Тиф—тиф! — прогудел, несясь по небу, голос поднимающегося руна.— Тиф—тиф…

— Послушай,— поразился Оззл.— Никак он зовет тебя? Что это значит?

Ретиф вспрыгнул на широкую спину Фуфу. Кругом рушились ряды удирающих войонов, а там, где зависли, молотя винтами, широкие тени, слышалось непрерывное потрескивание и жужжание бластеров,

— Это значит, что битва окончена! — перекричал Ретиф шум урагана.— Это Герти и ее друзья с подкреплениями из города, а еще и пара сотен контрабандных лучевых пистолетов!

Через час в уцелевшей от огня комнате почты Ретиф и его победные союзники сидели вокруг широкого стола, смакуя земной торговый ром, бренди Бахус и куопянскую Дьявольскую Розу, предусмотрительно разбавленную один к трем.

— Фокус с бластерами послужил нам на пользу, Ретиф,— сказал Леон.— В каком рукаве ты их прятал?

— Они были надежно припрятаны на складе таможни. Я надеялся, что нам не придется воспользоваться ими, но раз Войон начал войну, выбора не было.

— Ты дипломат странного типа, если не возражаешь,— заметил Сеймур,— Послать Герти за контрабандными стволами, с тем чтобы распылить государственную армию,— это был ловкий ход, но что скажет Лонгспун?

— По сути, Сеймур, я не намеревался говорить ему об этом.

— Надеюсь, все вы, господа, проявите крайнюю осмотрительность,— ласково добавила Фифи.— Иначе я приду и ухлопаю вас лично.

— Ретиф сделал то, что должен был сделать,— проворчал Леон.— Что проку в мертвом дипломате?

— Не будем рассматривать этот вопрос чересчур подробно,— сказал Ретиф.— И не думаю, что кому—то захочется довести его до логического конца, поскольку мы вправе теперь представить властям свершившийся факт.

— Ты получать на это мою гарантию,— объявил Джик—джик. — Новые Объединенные племена не собираться задавать щекотливых вопросов.

В комнату просунул голову земной плантатор.

— Жуки — то есть, наши жуки — только что доставили войонского генерала. Мерзкий маленький дьявол. Как, по—вашему, что с ним сделать?

— Ретиф, ты хочешь поговорить с этим джаспером? — осведомился Леон.— Или мне вышвырнуть его обратно?

— Пожалуй, я поговорю с ним.— Ретиф и Фифи последовали за Леоном в комнату, где съежился на вывернутых колесах пленный войон, поникшие усики которого выражали крайнее огорчение. При виде дипломата один из его окуляров дрогнул.

— Позвольте мне поговорить с вами, но наедине,— пискнул он слабым голосом. Ретиф кивнул. Леон нахмурился.

— Каждый раз, когда кто—то отводит тебя в сторону, происходят странные вещи, Ретиф, мне сдается, что ты не говоришь мне всего, что знаешь.

— Это мой дипломатический рефлекс, Леон. Я вернусь через пять минут.

— Присматривай за этим типом, у него может быть запасен под инкрустацией тесак.

Как только двое землян ушли, войон поднял шлем, под которым оказалась бледно—серая физиономия генерала Хиша.

— Отдаю вам должное, землянин,—прошипел он на гроакском.— Так ловко провести меня под предлогом деморализации войска…

— Не принимайте близко к сердцу, генерал. Знали бы вы, сколько трудов я положил, чтобы точно рассчитать время.

— Нельзя было забывать о жалком состоянии войск,— с волнением добавил Хиш.— И желать, чтобы все они были разобраны и экспортированы…— Он смолк.— Но я утомляю вас своими сожалениями,— гладко продолжал он на войонском наречии.— А теперь я рассчитываю получить от вас положенные по статусу привилегии в качестве члена иностранной миссии.

— Погодите—ка,— задумчиво промолвил Ретиф.— Насколько я помню, привилегии, полученные мною в последний раз, когда я был гостем гроаков…

— Перестаньте, милейший Ретиф, разве нам пристало таить друг на друга обиду? Просто дайте сопровождение до моей вертушки, а что было, то было.

— Вначале я хотел бы прояснить с вашей помощью некоторые мелочи,— сказал Ретиф.— Для начала расскажите о том, с какой целью министерство иностранных дел гроаков занялось вооружением Войона.

Хиш издал щелкающий звук, показывая удивление.

