— Пусть себе едет — но не забудьте оставить ему голову до того, как он очутится здесь,— предостерег Ретиф.

— Это ты командир бунтарей — Тиф—тиф? — осведомился вновь прибывший на удивление слабым голосом.

Внимательно оглядев посла, Ретиф утвердительно кивнул.

— Мы, э—э, восхищены твоей храбростью,— продолжал войон.— По этой причине мы думаем, не предложить ли тебе общую амнистию…

Ретиф ждал.

— Не обсудить ли нам, э—э, детали наедине? — предложил посланец сиплым шепотом.

Ретиф кивнул Джик—джику и Тупперу.

— Вы не возражаете, ребята, отойти в сторонку на минуту—другую?

— Хорошо, Тиф—тиф, но не своди с этот тип оба окуляры, он казаться мне мошенником.— Оба отъехали на несколько ярдов.

— Продолжай,— сказал Ретиф.— Что именно вы предлагаете? Пристально глядя на него, войон издал скрипучий сухой смешок.

— Прости мне мое веселье,— прошипел он.— Сознаюсь, я прибыл сюда, чтобы спасти кого можно от разгрома, но — этот голос, эти ноги…— Тон войона сменился на конфиденциальный скрежет: — Я только что пересмотрел мои условия. Ты немедленно прекратишь командовать этим сбродом и сопроводишь меня в качестве пленника в Планетарный полевой штаб!

— А почему я это сделаю? — с любопытством осведомился Ретиф.

— По великолепной причине. По сути, по десяти великолепным причинам, любезный Ретиф! — Войон потянулся к своей голове, пошарил там — и снял полый шлем, обнажив бледно—серое лицо и пять любопытных стебельковых глаз.

— Ага, генерал Хиш из Гроакской дипломатической миссии,— произнес Ретиф.— Вы находитесь на чужой территории.

Хиш зафиксировал Ретифа двумя парами глаз.

— Нами задержаны десять земных женщин, снятых с поврежденного судна, нелегально оказавшегося на земле Войона,— холодно подчеркнул он.— Они должны быть расстреляны на рассвете. Я предлагаю вам их жизни в обмен на вашу сдачу в плен!

VI

— Когда ты вернуться, Тиф—тиф? — обеспокоено осведомился Джик—джик.— Почему ты улетать отсюда с этим полисменом на этот аппарат?

— Я вернусь при первой возможности,— ответил Ретиф,— Удерживай преимущество, применяй тактику — и вербуй каждое встреченное племя.

— Пора на борт,— поторопил замаскированный пришелец на гроакском.— Следует торопиться, чтобы прибыть до казни.

Ретиф влез в двухместный вертолет, на котором прилетел посланец. Последний пристегнулся в кабине, включил двигатель и поднялся с исчерченного колесами поля — затем повернулся в кресле и скосил три незанятые глаза на Ретифа.

— Я приветствую ваше мудрое решение не оказывать сопротивления,— шепнул он на отличном земном.— Разумеется, я порицаю кровопролитие, но без веского аргумента в качестве вашего присутствия в Планетарном штабе, боюсь, моих протестов не хватило бы для сохранения жизни пленниц.

— Вы так и не сказали мне, генерал, чем занимается здесь, в джунглях, гроак, да еще военный.

— Прошу, зовите меня просто Хиш. Моим войонам—партнерам я известен лишь как полезный советник. Бели мой голос и поможет обеспечить снисхождение пленным, не следует привносить дестабилизирующий элемент в нынешнее весьма хрупкое равновесие.

— Для группы, пользующейся услугами полномочного военного советника,— заметил Ретиф,— Планетарная армия показывает удивительное невежество в вопросах ведения войны.

— Я прибыл на арену действий только сегодня,— сказал Хиш.— Что касается местных рекрутов — безнадежно. Но это неважно. Без вашего сдерживающего присутствия военные^непрофессио—налы, несомненно, расставят их по надлежащим местам. Оставшиеся в живых, если таковы будут, скорее всего, усвоят пару уроков на опыте, который пригодится им в будущих кампаниях под моей опекой.

У ног Ретифа стоял тяжелый кошель с распахнутым верхом.

