— Кто тебя порезал, Макси-миллионер?

Он рассмеялся:

— Откуда ты взяла это прозвище?

Она сонно пожала плечами. Из-за дремоты слова у нее выговаривались нечетко.

— Сама придумала… уже давно.

— Значит, ты обо мне думала?

В его голосе зазвучали какие-то сильные чувства, но какие — она не смогла понять.

— Я все время… о тебе думаю…

Максим испытал мгновение полного счастья — впервые за много месяцев. Ему вдруг все стало ясно. У них с Джорджианой есть будущее. Он не знал, как именно все произойдет, но не сомневался: для них все сложится хорошо. Теперь он был в этом уверен.

— Там кто-то есть! — пробормотала Джорджиана, когда они остановились у дома Роудсов.

В окнах гостиной и спальни на втором этаже ярко горел свет.

— Это Кора. Я позвонил ей из больницы и сказал, что с тобой все в порядке, — объяснил Максим. — Ты нас всех перепугала. — Он ласково обнял ее. — Она сказала, что будет ждать нас. Надо, чтобы о тебе кто-то позаботился.

— Но я думала…

Джорджиана спохватилась слишком поздно. Она все прочла, на лице Максима.

— Ты хочешь, чтобы я остался у тебя? — сказал он. — А как же твоя репутация?..

Он говорил с легким юмором, так, чтобы она не обиделась.

— А что, если… мне все равно?

Максим всмотрелся в ее лицо. Она была измучена, травмирована, и действие лекарств еще не прошло. Он не имеет права принимать всерьез то, что она будет говорить этой ночью.

— Не надо меня соблазнять, Джорджи. Я воспользуюсь твоим приглашением, когда ты будешь в состоянии защищаться.

— Максим! Джорджиана! Я так волновалась! Когда Максим внес Джорджиану в дом, Кора встретила их в прихожей.

— Я уже приготовила постель. Хотите чаю или супа, Джорджиана?

— Только спать, — пробормотала Джорджиана, уткнувшись Максиму в плечо.

Он поднялся с ней по лестнице на второй этаж.

Как только они вошли в спальню, зазвонил телефон. Максим наклонился и уложил Джорджиану в постель, а Кора тем временем сняла трубку.

— Да. Она как раз приехала, — ответила Кора, а потом прикрыла трубку рукой. — Джорджиана, вам звонит какой-то молодой человек. Он уже звонил три раза. Говорит, что он — ваш брат.

Джорджиана больше не могла смотреть Максиму в глаза. Это наверняка Алан.

— Я с ним поговорю.

Кора с Максимом переглянулись, но остались в комнате.

— Привет, Алан. — Джорджиана могла только вяло бормотать. — Нет… Ничего серьезного. Я споткнулась… и порезалась. Да, несколько стаканов крови… — Она засмеялась. — Шучу, Алан. Устала, ужасно устала. Нет, никакой больницы. Я хочу спать. Позвоню завтра.

Не дожидаясь, пока Кора повесит трубку, она закрыла глаза, уже засыпая.

— Если вы будете переодевать ее, я подожду внизу, — предложил Максим.

Кора кивнула.

Вскоре на лестнице послышались ее шаги. Максим вскочил с кресла, стоявшего у камина, и встретил ее в прихожей.

— Она уже крепко спит. Бедняжечка, не разрешила мне никому позвонить. И я не осмелилась предложить ее брату приехать сюда.

Озабоченное выражение лица Коры встревожило Максима.

— Вам что-то не понравилось, Кора? Мгновение ему казалось, что она не станет отвечать.

— Да нет, нисколько. Однако… Он был ужасно груб, когда я сказала, что Джорджианы нет дома и что она попала в больницу из-за несчастного случая. Я не слышала подобных выражений с тех пор, как перестала работать в школе!

— Возможно, он просто волновался за сестру, — сухо предположил Максим.

— Возможно, — согласилась Кора.

Максим перевел взгляд на потолок. Джорджиана в опасности! Он остро ощущал это и связывал с человеком, которого зовут Алан.

— Вы за нее тревожитесь, — сказала Кора.

— У нее был тяжелый вечер, — ответил Максим, стараясь не выдать своих мыслей. — Я обещал врачу, что кто-то останется с ней на всю ночь.

Кора кивнула:

— Я это сделаю. Хотя, если говорить честно, Джорджиана заставила меня пообещать, что я уйду домой. Она бывает упрямой. Я просто побуду внизу. Она не догадается о моем присутствии, если не проснется и я ей не понадоблюсь.

