Открыв зубами бутылку, Оксана капнула на палец масла и потерла монету. Ничего, никаких знаков не проступило. Только на пальцы остался грязный синий след, а сама монета немного посветлела. Может, мало масла? Оксана, уже не жалея, наклонила бутылку, капнула масла прямо на талер... Нет, монета какой была, такой и осталась. А вот как теперь держать ее, пропахшую маслом, в кармане? Оксана, не найдя ничего под рукой, торопливо протерла талер своим новеньким платком. На платке сразу появилась синяя масляное пятно, как раз повторив контуры талера. Ну вот, опять попадет от папы...
«Скажу, что забыла платок в автобусе, а потом, на каникулах, как-нибудь обойдусь», - решила Оксана.
Она воровато оглянулась, шагнула к дивану и затолкала смятый грязный платок под матрас, на самое дно.
Глава 10
Чэсь
После этого «греха» девочке расхотелось заходить в дом. Отец с бабушкой будто умеют читать по глазам... Положив в карман талер, который и правда отчасти очистился и от старинного налета, и от современного масла, Оксана снова выбежала на двор.
- Ксюха! - Вдруг услышала она радостный голос. - Оксана, когда вы приехали?
За забором стоял, глядя через дырки между колышков, мальчик ее лет, Чэсь. Был он белобрысый, загорелый, как бы даже повзрослевший за год, пока они не виделись. Босой, в джинсовых шортах, в расхристанной длинной рубашке с завязанными на животе концами.
Оксана не верила своим ушам. Неужели это тот самый Чэсь, забияка, нахал, хулиган, которого она так боялась тем летом? Который не давал ей прохода, таскал за косы, дразнил: «Ксюха без уха», который, когда они купались в Березине у берега, нырял, под водой хватал ее за ногу и тянул на глубину... Который однажды так напугал ее, выстрелив за спиной с самопала, что после этого бабушка ходила ругаться к его родителям... И вот пожалуйста: вежливый, такая радость в голосе!
Впрочем, девочка и сама была рада увидеть знакомое лицо. За год и не такое забывается. К тому же она, что ни говори, гость здесь. А Чэсь - местный, значит, хозяин. В гостях нужно скрывать некоторые свои антипатии.
- Да не бойся, иди сюда! - Позвал Чэсь.
- Я и не боюсь.
Оксана вышла на улицу, на всякий случай оставив калитку раскрытой, и встала поблизости около него.
- Да не бойся, - повторил Чэсь. - Ты приехала на все лето? Как в том году?
- На какое все лето, еще неделю до каникул... - Оксана взглянула на него и вдруг воскликнула, хлопнув ладонями, подражая бабушке: - Боже, что это с тобой?
Щека у Чэся была распухшая и оттопыривалась, словно за ней лежал огромный круглый леденец.
- А, это...-Чэсь смущенно прикрыл щеку ладонью. - Уже проходит! Ранее еще не такая была, - похвастался он.
- Опять в драку ввязался?
- Нет, осы покусали. Свили на чердаке гнездо, я их выследил, полез - и вот...
- И зачем они тебе были нужны?
- Как зачем? А меда набрать?
Оксана удивленно вглядывалась в него - не шутит? - Потом залилась смехом:
- Какой же в осах мед? Эх, ты, деревенский парень, а («такой глупый», чуть не вырвалось у нее)... а не знаешь, что осы никакого меда не дают.
- Я не знал, - признался Чэсь. - Думал, раз они похожи на пчел и кадки вьют, то должны быть и соты...
Оксана вдруг заметила, что он краснеет. И еще - когда говорит и смотрит на нее, то старается повернуться так, чтобы ей не было видно распухшей щеки. Неужели стесняется такого своего вида?
- Оксана, - Чэсь оглянулся, потом опустил голову, поковырял большим пальцем ноги песок. - Оксана, - быстро проговорил он,- ты прости... Я больше не буду тебя топить...
Вот так фокусы! Что это с ним?
- Хорошо, смотри, - шутя, назидательно пальцем Оксана
- Так ты не сердишься? - Воодушевился Чэсь. - А хочешь, мы этим летом будем дружить?
- Как?
- Ну, вместе быть... Я покажу тебе водоворот, где ловятся подлещики. И шалаш... нет, я хотел сказать, покажу, где орехов можно будет насобирать полно...
- Подожди, что за шалаш?
