разговор, – я спросил бы вас, понравился ли вам концерт, но сейчас это прозвучало бы настоящим издевательством.

Она заерзала на стуле, что было удивительно, поскольку молодых девушек с юного возраста обучали подолгу сидеть прямо и не шевелиться. Это неожиданное движение еще больше расположило его к ней. У него тоже была привычка барабанить пальцами по столу. Деймон ждал ответа, но Маргарита молчала, явно чувствуя себя неловко. Наконец она наклонилась к нему и прошептала:

– Мистер Сен-Олмс?

Он тоже наклонился и заговорщически повел бровью.

– Мисс Фитцджеральд?

– Вы не могли бы пройтись со мной по залу? – Она чуть обернулась и едва заметно кивнула через плечо. Лорд Соммерсхолл развалился на своем стуле, задевая Маргариту внушительным торсом.

– Разумеется, – галантно ответил Деймон, поднимаясь и предлагая ей руку. – Надо же спасти лорда Соммерсхолла, – добавил он, когда они отошли на несколько шагов.

– Простите?

– Если бы я был любителем пари, я бы поставил четыре к одному в вашу пользу.

Она на секунду смутилась, но потом улыбнулась:

– Вы хотите сказать, что не любите заключать пари?

– Я для этого недостаточно богат.

– По-моему, большинство мужчин это не останавливает.

– И большинство женщин – тоже.

– Удивительно точно подмечено!

– А вы, мисс Фитцджеральд? Вы любите биться об заклад?

– Конечно, – ответила она, поразив его своей откровенностью. – Но только если уверена, что выиграю.

– Довольно странно, но я вам верю. – Деймон подвел девушку к столу с закусками и напитками.

– О! Придется. Спросите любого из тех, кто меня знает.

– Вы опять выиграли. А я-то думал, что я вас знаю!

Она второй раз за вечер не нашлась что ответить. Деймон сжалился над ней и протянул стакан лимонада.

– Пейте, по-моему, вас мучает жажда.

Она взяла стакан и стала пить, сердито поглядывая на него поверх стакана. Деймон откровенно забавлялся. Она была умна – очень умна, и держалась так, словно знала, что в этом зале она самая умная. Впрочем, это ее не портило. Маргарита была очаровательна, но он был уверен, что ей пришлось немало потрудиться, чтобы ее мнение услышали в семье, ведь она была самой младшей.

Но ему почему-то было приятно, что она не находит слов для ответа. Было забавно ставить ее в тупик.

– Скажите, мистер Сен-Олмс, как вашей бабушке удалось убедить вас посетить этот концерт?

– Вы не верите, что я пришел сюда добровольно?

Она выразительно подняла бровь. Это произвело на него должное впечатление.

– Хорошо. Сначала у нее вдруг задрожали руки, потом она что-то сказала о том, что ей необходимо показаться врачу, а потом, кажется, вздохнула.

– Всего раз?

Он сделал выразительную паузу.

– Я из более прочного материала, чем вам кажется, мисс Фитцджеральд. Ей потребовалось целых полчаса, чтобы сломить меня.

– Какой вы замечательно непробиваемый!

Он наклонился к ней и улыбнулся:

– Вы даже не представляете насколько.

Она покраснела. Он был доволен произведенным эффектом, но Маргарита тут же сбила с него спесь.

– Я слышала о мужчинах, подобных вам.

– Я очень надеюсь.

– Мне кажется, что вы менее опасны, чем вам хотелось бы казаться.

– Это почему же?

Она ответила не сразу, а, прикусив губу, подумала.

– Вы слишком добры к вашей бабушке.

– Некоторые утверждают, что это она слишком добра ко мне.

– Да, бытует такое мнение.

– А вы прямолинейны!

Прежде чем ответить, Маргарита посмотрела на Пенелопу и леди Данбери в другом конце зала.

– Я стараюсь. Полагаю, что именно поэтому я до сих пор не замужем.

– Да что вы!

– Правда, – ответила она, хотя было ясно, что он ее успокаивает. – Чтобы мужчина женился, его надо заманить в ловушку, даже если он это понимает. А у меня, поверьте, не хватает навыков.

– Вы хотите сказать, мисс Фитцджеральд, что вы не умеете жеманничать и хитрить?

– Я не умею этим пользоваться, вот в чем дело.

– Ах, вот как, – буркнул Деймон, но она не поняла, задело его ее замечание или нет. – Но мне любопытно… Почему вы считаете, что мужчину нужно заманить в ловушку, а иначе он не женится?

– А вы охотно пошли бы к алтарю?

– Нет, но…

– Вот видите? – Маргарита явно почувствовала себя лучше.

– Стыдитесь, мисс Фитцджеральд. Не очень-то вежливо прерывать меня на полуслове.

– А у вас есть что сказать? Что-то интересное?

– Я всегда бываю интересным, – улыбнулся Деймон.

– Теперь вы пытаетесь меня запугать.

Откуда у нее взялась смелость? Говоря по совести, Маргарита не была застенчивой, но и слишком упрямой тоже. А мистер Сен-Олмс не тот человек, которого можно не принимать всерьез. Она играет с огнем – ох, как хорошо она это понимала, – но не могла остановиться. Словно все, что срывалось с его губ, было вызовом… А ей надо было во что бы то ни стало не ударить в грязь лицом. Если это соревнование, она должна его выиграть!

– Мисс Фитцджеральд, вас сам дьявол не испугает.

Она глянула на него в упор.

– Это ведь не комплимент? Или?

Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал.

– Выбирайте сами, как вам больше нравится.

Со стороны их разговор был воплощением приличия, но Шахразада видела смелый блеск в его глазах и почувствовала, как искра проскочила между ними. Деймон же как ни в чем не бывало поднял голову и сказал:

– Подумайте, а потом скажете, считаете ли вы это комплиментом… Всегда полезно знать, как тебя оценивают. Я жду вашего одобрения.

– Вы…