– Свистун, что с тобой? – прокричал Миша Пульт и на всякий случай пнул пса в бок, чтобы удостовериться, живой ли он.

– Мне плохо, я умираю, – просипел Свистун.

– А зачем? – поинтересовался Маленький Медведь.

– Я объелся. Сейчас лопну! – признался пес. – Меня спасет только одно.

– Что же это? Говори скорее! – воскликнули друзья.

– Активированный уголь, – грустно произнес Свистун какие-то скучные слова.

Медведи замолчали, явно пребывая в легком недоумении.

– Что, никогда не слышали о таком? – Пес был удивлен и даже подавлен такой чудовищной неосведомленностью плюшевых созданий. – Это такие черные таблеточки, помогают пищеварению! – и он отвернулся, всем своим видом изображая некую брезгливость к подобному невежеству.

– Ну, так выпей! – сказал Мишка Пульт, пожимая плечами.

Ему совершенно не хотелось отмывать квартиру, если бы Свистун взорвался от переедания.

– Выпей, – передразнил его пес. – Если бы было, где их взять, я бы выпил, – он тяжело вздохнул и засвистел носом с удвоенной силой.

– Хватит свистеть! – возмутился Пульт. – Где их взять, знаешь?

– В аптеке, – умирающим голосом проурчал Свистун.

– Ладно, жди нас, только не умирай, – медведи начали собираться в дорогу.

Аптека была неблизко. На дворе светило солнце, и вообще был день, людей полно и все такое. Без прикрытия идти было нельзя. Пришлось заскочить в канцтовары по дороге. Посетителей там не было, а продавец был увлечен чем-то своим. Выбор Миши пал на глобус, но надо было что-то сделать с человеком. Тогда Миша стащил зеленый нестираемый маркер и, подбежав к окну, написал: «Продавец – баран», после чего оттуда же запустил этим маркером в сторону того самого продавца. Звук падающего предмета отвлек его от своих дел, и он, подняв глаза, посмотрел в окно.

Увидев зеленую надпись, сразу направился к ней, а прочитав содержимое, достал из кармана платок и начал безуспешно оттирать. В это время медведи подбежали к глобусу и аккуратно сняли сам шарик с подставки.

– Еще скотч прихвати и канцелярский нож, – прошептал Миша Пульт Маленькому Медведю.

Выкатили шарик на улицу. Здесь Миша ножом разделил глобус пополам, усадил Маленького внутрь одной части, залез сам, накрылся другой половиной и склеил все скотчем изнутри.

– А теперь бежим! – скомандовал он, и медведи побежали внутри глобуса, как белки в колесе.

Шарик быстро катился по тротуару, не привлекая особого внимания прохожих, хотя даже если и привлекал, то сами медведи были очень хорошо замаскированы. Единственным местом в глобусе, где можно было посмотреть, куда он катится, была маленькая дырочка, которая осталась от подставки, но, признаться, видно там было немного. Тем не менее Пульт смог добраться до аптеки. Шар припарковали возле входа, содрали скотч и вышли.

В аптеке было прохладно и пахло лекарствами. Кроме медведей в торговом зале стояла древняя старушка, кажется, та самая, которая была в продуктовом магазине. Она стояла около открытой витрины и что-то искала. Аптекаря нигде не было видно, поэтому решено было действовать быстро. По накатанной системе Миша Пульт подбежал к бабушке и пихнул ее своей пластмассовой рукой. Бабка рухнула на пол, что открыло Мише дорогу к лекарствам. Он залез на первую полку и начал искать активированный уголь. На пол посыпались разные пузырьки, градусники, таблетки от поноса и головной боли, лейкопластыри. Наконец Пульт торжественно воскликнул: – Нашел! – и стал скидывать пачки с углем на пол в общую кучу.

В этот момент в зале появилась девушка-аптекарь, которая, увидев старушку в обмороке, кинулась к ней спасать, делать искусственное дыхание, давала понюхать нашатырь. Пришлось мишкам временно спрятаться в подсобке. Здесь был стол с компьютером, стул, на котором висела сумка, видимо, аптекарши, и в углу вешалка с белым халатом и сменной одеждой. Как всегда некстати Маленький Медведь надумал завонять и сделал это очень быстро.

