- А хоть бы и я? Мой учитель - это все что у меня было. Он был мне вместо отца. Всего, чего я достиг - я обязан ему. Поэтому я не позволю его убийцам остаться безнаказанными.
- Как трогательно, - искренне сказал Звездосчет и вновь уткнулся в свою книгу.
- Еще как трогательно,- иронично подхватила Ветгея.- И особенно трогательно то, что при жизни Вилькоффа всего чего он достиг - это место ученика чародея. Зато после его смерти сразу махнул в советники.
- Кажется, вы собираетесь предъявить мне обвинение?- вкрадчиво спросил Калигерр.
- Ты подозреваешь нас, мальчик. Почему бы нам не подозревать тебя? - напрямик спросила чародейка.- Отбросим твою самоотверженную любовь к бедному старому учителю и посмотрим на случившееся без лирики. Тебе выгодна его смерть. Нам - нет.
-А если допустить, что Стражи вновь готовят заговор? Как уже было однажды? И если допустить, что мой учитель, как глава ордена, собирался этому помешать?
-А юноша знаком с историей. Это отрадно,- заметил Звездосчет, не отрываясь от своего чтения.
-Да. Да только в ущерб настоящему,- неодобрительно высказался белобородый Яровид.
-Отнюдь!- возразил Калигерр.- Я просто не хочу допустить повторения старой истории. Мне нужно заботиться о безопасности моего сюзерена и его княжества.
-Оно похвально, только я все равно не понимаю при чем тут мы?- проворчал Яровид.
-Мы же с вами прекрасно знаем, что справиться со Стражем может только Страж! Кому еще под силу одолеть моего наставника?- значительно сказал Калигерр. И узники поняли, что это и было обвинение.
-Разве?- не согласилась Ветгея.- Вполне хватило бы и толкового ученика с цветком папоротника в руках! Насколько мне известно, один такой цветок у Вилькоффа был. А, кстати, где этот цветок сейчас?- И Магесса Земли улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Но эта улыбка на миг заставила Калигерра пожалеть, что он велел Дитриху арестовать этих магов и доставить в княжеский дворец.
- Не знаю,- выдавил из себя ученик Вилькоффа.- Цветок пропал.
- А ты уже успел и проверить,- все еще улыбаясь спросила чародейка.- А то может и сам взял?
- Все это домыслы и не более! - перебил Ветгею Яровид.- Что-нибудь более весомое нам предъявить у тебя, юноша, имеется? Меня ждут дела на востоке, и мне некогда тут из себя узника изображать на потеху княжескому тщеславию.
- Имеется,- веско сказал Калигерр.- Комнатный слуга видел человека в магической мантии вошедшего к Вилькоффу ночью. И слуга утверждает, что назад этот поздний посетитель не выходил.
- И ты утверждаешь, что это был кто-то из нас?- строго сдвинул свои лохматые белые брови волхв.
- А много ли вы знаете магов в округе? Да еще способных навредить Вилькоффу?
- Логично,- частично признавая правоту советника, согласилась Ветгея.- Но одного-то мага я точно могу назвать.
- На меня намекаете, госпожа?- натянуто улыбнулся Калигерр.- Напрасно. Так получилось, что меня видели в эту ночь совсем в другом месте.- И здесь бывший ученик мага и дипломата неожиданно покраснел.
Ветгея снисходительно глянула на Калигерра и, обращаясь к своим коллегам, подытожила сказанное:
- Неубедительно. А ваше мнение?
Звездосчет в ответ неразборчиво промычал, а Волхв согласно кивнул и сказал:
- Дело темное. Кто смог одолеть самого Маузера фон Вилькоффа? Даже представить не могу. Вряд ли сделал его ученик. Где ему! - При этих словах Калигерр обиженно засопел.- Но, так или иначе, смерть Вилькоффа - самое значительное, что случилось в нашем мире за последнюю сотню лет! Пожалуй, мои дела подождут, и я согласен продолжить наше затворничество, чтобы во всем разобраться.
- Я согласна, что надо остаться,- поддержала Волхва чародейка.- Хотя и считаю, что все тут ясно.- Магесса выразительно посмотрела на Калигерра.- Но останемся мы тут только на определенных условиях.
- Условиях?- встревожился придворный маг.- Какие еще условия? Вы в тюрьме и...
