Кенди должна была признать, что желала этого момента всей своей силой. Она мечтала о нем, берущим ее тело так, как он делал это тогда, но если быть честной, она поняла, что ее мечты не могли сравниться с действительностью. Она помнила их первую ночь в Париже, и она могла ясно ощущать, что на сей раз все будет по-другому.

Он раздевал ее быстрыми руками, в то же самое время он не упустил своими обжигающими губами ни одного миллиметра ее кожи, раскрывая ее тело. В этот раз он был более нетерпеливый, почти отчаянный, и она не боялась, но равноценно жаждала брать и отдаться.

Долгие месяцы они были вдали друг от друга; мучительное ожидание; мысль о ее смерти; кошмары, перенесенные ею, когда он боролся в Аргоне... все эти горестные страхи, преследовавшие их, и все те молодые желания, подавляемые так долго, столкнулись в одну секунду и вместе сотворили новый костер. Пламя загорелось, разлетаясь возбужденными искрами, и, наконец, открывшаяся страсть возродилась сильнее, смелее, откровеннее, бесстрашнее... без всяких границ, но с желанием любви, которая вела их к обоюдному удовольствию.

Пойманные звуком волшебного аккорда, который был слышен лишь их сердцам, двум телам не потребовалось много времени, прежде чем они смогли снова разделить их тепло. Снаружи танцующая эскадра невесомых снежинок начала опускаться на окрестности, и зимний холод заморозил оставшиеся опавшие с дубов листья на заднем дворе. Но владельцам дома было невдомек, что студеный ветер проносился по их крыше, потому что в их сокровенной опочивальне нежным теплом их объятий согревались их обнаженные тела, пока их руки и ноги переплетались друг с другом под покровом простыней, и огонь в камине освещал темноту белой комнаты.

Его тело накрыло ее изогнутый силуэт, и каждый из его членов нашел в ней свою пару. Его ладони встретили ее, поменьше и помягче, и каждый кончик его пальцев целовал ее, обжигая ее кожу. Его правый указательный палец почувствовал свадебное кольцо на ее пальце, говоря ему своим металлическим прикосновением, что это не сон. Он занимался любовью со своей женой на ложе, где он столько раз мечтал о ней с безнадежной болью. Она была под ним, наслаждающаяся его любовными движениями внутри нее, полностью отдающаяся обоюдным чувствам, и она ласкала его в самой интимной и пылкой манере, какой только может женщина.

Страсть, выраженная в ее тихих стонах, подсказала ему, что его женщина была готова познать в его объятиях самые смелые ласки, на которые может вдохновлять любовь. Он снова улыбнулся, зная, что им еще было нужно вместе изучить много новых способов доставить друг другу удовольствие. Но они не спешили, вечер только начинался и после этой ночи придет много других ночей. Так что они занимались любовью друг с другом без благоговения, новым и чистым способом, который только могли придумать, чтобы любить и быть любимыми способом, который мог бы шокировать пуритан и слабонервных в те времена так, как Бог в начале сотворил любовь в его полном совершенстве.

Они отдавались друг другу, они смеялись и дразнились, и разговаривали, и доверяли друг другу тайны, делясь своей внутренней музыкой и путешествовали в приливах мирного сна. Впервые он наслаждался абсолютным и полным сном за долгое-долгое время. Его последним воспоминанием был легкий груз золотой головки, покоившейся на его обнаженной груди, и тихий звук дыхания спящей Кенди.

Она проснулась среди ночи, сначала немного изумленная, не признав места, где находилась. Затем она почувствовала руки вокруг нее и медленное дыхание мужчины, спящего рядом с ней. Она посмеялась над собой, когда поняла, что была дома.

Она села на постели и созерцала молодого человека, погруженного в сон, который, как она предположила, был приятным, потому что он казался очень спокойным и крепко спящим. Она наблюдала в тишине тонкую линию его профиля и шелковистых волос, доходивших до шеи, вспыхивающих от уже робких огоньков в камине. Молодая женщина склонила голову и запечатлела легкий поцелуй на щеке мужчины.

