IV

Издав пронзительный вопль, Мэгнан попытался взобраться на стену.

— Ретиф! Что происходит?

— Нет—нет, мистер Мэгнан,— ответил Ретиф.— По роли ваши слова должны быть: «Ага, точно, как я и предполагал!» Таким образом и создаются репутации людей, обладающих способностью к предвидению.

— Шилт был прав насчет клаустрофобии,— заметил Мэгнан придушенным голосом.— У меня такое ощущение, что стены сейчас меня раздавят!

— Вы просто закройте глаза и представьте, что вы на летучке сотрудников во вторник утром. Когда вы осознаете, что вы здесь, то испытанное вами от этого облегчение должно помочь справиться с любыми трудностями, исключая окончательную катастрофу.

Затрясшись и зазвенев, кабина остановилась.

— Ч—что теперь? — спросил Мэгнан тонким голосом. Ретиф ощупал дверь, нашел рукоятку рычага. Он сжал ее и

потянул. Дверь неохотно откатилась в сторону, открывая большое помещение со множеством колонн, слабо освещенное полосками светящегося материала, все еще держащегося на потолке и на стенах, украшенных росписью, изображающей гротескные фигуры, совершающие непонятные ритуалы.

— Погребальная живопись,— тихо пробормотал Мэгнан.— Мы в катакомбах. Здесь, вероятно, полно костей — хотя я не сказал бы, что и в самом деле верю в проклятья мертвых королей или что—то подобное.

— Проклятья живых послов гораздо страшнее, я подозреваю,— заметил Ретиф, проходя по помещению и сворачивая в один из многих ведущих из него проходов. Здесь на дверных стенах было выгравировано еще больше мистических сцен, раскрашенных красками, все еще сохранившими свою яркость. Многие из них сопровождались таинственными надписями на неизвестном языке.

— Вероятно, это цитаты из местной версии Книги мертвых,— рискнул предположить Мэгнан, глядя на цветистое изображение крупного инопланетного существа, делавшего, предположительно, угрожающий жест в направлении второго чужака, из ушей которого вился дымок.

— Вот здесь, к примеру,— заметил он,—— несомненно, изображен бог нижнего мира; он судит душу и определяет, что она грешна.

— Или так, или же это вывеска «НЕ КУРИТЬ»,— согласился Ретиф.

Проход повернул, разделился на несколько. Левое ответвление заканчивалось у углубления зловещего вида, наполовину наполненного поблескивавшей черной жидкостью.

— Жертвенный колодец,— вздрогнув, сказал Мэгнан.— Я осмелился бы предположить, что его дно — Бог знает, насколько оно глубоко внизу — усыпано останками юношей и девушек, принесенных в жертву богам.

Ретиф принюхался.

— Он пахнет, как отработанное масло из картера коленчатого вала.

Они обошли провал и вышли в просторное помещение, в котором в полумраке рядами стояли заржавевшие массивные металлические предметы разнообразного вида.

— А это — идолы аборигенов,— шепнул Мэгнан.— Бог ты мой, они действительно выглядят невероятно свирепыми.

— Вон тот,— Ретиф указал на высокое, многорукое чудище, нависшее над ними,— исключительно похож на установку для упаковки сена в кипы.

— Следите за своими выражениями, Ретиф! — резко упрекнул его Мэгнан.— Я, конечно, не могу себе вообразить, что они могут нас услышать, но зачем искушать судьбу?

Внезапно послышался резкий щелчок, рокот и звон, массивные формы зашевелились по всему полутемному залу. Мэгнан взвизгнул и отпрыгнул назад, когда конструкция размером с автоподъемник пришла в движение, развернулась, скрипя, и обозрела его парой светящихся янтарных… несомненно, глаз.

— Мы окружены,— слабым голосом пробормотал Мэгнан.— А они еще говорят, что планета необитаема!

— Так и есть,— сказал Ретиф, когда еще несколько гигантских форм со скрежетом несмазанного металла двинулись вперед.

— Что же это тогда такое? — резко спросил Мэгнан.— Привидения—переростки?

— Близко, но не совсем,— ответил Ретиф.— Это городской гараж, а перед вами — роботы обслуживания.

— Р—роботы?

— Наше появление здесь, должно быть, переключило их на режим готовности.