— Вижу, вы подходите к делам практически,— заметил Ретиф. Он осмотрел тускло поблескивающий предмет в сумке.— Признаюсь, мне любопытно, какую пользу вы, гроаки, надеетесь извлечь из этой операции.— Говоря это, он небрежно протянул руку и поднял безжизненное тельце двухдюймового куопянина, ядовито—желтое и довольно тяжелое. Под ним он заметил другой трофей того же типа, но нежно—серебристого цвета. Дипломат опустил мертвых особей на место.

— Ну, скажем, новых клиентов…— прошептал Хиш, глядя на расстилающиеся впереди джунгли.

— Перспектива открытия нового рынка для вашего обычного спектра товаров — недостаточный соблазн для того, чтобы прагматики вашего пошиба пустились в рискованную авантюру под носом у коллективного ДКЗ.

— Да, но, возможно, новое Планетарное правительство, ценящее свои тесные связи с гроакским государством, положит конец непрерывному вмешательству во внутренние дела со стороны влиятельных кругов Земли…

— Похищение терри является частью сделки, верно? Вы утаиваете что—то важное, Хиш. В чем тут выгода для гроаков?

— У любого есть свои маленькие тайны,— проворчал Хиш.— А теперь я должен обратить внимание на посадку, что весьма не просто под весом моей громоздкой маскировки. Однако она необходима; едва не все мои партнеры страдают от враждебности к иностранцам, столь типичной для деревенщины.

Внизу показались огни, темные прямоугольники палаток и свежие шрамы наспех прочищенных лагерных «улиц», заполненных суетящимися муравьиными силуэтами войонов. Ретиф заметил шеренгу неестественно неподвижных рунов, по которым ползали в свете переносных дуговых ламп техники. Вертушка села на ухабистую площадку и была тут же окружена нервно поглаживающими оружие войонами. Хиш снова надел шлем, открыл люк и выкарабкался наружу. К ним немедленно приблизился штабной офицер—войон, с неприязнью взглянувший на Ретифа.

— Кто это, Хиш—хиш? — осведомился он.— Их представитель по перемирию, полагаю?

— Никоим образом, Зик,— прошептал Хиш своим слабым гроакским голоском.— Проинструктируйте ваших сородичей, чтобы как следует приглядывали за этим парнем; он мой пленник.

— К чему нам лишние пленники — тем более ходульники? Я уже получил ряд неприятных вмятин от ног этих земных коров, на пленении которых вы настояли…

— Хватит, Зик. У меня был тяжелый вечер.

— Каковы ваши успехи относительно перемирия? Полагаю, они требуют возмутительные репарации за несколько случайно загоревшихся заурядных деревень?

— Напротив, они не требуют ничего. Я оставил их предаваться своим замыслам. А теперь…

— А как насчет наших войск? Эта чернь сдерживает целую бригаду отлично тренированных солдат! Не говоря о стоимости одних только инкрустаций!

— Превратности войны, дорогой майор. А теперь с вашего позволения мне необходимо обсудить важные дела с…

— Что может быть важнее спасения моей бригады?! — заверещал возмущенный офицер.— Разве я могу быть адъютантом отправленного в металлолом врагом соединения?

— Это тонкая проблема администрирования, сэр. Возможно, если вы укажете потери в своем утреннем рапорте как «без вести пропавшие»…

— Гм—м… Это может сработать, по крайней мере, до следующей получки. А сейчас почему бы нам не разобрать этого ходульника и не заняться планированием нашей следующей виктории?

— Этот ходульник играет важную роль в этом счастливом событии, Зик. Он, кстати, командир мятежников.

— Он? — Зик живо скосил окуляры на Ретифа.— Как, Куопа ради, вы ухитрились его поймать?

— У меня в таких делах особая сноровка. Приведите его ко мне в палатку…

— Не раньше, чем будут освобождены пленницы,— сказал Ретиф.— Я хочу увидеть, как они улетают на борту пары вертолетов.

— Как так? Военнопленный диктует условия?! — завопил Зик.

— Неважно, девицы сослужили свою службу. Я подумывал выкупить за них концессии у посла терри, но нынешняя ситуация и без того благоприятна. Отправляйтесь в форт и проследите, чтобы их немедленно освободили.

— Я пойду с вами,— сказал Ретиф.

— Вы поступите, как вам приказано! — оборвал майор Зик.— Или я укорочу вам ходули на сустав, дабы подогнать вас под более приличный размер!