Сью перевела удивленный взгляд с Жасмины на Джэарда.

— Так что, это с «их» отцом, значит, Флосси времечко проводила?

— Неважно, Сью, — сказал Джэард, голос его тем не менее выдавал волнение. — Пожалуйста, просто расскажи мисс Дюброк, что случилось.

Она снова покачала головой в недоумении.

— Черт меня побери! Ну, надо же только подумать, что Флосси тайно обслуживала папашу этой дамы…

Перехватив укоризненный взгляд Джэарда, Сью быстро откашлялась и продолжала, обратившись к Жасмине:

— Простите мне мой грубый язык, мэм. Я ведь, правда, не знаю наверняка, что Флосси и ваш отец были… Ну, вы понимаете, что я имею в виду.

Джэард опять хотел вмешаться, а потому Сью торопливо продолжала:

— Ну, в общем, Флосси мне рассказала о тех деньгах, которые она должна была получить. Но она колебалась, не знала, брать или не брать эти деньги от него… А потом вроде бы увидела там его дочь… — Сью осеклась, затем даже пальцами прищелкнула.

— Бог ты мой! Мэм, так, значит, это были вы!

— Да! — подтвердила Жасмина, в ее зеленых глазах зажегся интерес. — Продолжайте, пожалуйста, Сью!

— Хорошо, мэм. Где-то в это время, когда Флосси рассказала мне про те деньги, которые ей ее ухажер оставил, здесь, в «Туфельке», объявился один француз: каждый день приходил.

— Клод Бодро, — выдохнула Жасмина.

— Вот точно не вспомню. Но хорош был, дьявол. Глаза темные, а от взгляда аж в дрожь бросало! Ну, в общем, очень даже быстро он с ней компанию свел. Каждый день сидели они в уголке и попивали: головка к головке! Флосси мне говорила, что парень ей действительно понравился. Кажется, что она ему даже сказала про наследство и про то, что ей вроде бы неловко брать эти деньги у старого распутника… — Сью поспешно прикрыла рот ладонью. — О, простите меня, мэм.

— Неважно. Продолжайте, — попросила Жасмина умоляющим тоном.

— Ну вот. Флосси рассказала мне, что вроде бы этот француз все говорил ей, что деньги ей положены. Но Флосси все продолжала мне говорить, что ей не хочется, ничего вообще не хочется от него. Она так и говорила: «Я не родственница ему, и ничего мне от него не надо» — вот что она мне говорила, мэм.

— Благородное сердце, — произнесла Жасмина и покачала головой. — А потом ее убили.

— Да, мэм, убили прямо как ягненочка на заклании. Господи, упокой ее душу. Вы и представить себе не можете, какие здесь были шум и свалка в ту ночь, я потом еще несколько дней совсем не своя была, горем убитая. Вы понимаете, потерять лучшую подругу, и вообще. И только после того уж, как тело дорогой Флосси в могиле остыло, я из разговоров об этом обо всем стала соображать, что же это такое…

— Ну, и?.. — со все возрастающим интересом спросила Жасмина.

— Ну, я подумала, что провалиться мне на этом месте, если этого проклятого француза не было здесь в ту ночь, когда Флосси прикончили.

Жасмина затаила дыхание.

— Да, да, конечно! — прошептала она.

— Точно сказать, что это он все затеял, весь шум и сватку, а затем взял да прострелил голову Флосси, я не могу, — продолжала свой рассказ Сью. — А вот, как что-то доходить до меня начало, так я тут же побежала в контору Джэарда и рассказала ему обо всем. И он со мной согласился, что все как-то странно получается… вот так, мэм.

— Трудность в том, — вмешался Джэард, — что ни Сью, ни я никак не могли понять, с какой стороны смерть моей кузины могла быть выгодной для этого француза. Ни по какой линии деньги от этого наследства ему не полагались, не могли полагаться.

Джэард взглянул на Жасмину.

— Но сейчас мы знаем это, не правда ли, дорогая?

На какую-то долю секунды глаза их встретились.

— Да?! А мне скажете, мистер Джэард? — спросила Сью.

Джэард повернулся и ласково улыбнулся Сью.

— В другой раз как-нибудь, — сказал он ей. — Мы и так засиделись.

Он помог Жасмине встать.