Максим не слушал ее. Если Джорджиане угрожает опасность, то Коре ее не защитить!

— Думаю, будет лучше, если здесь сегодня переночую я. — Пристальный взгляд Коры заставил его густо покраснеть, как пойманного с поличным школьника. — Поймите меня правильно. Мы не любовники. Но я ее люблю.

— Она — глубоко несчастная молодая женщина, — помолчав, проговорила Кора, продолжая пристально смотреть на Максима. — Не знаю, следует ли мне это говорить… Но, по-моему, она испытывает те же чувства, что и вы. Я не одобряю распада браков, но, на мой взгляд, в данном случае говорить об этом нелепо. Я иду домой.

Когда за Корой закрылась дверь, Максим быстро обошел весь дом, запирая окна и двери и выключая свет. Закончив обход, он пододвинул кресло-качалку к кровати Джорджианы и сел.

Кора помогла ей сменить окровавленную одежду на голубую фланелевую рубашку с рюшами по воротнику и манжетам. Она казалась необычайно юной и уязвимой, лежащая настолько неподвижно, что он дотронулся до руки, чтобы нащупать пульс, а когда ощутил его ровное биение, показалось вполне естественным не выпускать ее руки.

— Джорджи, Джорджи, ты должна мне довериться! — Он наклонился и прижался губами к ее запястью.

Глава 11

Болеутоляющие лекарства сделали свое дело. Рука у Джорджианы больше не пульсировала болью. Но вот неприятные картины ее сна…

Она находилась в длинном туннеле, уходящем от нее в бесконечность. Над головой на проводе висела голая электрическая лампа. В голове у нее проносились пугающие мысли. Здесь опасно! Ей надо отсюда уйти!

Когда она обернулась, за ней не оказалось двери — сплошная стена. Она провела пальцами по прочной белой поверхности. Ничего. Повернувшись, она снова посмотрела в туннель.

И увидела их.

Они были только тенями — тремя высокими широкоплечими силуэтами за лестницей. Ее губы судорожно зашевелились, составляя слова без звука, ногти заскребли по гладкой поверхности, похожей на стекло.

Шипящая ругань заставила ее оглянуться. Пистолетный выстрел прозвучал оглушительно, словно взрыв. Из дула в замедленном движении кошмара вырвалось пламя.

И вдруг чудо: она бросилась к двери, выскочила на улицу и снова услышала, как ее осыпают грязной руганью.

БЕГИ! БЕГИ!

В голове осталась одна эта мысль, но ноги не повиновались. Асфальт начал таять у нее под ногами, превращаясь в липкую черную массу, которая засасывала ее туфли.

Пистолетный выстрел, раздавшийся совсем рядом, заставил ее упасть. Или это был удар пули?

Ее правая рука ударилась о бетон — и взорвалась ослепительной болью.

«О Боже! Он меня убьет!»

— Боже! Он хочет меня убить!

— Джорджиана! Джорджиана! Проснись! Это только сон. Джорджиана?

Максим приподнял ее и не выпускал, не обращая внимания на то, что она попыталась вырваться, беспомощно колотя его кулаками.

— Джорджи, девочка, все в порядке. Это Максим. — Крепко удерживая ее за плечи, он поймал ее забинтованную руку и приложил ее ладонь к своей небритой щеке. — Почувствуй меня, Джорджиана. Я — настоящий.

Было так темно, что разглядеть ничего было нельзя, но Джорджиана вдруг поняла, кто к ней обращается.

— Максим?

— Джорджи! Слава Богу!

Он притянул ее к себе, крепко обхватил руками и, прижав к груди, начал нежно баюкать. Она беспомощно зарыдала.

— Тсс, малышка. Это просто страшный сон. Пока я рядом, с тобой ничего не случится. Даю тебе слово! Тебе ничего не грозит.

Понемногу ее рыдания стали затихать, и он, обняв ее еще крепче, притянул к себе на колени. Она дрожала от холода и потрясения, вызванного кошмарными картинами. Его глаза защипало от слез ярости. Тот, кто сотворил с ней такое, дорого за это заплатит!

— Господи, Джорджи, что с тобой случилось?

Максим губами снимал у нее со щек соленые слезы. Ее руки обвились вокруг его шеи. Ему было приятно знать, что даже в тумане кошмара она узнала его. Первый осторожный поцелуй, который он запечатлел в уголке ее губ, заставил ее нетерпеливо вздохнуть. Чуть повернув голову, она подставила ему губы.