Земляне двигались вдоль ряда гигантских машин, каждая из которых была оборудована различными конечностями, приспособлениями и сенсорами.

— Тогда… тогда они, вероятно, ждут, когда мы начнем отдавать им приказы,— к Мэгнану вернулась уверенность.— Ретиф! Разве вы не понимаете, что это значит? Мы можем приказать им сесть в лифт, отправиться наверх и распугать эту армию во главе с липким коротышкой Шил том — вернее, мы могли бы,— добавил он,— если бы они понимали земной.

—  Земной понимается,— проскрипел хриплый бас из точки прямо напротив уха Мэгнана. Он резко подскочил на месте и обернулся, крепко ударившись голенью.

— Ретиф! Они нас понимают! Мы спасены! Бог ты мой, когда я еще только планировал наш побег при помощи лифта, я и думать не мог, что нам привалит такая удача!

— Теперь до вас дошла эта мысль,— с восхищением заметил Ретиф.— Но почему бы вам сразу не добавить, что вы знали о существовании всего этого — роботов и прочего — из надписи на щитке рядом с кнопкой лифта?

— Не будьте таким грубым, Ретиф,— высокомерно сказал Мэгнан.— Я решительно намерен поделиться с вами честью этого открытия. В своем докладе я упомяну, что вы нажали на кнопку лифта согласно только некоторому намеку с моей стороны.

— Может быть, вам лучше пока не писать этот рапорт,— заметил Ретиф, когда один из роботов впереди с сухим скрежетом ржавых сочленений изменил свою позицию и полностью перекрыл им дорогу. Другие роботы приблизились с обеих сторон; обернувшись, земляне обнаружили, что путь к отступлению тоже перекрыт.

— Ну вот, видите, какие они нетерпеливые,— успокаивающим тоном проговорил Мэгнан.— Тихо, тихо, просто встань в сторонке, как хороший… э—э… парень,— обратился он к машине перед ним.

Она не двинулась с места. Хмурясь, Мэгнан начал было ее обходить, но дорогу ему перекрыл автомат меньших размеров — он был не больше промышленного станка для изготовления колбас и снабжен сходным набором лезвий, видневшимся в его разинутой металлической пасти.

— Ну и ну! Как я вижу, они нуждаются в перепрограммировании,— резко заметил Мэгнан.— Хотя это вполне нормально, если они немного подлизываются, но…

— Я не уверен в том, что они подлизываются,— сказал Ретиф. — Так что же вообще они тогда делают?

—  Земляне окружены,— заявил голос, похожий на звук битого стекла, за спиной окруженных дипломатов.

—  Мы судим землян,— послышался несмазанный тенор из задних рядов.— И находим вас виновными.

—  Страшные большие роботы будут прыгать на ваших дымящихся останках,— прозвенел третий голос, напоминающий скрип напильника о сталь.

—  Мы жаждем вцепиться в них,— согласилось Битое—стекло.

— У них любопытный способ выражать мысли,— нервно заметил Мэгнан.— Мне кажется, я ощутил чуть ли не зловещую ноту в их своеобразном выборе слов.

— Я думаю, они набирают свой словарный запас от нас,— сказал Ретиф.

— Ретиф… если бы это не звучало так глупо, я бы решил, что вон тот тип намеревается нанести нам физический вред,— с преувеличенной веселостью заметил Мэгнан, в то время как громоздкая конструкция с острыми углами с грохотом стала продвигаться вперед.

—  Мы намереваемся нанести вам физический вред,— сказал Напильник—по—стали.

— Но… но вы же не можете нападать на нас,— возразил Мэгнан.— Вы же просто машины! А мы живые! Мы ваши повелители по праву!

—  Повелители лучше роботов,— заявил Разбитое—стекло,— Вы не лучше нас. Вы не повелители. Мы непременно нанесем вам вред.

—  Вы не сбежите,— добавил красноглазый монстр.

— Ретиф, я подозреваю, что мы сделали ошибку,— неверным тоном пробормотал Мэгнан.— Мы были в лучшем положении в условиях нежной заботы гроаков.

— В чем вообще дело, парни? — Ретиф старался перекричать нарастающий грохот и звон приближавшихся машин.

—  Эта планета — не ваш мир. Мы запрограммированы не проявлять милосердия по отношению к вам, парни.