— Но вот что я хотел бы еще сказать, — добавил он, обращаясь к Сью. — Ты была абсолютно права в отношении подозрений насчет француза. Он очень опасный человек, так что если тебе доведется с ним встретиться, беги от него, как от чумы, сразу ко мне. И не имей, я повторяю, и не имей с ним никакого дела. Дай мне такое обещание, Сью.

— Нуда, конечно, даю, сэр, — сказала Сью и тоже поднялась на ноги. — Я сама не хочу якшаться с этой змеей с черными глазами.

Джэард кивнул ей:

— Спасибо, Сью, за все.

— Да, благодарю вас, — добавила от себя Жасмина.

— Жаль, что не могу сделать больше, Джэард, — сказала Сью, провожая гостей до двери. — А теперь — сами будьте осторожны.

В молчании Джэард и Жасмина спустились по лестнице. Когда они сели в экипаж, Жасмина, все еще не веря услышанному, покачала головой.

— Матерь Божия, Джэард! — вырвалось у нее. — Это все так жестоко — столько зла, что я и представить себе не могла! Клод Бодро убил твою кузину из-за того, что он узнал о ее планах отказаться от денег моего отца. А затем он взялся за меня, несомненно вызнав у Флоренс, что следующей фигурой, имеющей право на наследство, являюсь я! Это — чудовищно! Клоду под силу справиться с самим дьяволом!

— Действительно, — подтвердил мрачно Джэард. — Нам чертовски повезло, что тебя он просто бросил в Миссисипи той ночью и не прострелил тебе голову вдобавок.

— Именно это он мне и говорил, — выдохнула Жасмина еле слышно. — Постой! — продолжала думать вслух она. — Так значит, если Сью все тебе уже рассказала, то, значит, той ночью, когда ты гнался за мной и Клодом, ты уже знал…

— Нет, тогда я еще был слишком далек от того, чтобы так ясно представлять всю картину в целом, — прервал ее Джэард. — Видишь ли, в то время события представлялись мне не яснее, чем Сью. Я тоже посчитал присутствие в ту ночь, когда убили мою сестру, в салоне этого француза подозрительным. Но, как я уже говорил, я, конечно, никак не мог знать, из-за чего бы ему было выгодно убивать мою кузину. Как бы то ни было, но после прихода Сью ко мне в контору я навел кое-какие справки здесь в округе и узнал, что некий француз, по описанию схожий внешне с тем, который появлялся в салоне, ухаживает сейчас в Натчезе за какой-то леди — тобой. Мне рассказали, что ты, вероятно, из небогатой семьи; но тогда я еще не мог свести все сведения воедино. Это случилось только после того, как он приобрел два билета на пароход «Красавица Миссисипи». Для того чтобы держать события в поле зрения, я сколотил компанию из игроков на корабле «Речная ведьма», чтобы узнать, куда направляется Бодро и что он собирается предпринять, а также для того, чтобы порасспросить тех, кто был в ночь убийства Флоренс в салоне, как это произошло.

— Так вот как ты оказался на палубе «Речной ведьмы» в ту ночь! Ты хотел увидеть «Красавицу Миссисипи»!

— Ну да. Но даже когда я уже заметил тебя в воде, я не связал тебя с Бодро, так как до этого я тебя никогда не встречал.

Затем он прибавил, мрачно усмехнувшись.

— Меньше всего я ожидал увидеть в воде в ту ночь полуодетую женщину. Но после того, как ты рассказала свою историю, все прояснилось.

— О Джэард! — воскликнула Жасмина, которую переполняло сознание значительности происшедших событий и ощущение их несправедливости и трагичности. — Кажется, все мы стали жертвами Клода Бодро: ты и твоя тетя, я, твоя кузина Флоренс…

Неожиданно она замолчала и побледнела, так как в ее сознании отчетливо проступила одна главная мысль, а ее задетая гордость заставила ее затронуть самый больной для себя вопрос. Повернувшись к нему, она спросила:

— Значит, ты предпринял все это для того, чтобы отомстить за смерть твоей кузины?

В первые мгновения он не был готов к ответу, настолько он изумился, но затем твердо сказал:

— О нет, не только, любимая! Я поступил так и ради тебя тоже!

Однако Жасмине было не до его заверений, так как она вспомнила, что он так долго скрывал от нее такие важные сведения. Встряхнув головой, она сказала срывающимся голосом:

— Не удивительно, что ты был так зол на меня, когда я остановила эту твою дуэль с Клодом! Я не дала тебе возможности отомстить ему за то, что он сделал с твоей кузиной!