Профессор поспешно вышел из дома и скрылся в вечерних сумерках улицы.

Г Л А В А 28

По приглашению Матильды фон Райнер Генрих Штайнер ехал в загородную резиденцию барона. Невольно его размышления перенеслись в воспоминания, когда в Ливенске он провожал Матильду Левандовскую домой. Тогда она казалась совершенно другой. Молодая, пылкая, с воспаленным воображением, в тот раз она предложила ему дружбу. На деле оказалось, что никакой дружбы и в помине не было, а были лишь мимолетные общения, обман и ее внезапное исчезновение. И вот через несколько лет встреча вновь состоялась, но она уже другая — респектабельная, холодная и расчетливая особа. От ее прежней пылкости и следа не осталось. Как это все вмещается в одной женщине, теперь уже в баронессе? Он понимал, что тогда это была лишь ее игра. В глубоких раздумьях он подъехал к особняку, который был выстроен в готическом стиле и выглядел довольно помпезно. Наверное, предки барона приложили к этому строению немало усилий. Он вылез из автомобиля и подошел к воротам. Его встретил охранник и незамедлительно сопроводил в дом. В холле Генрих увидел Матильду, которая приветливо приняла его и спросила:

— Как дела, Генрих?

— Дела в нашем с тобой положении — это вопрос философский и требует достаточного времени для его обсуждения, а поскольку во времени я ограничен, то, если не возражаешь, давай сразу перейдем к делу.

— В таком случае пройдем в гостевую комнату и там все обсудим.

Они прошли в соседнее помещение. Генрих увидел богатую обстановку: мебель из венского дуба, массивный длинный стол, вокруг которого расположились столь же массивные стулья. В центре он заметил старинный герб. Картины Рембрандта и Рубенса в стиле барокко на стенах отображали утонченный художественный вкус хозяина. У одной из стен было размещено разнообразное средневековое оружие, в отделке которых просматривался вычурный стиль — излишне затейливые, замысловатые рисунки оружейных мастеров. Из глубины дома доносились звуки классической музыки. Все это в целом создавало впечатление, что хозяин особняка привык к роскоши. Однако за этой внешней картиной процветания просматривалась некоторая загадочность его обитателей. Если бы Генрих не знал хозяйку этого дворца, то, наверное, решил бы, что хозяева принадлежат к какому-нибудь ордену, призванному защищать свои тайные интересы. Неожиданно из-за стола вышел огромный пес и уставился на чужака. Генрих спросил:

— Надеюсь, твой сторожевой пес не агрессивен?

Матильда тут же отреагировала:

— Моя породистая подруга обучена и без нужды не нападает. Она не дает меня в обиду и однажды уже доказала мне свою преданность.

Генрих с некоторой осторожностью поглядывал на собаку. Видя его настороженность, хозяйка подала команду:

— Жанетта, ступай на свое место.

Собака мгновенно повернулась и исчезла в другой комнате. Генрих с интересом разглядывал хозяйку.

— Итак, баронесса, я тебя внимательно слушаю, — произнес он.

Матильда некоторое время собиралась с мыслями, а затем начала свою неторопливую речь:

— Генрих, я тебя пригласила сюда по очень важному делу. Как ни парадоксально, но именно здесь мы сможем с тобой говорить, не боясь, что нас могут подслушать люди Гейдриха, ибо сейчас он как никогда опасен. Попытки завербовать меня через Бруно Вагнера дали осечку. Гейдрих хорошо знает, что барон в прекрасных отношениях с Гитлером, и все равно это его не останавливает. Его привычка совать нос в чужие дела многим высокопоставленным чиновникам не нравится и, естественно, приходится не по нраву моему супругу. Если бы я пошла с ним на контакт, то у супруга были бы неприятности. Я этого не могла допустить и вынуждена была сообщить барону о готовящейся ловушке.

Услышав неубедительные доводы собеседницы, Генрих насмешливо произнес:

— Это полный абсурд. Гейдрих заинтересован в вас обоих как в источнике информации.

— Тогда против кого будут применены полученные сведения? — спросила Матильда.

— Разумеется, не против вас.

— Хотелось бы знать конкретней.