- Приятных снов, Терри, - пробормотала она.

Блондинка осмотрела тусклую комнату, и ей пришла в голову одна мысль. Она направилась к одной из дверей, надеясь, что это будет ванная, и на ее счастье, она оказалась права. Через несколько минут она вышла из душа, завернувшаяся в белое полотенце, а ее непослушная грива ниспадала мокрыми завитками по ее дрожащей полуголой спине. Женщина высушила волосы полотенцем и начала гадать, где бы шофер мог оставить ее чемоданы. Она осмотрела все вокруг, но нигде их не нашла.

- Замечательно! - сказала она себе, - теперь я неодетая, замерзшая, а мои ночнушки потерялись.

Затем ей на глаза попался большой сундук рядом с изножьем кровати. Наверху кто-то, возможно, горничная, оставил комплект чистой пижамы. Размышляя, что сейчас хоть что-то лучше чем ничего, молодая женщина решила примерить пижаму. Однако, когда она поняла, что комплект ей слишком велик, она просто надела рубашку и отложила штаны. Пара кожаных комнатных туфель большего размера, которые она нашла рядом с сундуком, довершила ее забавный наряд.

Кенди покинула спальню и пошла на первый этаж, включая свет, поскольку она шла по залам и вниз по лестнице. Молодая женщина с любопытством оглядывала все вокруг. Она решила пуститься в свое собственное путешествие по своему дому, раз ее муж не позволил ей хорошенько рассмотреть его, когда она приехала.

Она шла мимо гостиной комнаты, потом через столовую и затем кухню, осознавая, насколько большим было место, и интересуясь, сколько времени займет его уборка. Она слышала, что у Терри было несколько служащих, которые ухаживали за домом, и задавалась вопросом, как это она будет управлять домом со слугами и всем прочим. Это было забавно, но хотя Кенди некоторое время жила как Одри, ей никогда не приходилось управлять домашним хозяйством.

Жизнь была намного проще в маленькой квартирке, о которой она могла бы заботиться сама, но конечно, ее крошечное жилье будет не совсем подходящим, чтобы заводить семью.

- Как бабушка Элрой умудрялась иметь дело со столькими людьми? - спросила она себя и не могла не хихикнуть, вообразив себя на месте старой леди, распоряжающейся вокруг с задранным носом и хмурым видом. - Нет, я не думаю, что когда-нибудь смогу стать похожей на нее, - заключила она с усмешкой, бросая взгляд на кухонную утварь и убранство.

Она бродила по комнатам еще некоторое время, выясняя, что другие спальни наверху оставались без мебели, и мансарда была фактически пуста. Она продолжила свой осмотр, пока не обнаружила комнату, в отличие от остальных имеющую особый символ, с бесспорной точностью свидетельствующий о владельце.

Здесь был большой книжный шкаф со стеклянными панелями, каменный камин, украшенный клетчатыми материями по вытяжному шкафу, и пара шкатулок, полных документов, еще больше книг и всевозможных сувениров, наверняка собранных Терри во время непрерывных поездок по стране.

В одном углу рядом с окном стоял изящный письменный стол с пишущей машинкой, некоторые другие груды документов на нем и несколько ручек с другими канцелярскими принадлежностями, зарытыми в бумагах. Напротив камина стояла кушетка, гармонирующая с остальной частью обивки мебели, и персидский коврик на полированном паркете. Три торшера, помещенные в стратегические пункты наряду с люстрой, освещали комнату, а покоившийся на столике фонограф довершал композицию.

Кенди шныряла вокруг некоторое время, пока ее глаза не остановились на крупной модели судна, которое украсило каминную полку. Она приблизилась к ней, и ее зеленые глаза раскрылись в изумлении, когда она поняла, что это была трансатлантическая модель. Глаза молодой женщины переместились на крошечную палубу первого класса, а ее разум наполнился воспоминаниями.

- Не могу поверить, - сказала она себе, глубоко тронутая, пока кончики ее пальцев нежным дотронулись до игрушки. - Я никогда не думала, что он так ясно помнит это... Это корабль, где мы впервые встретились!