- Вот именно,- холодно отрезала Ветгея.- В тюрьме. И если хочешь, мальчик, чтобы я здесь оставалась, запоминай: мне нужна отдельная комната - раз, мягкая постель - два, а в третьих...
- А в третьих нам нужно хорошее питание и вино,- подхватил Звездосчет,- и книги, мне нужны книги.
- Но здесь нет комнат, госпожа,- голос Калигерра был почти умоляющим.
- Пусть это будет просто отдельная камера,- милостиво согласилась Ветгея.- Просторная и сухая. Со всеми удобствами.
- Хорошо, госпожа,- вздохнул Калигерр.- Вы господин Нортон говорили про книги. Какие Вам нужны книги?
- Я списочек тебе составлю. Но главное достань мне, юноша, "Апокриф семи мудрецов".
- Помилуйте, мастер!- взмолился Калигерр.- Но где же я вам его возьму? Апокрифов всего-то три копии и сохранилось. Вы же знаете. И знаете, где они!
- Уж расстарайся.
Придворный маг покачал головой и обратился к третьему узнику:
- А что нужно вам, мастер Яровид?
- Ничего. Иди, советник, и займись поисками убийцы своего учителя.
Польщенный, что хоть кто-то из мастеров признал его советником, Калигерр благодарно посмотрел на Яровида, попрощался и вышел из камеры.
Отдав страже необходимые распоряжения, Калигерр решил проведать писаря Мозжегубку, который возглавлял расследование убийства Вилькоффа. Спускаясь к писарю в подземелье, маг раздумывал о том, что госпожа Ветгея подала хорошую идею: разделить узников по отдельным камерам. Чародейку стоило бы поблагодарить за столь полезное предложение. Конечно, Ветгея совершила ошибку. Поодиночке с ней и ее коллегами справиться будет легче. И как этот хваленый Дитрих сам не додумался разделить арестованных, когда сажал их в дворцовой тюрьме? Впрочем, Дитриху это простительно. Этот солдафон и близко не представляет, как опасны эти узники. Поэтому будет лучше для всех, если они исчезнут и вовсе. Да, так будет лучше для всех. Калигерр искренне в это верил. Теперь, в качестве советника, он был в ответе за целое княжество, а значит, обязан предотвратить любую потенциальную угрозу. Все три княжеских узника и были этой угрозой. И чтобы их победить, ему, Калигерру, нужно самому стать сильнее.
Писарь был на своем рабочем месте. Возле входа в камеру, где он проводил дознание, в длинной очереди под охраной стражников толпились схваченные по доносам колдуны, знахари, оракулы и прочие кудесники всех мастей, имеющие хоть какое-нибудь отношение к магии. Напуганные, арестованные стояли молча, и за дверью, где работали судьи, было слышно каждое слово.
- Мне раздеваться? - спрашивал кто-то стеснительным голосом.
- Да, пожалуйста. Раздевайтесь и ложитесь,- вежливо предложили в ответ.
- Сюда, да?
- Да, на нее. Нет, нет! Ложитесь на спину.
- Скажите, а это очень больно?
- Ну, вы мужчина - потерпите.
- Все-таки боязно...
- Понимаю. Давайте-ка я вам помогу. Вот так. Жмет?
- Жмет.
- Ну тогда все в порядке.
- А-А-А-А!!!
Ждущие в очереди побледнели. Одному стало дурно, двое, увидев советника, бросились к нему и плачуще стали уверять его в своей невиновности. Когда стражники оттеснили их, Калигерр прошел в следственную камеру. В камере маг увидел уже привычную за последние дни сцену. Потной широкой спиной к нему стоял палач Костеглот и неторопливо, вдумчиво, со знанием дела растягивал дыбу. На дыбе животом кверху лежал обнаженный тучный мужчина с рыхлой белой кожей. В стенной нише, под сводным кирпичным потолком, сидел за столиком писарь Мозжегубка и усердно записывал показания. Увидев советника, писарь хотел было встать, но маг жестом дал понять, чтобы на него не обращали внимания.
- Как успехи?
Мозжегубка неопределенно пожал плечами. Пока похвастаться особо было не чем.
- Кто таков? - Калигерр указал на лежащего на дыбе.
- Взят согласно доносу гончара Азика Кривого. Колдун и пророк Натан Гонаш, который лечил его от сглаза,- живо ответил писарь.- Но видать лечил неудачно, поэтому гончар на него и донес. Все правильно? Эй, ты! Тебя ведь зовут Натан Гонаш?