— Ты об этом не хуже меня знаешь.

— Возможно, но заигрывания с Гейдрихом привели бы к тотальной слежке за мной, а этого я не могу допустить, поскольку в таком случае у меня были бы связаны руки.

— Я думаю, ты допустила просчет. В обоих случаях слежка неизбежна, но сейчас затронуты его амбиции, а он этого не простит. Именно сейчас тебе будет вдвойне сложнее.

— Как же мне дальше следует поступать? Как строить взаимоотношения с ним? — несколько наигранно спросила она.

— С ним надо встретиться, минуя посредников. Скажешь ему, что Штайнер тебя изначально уже подготовил к предстоящей работе. Вагнер много пил в ресторане и болтал чепуху. Стал примитивно заигрывать с тобой, и ты поняла, что штурмбанфюрер больше смахивает на альфонса, чем на сотрудника СД. Своим поведением он провалил бы предстоящую серьезную работу. В момент обострения ситуации он растерялся и все испортил. Только по вине Вагнера ситуация осложнилась, и если Гейдрих будет работать с тобой напрямую, то вы найдете с ним общий язык. Я думаю, именно такой расклад он может принять. Зная его чрезмерную подозрительность ко всему, у меня возникает сомнение: а правильно ли я тебе советую?

— Я думаю, что в твоем совете есть резон. Во всяком случае, я ничего не теряю.

— Тогда действуй!

Генрих Штайнер простился с Матильдой и покинул усадьбу вовремя, потому что спустя пару минут приехал барон в сопровождении своей охраны.

Генрих уверенно вел свою автомашину. Объектом размышлений была Матильда, которая его беспокоила своим пока непонятным поведением, как когда-то в Ливенске. Он вспомнил свое первое впечатление о ней. Именно его обоняние в тот вечер знакомства с ней достаточно цепко удерживало запах волнительных дорогих духов, исходивший от нее.

«Сегодня я вновь ощутил подобный запах дорогих духов, который ассоциировался, как и в прошлый раз, со странным чувством тревоги. Запахи духов здесь, конечно, ни при чем, но эти ощущения беспокойства наталкивают меня лишь на одну мысль, что Матильда ведет свою игру, правила которой мне не известны».

Спустя несколько дней Генрих решил навестить свою тетушку и предварительно заехал в магазин. Он купил гостинцы и направился к ней. День уже заканчивался. Проезжая по центральной улице района Далем, Генрих с интересом рассматривал усадьбы, раскинувшиеся по обеим сторонам дороги. Повсюду виднелись красивейшие строения горожан. Обыватели уже собирались под крыши своих жилищ. Архитектурный стиль домов был разнообразен и по-своему красив. Немецкая аккуратность и чистота здесь отображались повсюду, и это находило свое выражение в культуре поведения соседей между собой. Генрих практически не встречал в этом районе ни пьяниц, ни нищих, ни бродячих собак и кошек, во всем был с блеском исполненный порядок. Недаром в народе бытует мнение «чисто немецкая педантичность и аккуратность», и действительно, оно находит полное отражение в повседневной жизни трудолюбивых местных бюргеров. Из-за поворота показалась небольшая ухоженная усадьба тетушки, и это его обрадовало. Генрих припарковал автомобиль и направился в дом. Не успел он подойти к крыльцу, как двери отворились и на пороге перед ним предстала приветливая хозяйка.

— Добрый вечер, тетя Мария!

— Добрый вечер, дорогой Генрих!

— Вы так внезапно открыли дверь, как будто бы заранее меня ждали.

— Очевидно, это действует та самая интуиция, о которой ты говорил с профессором.

— Неужели вы так быстро развили в себе проницательность?

— «Сильное желание является активной движущей силой в стремлении развить в себе этот дар» — я лишь цитирую профессора, — смеясь, сказала она.

— Да, уроки профессора не пройдут для вас даром.

— Я надеюсь на это и с нетерпением жду его.

— И что же вам подсказывает интуиция?

— Пока, к сожалению, ничего.

— Ха-ха-ха! В таком случае пойдемте пить чай. Я прикупил всяких сладостей, которые вы с профессором любите.