— Спасибо, Сергей Александрович! — сказала я в спину идущего к машине Шувалова.

— Доверчивый торговый работник, Лариса Сергеевна, — это нонсенс, — усмехнулся он, обернувшись, и впервые с некоторой теплотой в голосе проговорил: — Как вы правильно догадываетесь, с вас причитается!

Он сел за руль, и его джип, без толчка и рева, с каким порой брали на своих машинах старт с места некоторые наши покупатели, медленно выкатился со двора и, набирая скорость, вскоре скрылся из виду.

Минут через пятнадцать ко мне в кабинет, где я, с трудом призвав себя к работе, занималась с бумагами, заглянул Корней:

— Лариса Сергеевна, у нас опять гости.

Я вопросительно взглянула на него.

— Милиция прибыла, вас спрашивают.

— Не говорили, что им надо?

— Молчат как партизаны. — А поскольку я больше ничего не спросила, сказал сам: — Замок на шестой склад я повесил старый. Тот, что висел прежде.

Я увидела сурового обликом капитана. И вместе с ним еще кого-то в штатском. Какое, однако, у него бесцветное лицо! Если он не из милиции, то откуда? Из конторы глубокого бурения? Но в ней вряд ли занимаются наркотиками. Впрочем, кто их разберет!

События приобрели такой лавинообразный характер, что я не успевала толком на них реагировать.

Мне казалось, что капитан все же не уверен в целесообразности своего приезда. Наверное, поэтому он старательно отводил глаза и был со мной подчеркнуто суров.

— Гражданка Шувалова…

Ого, «гражданка»! Дело пахнет керосином, как сказал бы мой папа. Надо же, одним этим словом он как бы отодвинул меня по другую сторону от закона, который сам представлял.

— К нам поступил сигнал…

Еще бы не поступить! Для чего-то же придумала Светлана Кузьминична этот ход с арендой склада! Для чего-то же в одном из ящиков оказался тот полиэтиленовый пакет, который успел изъять мой любимый начальник службы безопасности.

— Простите, как мне вас называть?

Капитан глянул на меня в упор, но представился — кстати, я слышала, что он должен был сделать это сразу, как только появился на моей территории.

— Капитан милиции Валерий Дмитриевич Капитонов. Он проговорил это нехотя, словно был уверен, что я немедленно кинусь к телефону и стану звонить, жаловаться, какой беспредел устроили у меня менты.

Штатский промолчал, как бы подчеркивая этим, что мне к нему незачем обращаться. На нет и суда нет! Баба с возу… и так далее.

Отчего-то я вдруг подумала, что знатная продавщица ивлевской районной торговли Светлана Дорохова не только повесила на арендованный у меня склад свой замок, но и ключи унесла с собой. Интересно, у товарища капитана есть ключи от склада? Или у его молчаливого спутника? Они же не могут знать, что замки на складе за какой-то час менялись трижды.

Так мне и надо. Зачем пошла у Дороховой на поводу? Светлана Кузьминична уговорила меня не составлять договор аренды, а я и обрадовалась. Она хороших денег не пожалела, чтобы отдать тем самым черным налом. Или это не ее деньги? Скажи я сейчас Капитонову, что на складе номер шесть лежит вовсе не мой товар, он же не поверит… Кстати, что это за сигнал к ним поступил?

— Так насчет чего у вас сигнал, Валерий Дмитриевич, вы так и не сказали. Надеюсь, никакого криминального товара я не купила? Поставщики у нас постоянные, накладные в порядке.

Капитан промолчал. Ну не самой же мне говорить ему: «Вот, товарищ капитан, вам ключи от шестого склада. Ищите и обрящете».

— Мы должны произвести обыск в вашем складе номер шесть.

Чего он так напрягся? Ждет, что я сразу начну оправдываться: мол, я не я и лошадь не моя? А Светлана Кузьминична наверняка скажет, будто знать не знает ни о каком шестом складе, у нее своих складов завались!

— Пожалуйста, раз должны, производите. Вам ключи принести?

— У вас есть ключи?!

Ой как грубо! Что же это получается, капитан Капитонов — ужасное сочетание! — знает о таких вещах, как отсутствие у меня ключа? Выходит, и о том, что замок на склад повесила Дорохова? Уж не она ли сигнализировала о шестом складе? Или он как раз тот, о ком в крутых боевиках пишут «ссученный мент»?