– Есть хочу, – сказал он капризно.

Миша Пульт полез смотреть по всем углам, нет ли чего съестного, и в конце забрался в сумку аптекаря. В ней он впотьмах сумел найти бутерброд с колбасой и маслом, завернутый в бумажку. Достал, развернул, запихнул Маленькому Медведю в рот. Тот начал жевать. В зале слышалось сражение аптекаря за жизнь древней старушки. Кажется, девушка уже прибегла к нетрадиционным методам, потому что слышались резкие вскрики, а за ними следовал какой-то глухой удар, после чего бабка шумно выдыхала весь воздух из легких. Когда с бутербродом было покончено, в Мишу Пульта вселился по-настоящему хулиганский дух, и он сказал Маленькому:

– Слушай, раз уж мы такие разбойники, и даже бутерброд чужой съели, давай сделаем вид, как будто здесь произошло настоящее разбойное нападение.

– Давай, – согласился Маленький Медведь.

Но как выглядит настоящее разбойное нападение, никто из медведей толком не знал, поэтому лучшее, что пришло в голову главному разбойнику – это сходить «по-большому» в мусорную корзину, что стояла под столом. Сказано – сделано. По мнению Миши Пульта, это был настоящий хулиганский поступок. Почувствовав сильный запах из подсобного помещения, которого быть не должно, девушка-аптекарь, бросив старушку, метнулась к своей комнате. Это дало возможность медведям ловко проскочить мимо нее и начать упаковывать активированный уголь.

Прикатили с улицы глобус и стали запихивать пачки с таблетками внутрь, потом запихиваться сами и в конце кое-как склеили скотчем весь этот набухший шарик, который едва не расползался прямо на глазах. Так что, когда аптекарь вышла из подсобки в полнейшем шоке от того, что она обнаружила в мусорной корзине, ее взору предстал глобус, который медленно прокатился по залу без чьей-либо помощи, хотя было слышно, как кто-то кряхтит – и покинул аптеку.

Медведи шпарили домой. Но из-за таблеток полностью завалило единственную наблюдательную дыру в глобусе, отчего они ошиблись улицей и долго плутали по чужим дворам, что даже Маленький Медведь расплакался от страха не попасть больше домой и снова принялся вонять. Запах окончательно растрепал нервы Мише Пульту, и тот побежал внутри шарика с такой скоростью, что проламывал на своем пути дыры в заборах и домах, пока наконец не выкатился на нужную улицу. Глобус пришлось снова разобрать на части, а таблетки пачками закидывать в окно. Когда поднялись в квартиру сами, их встретил довольный Свистун, который стоял у окна, вилял хвостом и смеялся.

– Не понял, – сказал запыхавшийся Миша Пульт. – Ты больше не умираешь?

– Ребята, я пошутил! – пролаял Свистун и свалился на ковер от хохота, катаясь то влево, то вправо.

Пульт тяжело вздохнул, осознавая весь этот собачий юмор, затем молча прошел мимо катающегося Свистуна, погромыхал ящичками на кухне и скоро вернулся. В руке он крепко сжимал молоток, которым мама отбивала мясо. Раздался глухой удар. Хохот сменился поскуливанием.

Потом еще один «бум» и звук от собачьих когтей, скребущих пол:

Свистун удирал и немного «пробуксовывал» на скользком паркете.

Миша спокойно пошел за ним в коридор, и там, в полумраке, послышалась еще парочка глухих ударов. Потом Пульт вернулся в комнату, порылся в шкафу, достал из аптечки бинты, вату, йод и снова ушел в полумрак коридора.

– Вот так-то лучше, – сказал он с умным видом, плотно обмотав бинтами раны у Свистуна. – Где ж ты так умудрился поцарапаться, а? – спросил он у обалдевшего от такого вопроса пса. – Зато теперь ты по-настоящему приболел, и тебе требуется постельный режим. Я буду твоим доктором.

Тут домой вернулась мама Девочки. Увидев на кухне молоток и перебинтованную собаку, у нее от ужаса округлились глаза.

– Свистун! Ты что же, сам себя молотком бил и потом бинтами обмотал?

Маме было из-за чего удивляться. В квартире, кроме Свистуна, никого не было ведь весь день. Конечно, если не считать плюшевых медведей.