– Как думаешь, волосы ей тоже Ганга обрезала? – задумчиво произнесла женщина.

Мужчина помрачнел.

– Неверная жена? Тогда ее, возможно, бросили в реку, чтобы она утонула!

– Мы не можем ничего решать, – ответила женщина.

– Ты права. Позовем жреца.

Когда незнакомка пришла в себя, они ничего не добились. Казалось, она потеряла дар речи, а быть может, и память. Жрец предположил, что девушка просто не хочет говорить, кто она, но, похоже, ее уста в самом деле сковало какое-то глубокое потрясение.

Оставлять эту странную женщину у себя было неразумно и даже опасно. Поразмыслив, брахман велел пожилой чете подождать, пока незнакомка немного окрепнет, а потом отправиться вместе с ней в город, чтобы спросить совета у всемогущего Шивы. По мнению жреца, это происшествие относилось к тем случаям, когда люди бессильны докопаться до правды без помощи высших сил.

Глава XX

Открыв глаза, Джейсон понял, что ему приснилось осеннее английское утро.

Блеклое солнце мягко освещало разноцветную листву парка и черные гнезда грачей на деревьях. Склоны холмов, окружавших усадьбу, были тихими и пустынными.

Мысленно войдя в дом, Джейсон словно воочию увидел, как горничные отдергивают занавеси с высоких окон, выметают из каминов золу, чтобы зажечь новый огонь, а тем временем в комнаты вползает туман и врывается свежий холодный воздух. То была картинка из его детства, поры радостной безмятежности, странного заколдованного времени.

Внезапно молодой человек ощутил такую тоску по былому, что у него вырвалось:

– Я хочу домой!

– Очнулся? – Его сосед приподнялся на постели. – Это хорошо. Если ты хочешь домой, можешь попросить отпуск по ранению.

Не ответив, Джейсон вновь смежил веки. Он не мог поехать домой, потому что у него не было денег. Даже если б и хватило на дорогу, что ждало его в Англии? Конечно, он бы с радостью встретился с матерью, однако на следующий день к нему бы нагрянули толпы кредиторов.

Разумеется, многие сослуживцы сказали бы, что он дурак, потому что не сумел поживиться на войне.

Во время штурма Дели сипаи защищали каждую пядь земли. Уличные бои продолжались не один день. Но когда англичанам удалось овладеть почти третью города, солдаты занялись грабежом и ударились в такое пьянство, что командование едва не отдало приказ к отступлению.

Соблазненные богатой добычей, британцы оставляли свои ряды и не слушались приказов командиров. Они выламывали двери домов, срывали замки с подвалов, грабили и крушили все подряд. Мертвецки пьяные солдаты валялись в погребах в лужах вина среди бутылочных осколков.

Однажды Джейсон Блэйд увидел, как четверо его соотечественников волокут по улице индийскую женщину, на ходу разрывая ее яркое сари и стаскивая с рук золотые браслеты.

Преградив им путь, молодой человек приказал отпустить индианку. Солдаты принялись оскорблять его, угрожая оружием. Джейсон вступил с ними в схватку. Что стало с женщиной, он не знал, потому что его ранили. Ранили свои, бросив на дороге и равнодушно переступив через его тело. Кто нашел его и доставил в госпиталь, Джейсон тоже не ведал.

Когда он вспомнил об этом, душевная и физическая боль снова взяли его в тиски, и он с тоской думал о прежнем бессознательном состоянии, уносившем его за пределы страданий и страха за будущее.

– Одна привлекательная молодая особа будет рада, что ты пришел в себя, – вновь подал голос сосед и, желая поднять Джейсону настроение, подмигнул. – Она часто заходит. Твоя невеста?

Перед взором Джейсона встали черные глаза Ратны. В них светилось то, что судьба способна подарить только однажды, но о чем они никогда не говорили вслух.

– Индианка?

Сосед рассмеялся.

– С какой стати? Очаровательная белая леди!

Джейсон почувствовал, как у него все перемешалось в голове.

– У меня нет невесты, – ответил он и поинтересовался: – Где мы?

– В Варанаси.

– Как я сюда попал? Я был в Дели.

– Возможно, на санитарном поезде. Я слышал, тебе покровительствует какой-то генерал.