— Но, любезнейший приятель,— мне казалось, всем известно, что замысел о снабжении, э—э, образовательным материалом лелеял ваш собственный посол Лонгспун…

— У лучевых пистолетов голубая вспышка, Хиш,— терпеливо произнес Ретиф.— Пистолеты гроакского производства характерны желтой вспышкой — даже когда их маскируют пластиковой оберткой под земное оружие. То был один из ваших слабейших трюков.

— Что касается трюков,— размышлял Хиш,—я уверен, что ваша роль самозванца, будь вы разоблачены, вызовет немалый переполох в войсках, не говоря уже о реакции ваших коллег, когда они узнают, что вы возглавили вооруженный бунт. Причем против поддерживаемых вашим ДКЗ сил.

— Возможно. Если останется в живых хоть один свидетель, у которого чешется язык,— согласился Ретиф.

— Я жив,— подчеркнул Хиш.— И хотя я возражаю против термина «чешется язык»…

— Мне не под силу справиться с вашей болтливостью,— перебил Ретиф.— Но относительно того факта, что вы еще живы…

— Ретиф! Неужели вы посмеете? Меня, коллегу—инопланетянина! Коллегу—дипломата! Коллегу—контрабандиста!

— Запросто,— сказал Ретиф.— А теперь окажите любезность, продолжайте болтать, как вы болтали несколько секунд назад.

— …в строжайшем секрете,— прогнусавил Хиш, промокая горловой мешок большим зеленым платком.— Если посол Шлух хотя бы заподозрит, то есть узнает о моих профессиональных откровениях…

Снаружи за дверью послышалось шарканье ног. Хиш торопливо набросил «голову», и в—комнату вошел желтобородый землянин.

— Привет, Ретиф,— сказал он.— К нам прибыл какой—то тип, он едва сумел посадить вертушку. Говорит, что из Посольства Земли в Айксиксе. Леон хочет, чтобы вы с ним поговорили.

— Разумеется,— Ретиф поднялся на ноги.— Где он?

— Здесь, рядом.— Светловолосый поманил рукой, и на пороге появилась вторая фигура — грязная, оборванная, кое—как одетая, с небритыми щеками. Позади толпились Леон, Фифи, Сеймур и толпа других поселенцев.

— Ретиф! — задыхаясь, вскричал Мэгнан.— Так вы, значит… мне казалось… не важно. Они отпустили меня, то есть послали. Икк послал меня…

— Лучше присядьте и соберитесь с мыслями, господин Мэгнан,— Ретиф взял первого секретаря под локоть и подвел его к креслу. Мэгнан плюхнулся на сиденье.

— Он арестовал всех нас — весь персонал,— всхлипнул секретарь.— От посла Лонгспуна — запертого в собственной Канцелярии, заметьте — до последнего шифровальщика! И если Объединенные племена немедленно не сложат оружие, не распустят свою армию и не отпустят всех пленных, он собирается повесить их завтра, сразу после завтрака!

— А я вот что скажу,— объявил Сеймур, поддергивая штаны.— Мы не собираемся выдать то, что выиграли ради спасения горстки чинуш ДКЗ от веревочных галстуков. Поделом им за то, что снюхались с этим Войоном!

— Ретиф тебя не спросил,— перебил Большой Леон,— Заткнись, Сеймур. Так или иначе, сражение выиграли не мы, а жуки.

— Но шестьдесят один пленник,— еле слышно запротестовал Мэгнан.— Двадцать женщин…

— Лонгспун должен оценить, что его вздернут собственные приятели,— вмешался поселенец.— А не прикончи его войоны, это наверняка сделают другие аборигены.

— Ему не позавидуешь,— заключил Леон.— Но даже если мы согласимся, у нас нет гарантии, что Икк не вздернет их, а заодно и нас.

— Боюсь, не может быть и речи о сделке с Икком,— согласился Ретиф.— Бывший премьер—министр относится к прирожденным реалистам, у которых на первом месте всегда практические дела в ущерб принципам. И все же вешать весь персонал — чересчур сурово.

— Должно быть, он спятил,— заметил кто—то.— Не успеет Икк вякнуть, как тут очутится пара эскадрилий миротворцев ДКЗ…

— Икк — тип, которому на все наплевать,— сказал Ретиф.— Его не волнуют последствия — до тех пор, пока они не выпрыгнут и не схватят его за шкирку.