Таким образом, политический кризис 240-230-х гг. до н. э. привел к экономической катастрофе. При Антиохе III (223-187 гг. до н. э.) политическое положение стабилизировалось, этот энергичный государь подавил мятежи наместников провинций и совершил поход на восток, добившись формального подчинения парфян и бактрийцев[755]. Однако система служебных поместий постепенно разлагалась, и во II в. до н. э. клеры стали свободно продаваться; бывало, что они оказывались в руках женщин. Боеспособность греко-македонского военного сословия падала, цари были вынуждены привлекать в армию наемников-галатов, азиатские воины были допущены даже в состав фаланги[756]. В 190 г. до н. э. армия Антиоха III была разгромлена римлянами в битве при Магнесии, в результате этого поражения Селевкиды лишились Малой Азии. В Малой Азии находилась большая часть военных поселений, и их утрата обострила проблему комплектования армии. Нехватка воинов грозила государству смертельной опасностью[757].

Для того чтобы заплатить контрибуцию Риму и набрать новых наемников, были необходимы значительные средства. Антиох III вернулся к традиционной политике восточных монархов и попытался отнять часть средств у храмов, в частности у храма в Сузах, это привело к восстанию в Эламе и к гибели царя. Жесткая налоговая политика препятствовала экономическому восстановлению, в 175 г. в Вавилонии был большой голод. «Люди продавали своих детей за серебро», – говорит хроника[758].

Уровень хлебных цен в 210-150 гг. до н. э. медленно повышался, и, по-видимому, это свидетельствуют о росте населения и восстановлении экономики. Правление Антиоха IV (175–164 гг. до н. э.) было отмечено экономическим оживлением в Вавилонии, проявившемся в основании многочисленных эллинизированных колоний на месте пришедших в упадок храмовых городов[759]. Однако Антиох IV продолжал политику налогового давления и в 170 г. конфисковал сокровища иерусалимского храма – это вызвало восстание в Иудее, в конечном счете приведшее к отпадению этой провинции. После смерти Антиоха IV политическое положение было нестабильным. При малолетнем Антиохе V (164-162 гг. до н. э.) начался династический кризис; авторитет царской власти настолько упал, что жители Антиохии стали свергать одних царей и возводить на престол других. Гражданские войны и смуты в Сирии продолжались более двадцати лет, в эти годы отпали Армения и Элам. Ослаблением государства Селевкидов воспользовались кочевники-парфяне, обитавшие в восточном Прикаспии; пользуясь поддержкой мидян и персов, они стали вторгаться в земледельческие области. В 140-х гг. парфяне заняли Мидию и часть Вавилонии. В 130 г. царь Антиох VII попытался отвоевать Вавилонию: он мобилизовал ополчения греческих городов и с огромной армией выступил навстречу парфянам, но потерпел поражение и погиб. Парфяне жестоко расправились со многими поддержавшими царя вавилонскими городами, уцелевшее население было уведено в рабство в Мидию[760]. Эти войны и вызванная ими разруха соответствующим образом отразились на ценах: в 126-117 гг. до н. э. уровень цен на ячмень был почти втрое выше, чем в предшествующий 30-летний период. Затем, в 116-109 гг. до н. э., цены упали до уровня в полтора раза более низкого, чем докризисный. Такие колебания цен можно объяснить только гибелью значительной части населения. Таким образом, парфянский погром означал новую демографическую катастрофу.

* * *

Возвращаясь к анализу истории Месопотамии, нужно обратить внимание на преемственность социально-политических традиций в течение селевкидско-персидского периода. Селевкиды сохранили ксенократическую сословную структуру персидского государства, и изменения свелись в основном к замене персидского военного сословия греческим. В результате социального синтеза и влияния греческих традиций существенно возросла роль городов, которые представляли частнособственнический уклад внутри сословной монархии, однако надо иметь в виду, что самоуправляемые города были на Востоке и раньше и речь равным образом может идти о возрождении еще не забытых традиций великого Вавилона. В этой связи М. М. Дьяконов отмечал «принципиальное сходство социального строя и политических норм, созданных эллинским миром и народами Передней Азии ко времени прихода греко-македонцев на Восток»[761].

После окончания войн диадохов, около 300 г. до н. э. начался период восстановления. Для этого времени характерен низкий уровень цен, строительство новых городов и быстрый рост их населения. Однако около 240 г. демографический цикл был прерван политическим кризисом и войнами, которые привели к демографической катастрофе. Внезапный кризис не привел к политическим переменам, и в 220-х гг. начался период восстановления в новом демографическом цикле. От следующего столетия сохранились сведения о восстановлении городов и постепенном росте цен; в середине II в. обостряется борьба за ресурсы, наблюдаются процессы феодализации и разложения ксенократического общества: приватизация служебных поместий и должностей, мятежи наместников, ослабление военного сословия. Так же как в предыдущем цикле, результатом разложения военного сословия было завоевание страны внешними врагами. В конечном счете трансформация структуры на протяжении второго селевкидского цикла может быть выражена формулой С^СА_СС^С.

6.3. ЕГИПЕТ ПРИ ПТОЛЕМЕЯХ

Войска Александра Македонского вступили в Египет через десять лет после персидского погрома. Ненавидевшие персов египтяне встретили Александра как освободителя, жрецы короновали его как египетского фараона. После смерти Александра и распада его империи царем Египта стал македонский полководец Птолемей Лаг – основатель династии Птолемеев.

Процесс социального синтеза привел к созданию нового государства, которое в основном сохранило традиционные формы, но в военной сфере было трансформировано по македонскому образцу. Административная система Птолемеев была заимствована у предыдущих династий, правда, все высшие должности занимали теперь македоняне и греки. Египтяне, как правило, занимали лишь мелкие должности деревенских писцов и старост[762]. Жречество, когда-то имевшее большую власть, со времен персидских погромов потеряло свое влияние. «Власть жреческой касты – последних остатков древней местной аристократии – была сломлена уже давно, – отмечал В. Тарн. – Царь захватил храмовые земли, крестьян которых нельзя уже было отличить от царских, заставлял всех жрецов являться в Александрию для празднования дня его рождения и лишил их доходных монополий на масло и лен»[763]. Жрецы получали свои должности из рук царя, причем платили за это деньги, а после смерти обладателя должности возвращались в казну и снова продавались. Храмовыми землями управляли царские чиновники, подати в пользу храмов также собирались чиновниками и лишь затем распределялись между храмами[764].

В военной сфере македонское завоевание повлекло замену персидского военного сословия военными поселенцами, «клерухами», из числа греков и македонян. Клерухи получали маленькие поместья, порядка 30 арур (8,2 га), и обладали правом постоя – для размещения воина у туземца могли отнять половину дома. Поместья клерухов давались на условии службы и не наследовалось, обычно их сдавали в аренду крестьянам. Клерухи выполняли полицейские функции и помогали местным чиновникам, между туземным населением и клерухами происходили частые столкновения[765].