Джейсон смутно припомнил, как он приходил в себя, а затем снова терял сознание. Наверное, о нем каким-то образом узнал генерал Корман и приказал доставить в Варанаси, поближе к своей семье. Вероятно, в госпиталь приходила одна из его дочерей.

– Он знал моего отца, – уклончиво произнес Джей.

Ему не хотелось, чтобы другие думали, будто он находится на особом положении.

Впрочем, будь это так, едва ли его поместили бы в этот госпиталь, представлявший собой длинный барак с рядами железных коек, стоящих почти впритык. Из помещения не выветривался запах медикаментов, приготовляемой на кухне пищи, табака и человеческих тел.

Снаружи барак был облупившимся, грязноватым, а спущенные полосатые маркизы на верандах ничуть не спасали от зноя. Днем жаркое солнце так сильно нагревало помещение, что хотелось раздеться догола, а еще лучше – завернуться во влажную простыню.

Когда сестры милосердия принялись разносить тарелки с жидкой овсянкой и тепловатым чаем, Джей вспомнил блюда, которыми его потчевала Ратна: ее непередаваемо вкусный итли, дахи маач и аппетитный самбар[95].

А еще он вспоминал ее чистую, яркую, как пламя, страсть, столь необычную с точки зрения европейца. Правда, сейчас ему было не до любовных утех, как, впрочем, и не до еды. Джей просто хотел увидеть Ратну.

Если кто-то из Корманов зайдет его навестить, он спросит о девушке. Ратна наверняка обрадуется, узнав, что он жив!

Врач объяснил Джею, что его ранение было достаточно серьезным, однако теперь оно не представляет опасности для жизни. Через какое-то время он окончательно поправится.

Джей принялся ждать, изнывая от скуки. Он мечтал о том, как, выйдя отсюда, вдохнет полной грудью воздух, полный неповторимых ароматов Индии, почувствует себя узником, выпущенным из темницы.

Он дремал, когда к нему пришли. Открыв глаза, Джей увидел перед собой девушку, стоявшую в узком проходе между кроватями. На ней было отделанное воланами платье из розовой кисеи и соломенный капор с красной репсовой лентой.

– Здравствуйте, мистер Блэйд! – Ее взгляд сверкнул радостью. – Вы очнулись!

– Да, мисс, – пробормотал он, терзаясь, что не может вспомнить ее имени. Они наверняка встречались, но он понятия не имел, где и когда.

– Сестры Корман сказали, что вы в Варанаси, в госпитале, и я решила вас навестить. Вы меня не помните?

– Сожалею, но… нет.

– Неудивительно, мы ведь даже не представились друг другу. Меня зовут Грейс Уоринг. Мы виделись на приеме, устроенном моей тетей.

Зная, что он ужасно выглядит, Джей испытывал чувство неловкости и стыд. А еще он совершенно не представлял, кто ее тетя.

Видя его замешательство, Грейс подсказала:

– Миссис Флора Клайв.

Джей вспомнил. Опиумная королева! Тогда он еще опоздал к Ратне.

– Простите меня. Это было давно.

Девушка кивнула.

– Понимаю. К тому же с тех пор вы многое пережили. Я хочу вернуть вам вот это. Медальон был при вас, а когда я пришла в госпиталь, его отдали мне, чтобы он не потерялся.

Грейс протянула ему медальон, в котором все еще хранилось миниатюрное изображение. Не зная, заглядывала она внутрь или нет, Джей на всякий случай сказал:

– Благодарю вас. Там портрет моей невесты, вернее, бывшей невесты.

– Бывшей?

– Она вышла замуж за другого мужчину.

– Здесь?

– Нет, в Англии.

– Сожалею, – сказала Грейс.

– Все это в прошлом, – заметил Джей и спросил: – Вы не знаете, мою мать извещали о моем ранении? Мне бы не хотелось ее беспокоить.

– Я ничего не слышала об этом, но обязательно спрошу у доктора.

Разговаривая с ним, Грейс Уоринг, казалось, не замечала ни угнетающей обстановки, ни ужасающей тесноты, ни неприятных запахов. Остальные мужчины исподволь с любопытством разглядывали ее, но она не удостаивала их и малейшего внимания.