- Нет, ничего. Никакого шалаша нет. Я хотел сказать, его можно сделать, - с досадой на себя, что проговорился, начал оправдываться Чэсь.
«Я у тебя все выпытаю, ты мне все покажешь, и тот шалаш тоже», - подумала Оксана. Ей льстило предложение дружбы, приятно было - и все же... Она с удивлением почувствовала, что такой Чэсь - смиренный, вежливый, приниженный - интересует ее меньше, чем раньше. Если бы он только что не извинился, ей, наверное, не захотелось бы сейчас немножко помучить его.
- А я не смогу быть здесь летом, - грустно вздохнув, сказала она.
- Как не сможешь? Почему?
- Папу отправляют в экспедицию. В... в Бразилию. И он берет меня с собой.
Чэсь даже забыл про щеку. Он смотрел на девочку во все глаза, смешной и несчастный.
- А надолго? - Спросил он с остатками надежды в голосе. - Может, хоть в конце лета приедешь?
- Нет, вряд ли. Мы там долго будем, в Бразилии.
- А ты сама хочешь? - Спросил Чэсь.
- Конечно, хочу. Там так интересно... Во-первых, целых десять часов лететь самолетом. Во-вторых, там океан, разные крокодилы, джунгли, пальмы, кокосовые орехи...
- А у нас разве не интересно? - Решил обидеться Чэсь.
- Сравнил! Крокодилов - и ваши подлещики, кокосы - и ваши орехи...
Чэсь был просто уничтожен. А он хотел заинтересовать ее шалашом... Шалаш - и Бразилия! ..
Он помрачнел. Вместе с тем в его глазах начало появляться что-то прежнее, вызывающе-гордое.
Глава 11
МИХАЛЬ
- Ну и поезжай, - угрюмо сказал Чэсь, исподлобья глядя на девочку.
- Ну и поеду.
- Поезжай, поезжай...
Отомстив польностью за прежние обиды. Оксана загордилась, наслаждаясь, и сейчас же пожалела об этом. Только она собиралась признаться, что Бразилия - чушь, и она сама не знает, для чего выдумала всё это, как Чэсь подступил к ней полшага и перекрыл ей путь к калитке.
- А хочешь, я тебе сейчас твою Бразилию покажу...
Не успела Оксана отскочить, как Чэсь схватил ее двумя пальцами за нос и потянул вверх.
На миг девочка онемело от неожиданности, от этой наглости; к тому же было так больно и неприятно... Но через миг, стараясь вырваться, она нечаянно наступила твердой, рифленой подошвой кроссовки на Чэсеву босую ногу. Чэсь охнул и выпустил ее нос. От злости Оксана еще раз повторила этот «прием», уже нарочно.
- Ты что! - Вскричал Чэсь и, согнувшись, схватился за ногу.
Его поза, была такой заманчивой, такой неустойчивой, что невозможно было не попробовать победить его до конца... Оксана легко толкнула его в плечо. Чэсь потерял равновесие, упал на спину, но тут же упруго вскочил:
- Ну, погоди! ..
Но Оксана быстрой и суровой расплаты ждать не стала. Не успел Чэсь отряхнуть песок из шорт, как она уже сидела на высоком заборе, - благо в кроссовках легко было взобраться по гладким доскам, подошвы не скользили.
Как кошка, девочка сверху следила за Чэсем, готовая при первом его подозрительным движения спрыгнуть во двор.
- Ах! - Воскликнула вдруг она и схватилась за. карман, стараясь задержать монету, что вываливалось оттуда.
Но поздно! Монета выскользнула из руки и шмыгнула где-то в траву под забор. Через мгновение она была уже в кулаке у Чэся. Почему-то мальчик тоже, прежде чем спрятать монету, схватился за свой карман, запустив туда руку.
- Дырка, - смущенно проговорил он.
- Чесик, отдай! - Взмолилась Оксана.
- Еще чего.
- Отдай, это не моя монета!
- Конечно, не твоя, а моя.
(Еще бы - кто бы отказался от такого трофея, добытого в «честным бою»?)
- Чесик, ну хочешь, я признаюсь, что наврала тебе?
- Гм... Хочу.
- Тогда отдашь?
- Отдам.
- Поклянись!
- Ну, клянусь.
- Я соврала тебе про Бразилию... Никуда я не еду, здесь буду, в Поплавах. И мы будем дружить, как ты хотел...
- Вот как? Ну, когда ты приедешь на каникулы, тогда и поговорим.