— Конечно, есть, сейчас принесу.

Он чуть было не пошел за мной следом, но потом рассудил, наверное, что никуда я сбежать не смогу, да и компромат лежит совсем в другом месте, а вовсе не в моем кабинете.

А я на ходу вынула из кармана телефон и позвонила на сотовый Шувалову:

— Сережа…

— Милиция приехала? — недослушав, перебил он.

— Приехала. К сожалению, мне самой никуда поехать не удастся, а ты не мог бы от моего имени взять у Дороховой накладную на партию печенья, которое она положила на шестой склад? Думаю, она не будет возражать… против твоих аргументов. Сомневаюсь, что после милицейской проверки она приедет за этим печеньем. Мне отчего-то кажется, что ей заплатили не только за тот сверток, что вы изъяли, но и за весь товар. Конечно, оно не пропадет. По-моему, ребятишки из твоего детского дома его с удовольствием съедят.

— Из рук такой гадины я ничего брать не желаю.

— Сереж, ну что ты как маленький!.. Нормальный товар выбрасывать?

— Печенье хоть свежее? — спросил он нарочито сварливо.

— Должно быть, свежее, — нерешительно проговорила я, — посмотрю в накладную, скажу точно.

Нет, у меня явно не все дома. Во дворе меня ждет милиционер, и даже не один, и, возможно, у них в кармане приготовлены две пары наручников — на руки и на ноги, — а я стою и преспокойно болтаю с мужем.

— Понял, — в это время сказал он коротко и отключился.

Навстречу мне уже спешил Корней с ключами.

— Склад открыть или пусть ломают?

— Открой, конечно. Замок хороший, как сказала Светлана Кузьминична, чего же деньги на ветер выбрасывать?

Нет, этот капитан Капитонов против Шувалова никак бы не сдюжил. Серега-то со своим умом и способностями до полковника дослужился, а этот… станет ли майором, как говорится, большой вопрос. К тому же Шувалов приглашал кинолога с собакой, а Капитонов на свой нюх надеется. Или на нюх этого, в темном плаще? Интересно, он будет каждый ящик обнюхивать или сразу подойдет к тому, который нужен? Может, тот, кто направил капитану сигнал, точно указал, где искать? Да и я, балда этакая, настолько была ошарашена приездом кинолога и тем, что собачка обнаружила в ящиках вовсе не печенье, что даже после всего этого не зашла на склад, не посмотрела, Сергей хоть приладил на место крышку ящика или нет…

А вдруг Каро ошибся и «вклад» есть еще где-то? На мгновение мне стало страшно, но я себя успокоила: не стоит раньше смерти умирать.

— Что за груз на складе?

— Партия печенья фабрики «Большевик».

— Насколько я знаю, вы продовольственными товарами не торгуете, — заметил капитан, сверля меня взглядом. Что он ожидал прочесть на моем лице? Смятение? Откровенный испуг? Надежду на то, что приедет крутой охранник Шувалов спасать свою зарвавшуюся супругу, а тут ему: «Руки на капот, ноги в стороны!..»?

Нет, он ждал от меня вопросов, истерики, какой-то суеты, а вовсе не спокойного отношения к такой неординарной акции.

Словом, я вела себя неправильно и этим весьма нервировала капитана Капитонова. Все же ему надо быстрее добиваться повышения в звании, пока его не понизили до старлея за глупость.

— Чему вы улыбаетесь, Шувалова? — строго спросил он.

— Ой, простите, отвлеклась. С утра пораньше мне анекдот рассказали, вот он из головы и не идет.

И тут впервые серый человек за его спиной себя как-то проявил: буркнул под нос что-то неразборчивое.

В это время Корней открыл замок и сделал капитану и пришедшему вместе с ним человеку в штатском приглашающий жест:

— Просим вас пройти в закрома.

Он дошутится, этот Корней! Не чувствует, что ли, как накалена вокруг обстановка?

— Проходите, — строго предложил мне Капитонов.

Я прошла. В самом деле, почему не посмотреть, это будет интересно.

И тут наконец в действие вступил штатский. Пока Капитонов оглядывался на складе, он слегка отодвинул его с дороги и прошел точно туда, где стоял тот самый ящик.