Сзади послышался тоненький свист. Я оглянулся, ожидая увидеть хомеита, но это был шеф, верней, его имитатор.

— Вы просили помочь, вы просили помочь, — повторяло короткую фразу устройство.

Хомеиты на мгновение замерли, потом высвистели в ответ:

— Нет, не интересно.

Этого мы никак не ожидали. Оправившись от изумления, Славич вновь взялся за транслятор:

— Вы просили помочь покорить лес, покорить лес…

На этот раз пауза длилась дольше. Потом один из хомеитов, самый толстощекий, высвистел в ответ:

— Не знаем, надо уточнить, надо уточнить.

И хомеиты вновь вернулись к своим делам.

— По-моему, можно идти, — сказал один из близнецов, — ничего нового мы здесь не узнаем.

Я был склонен с ним согласиться.

На обратном пути Славич тихо ругался. На моей памяти это был первый случай.

— Чертова раса. Плевать они на нас хотели. На один язык пять лет ушло…

Здесь я тоже был согласен: если бы первая экспедиция не натолкнулась на руины, никто б даже не заподозрил, что хомеиты являются сапиенсами.

У глайдера нас поджидали четверо хомеитов. При нашем приближении они уселись столбиком на задние лапки и затянули:

— Покорите лес, покорите лес…

Я вдруг ощутил страстное желание ущипнуть кого-нибудь из них за толстую щеку. Это был бы конец: с планеты — в двадцать четыре часа, за издевательство над местным населением. Однако я сдержал свой порыв. Осталось лишь глухое раздражение.

Вновь заработал транслятор шефа:

— Ваши собратья за работой не знают. Уточнить хотят, уточнить.

Ответ последовал мгновенно.

— Собратья за работой не знают. Решение принято, покорите лес.

Потом они повернулись и удалились восвояси. Машинально я отметил, что ушли хомеиты не в сторону «крепости».

— Что вы об этом думаете, — спросил Славича один из экологов, кажется, Борис.

Старик молчал долго.

— Наиболее вероятной, — наконец ответил он, — мне представляется гипотеза о существовании двух групп среди хомеитов. Одна состоит из прогрессистов, желающих заручиться нашей помощью, другая — консерваторы. Хотя последнее определение, пожалуй, не совсем точно, похоже, им попросту наплевать.

— И каково же решение? — спросил Александр.

Славич усмехнулся:

— Решать, конечно, буду не я один, но, по-моему, вывод очевиден. Братья просят о помощи.

— Ох, как бы дров не наломать, — сказал Борис.

Я подумал, что он вполне может оказаться прав, но счел своим долгом поддержать шефа.

Параболическая чаша излучателя была установлена неподалеку от леса, который мы называли кормовым. С ее решетчатых сегментов мог в любой момент сорваться поток микроволновых излучений, которые парализуют лес на необходимое хомеитам время.

Славич вместе с одним из близнецов стоял в тени решетки излучателя, рядом находилась вся наша группа.

— Смонтирована как надо, — говорил Славич, — должна сработать.

— А дальше? — отозвался эколог.

Я знал, что это Борис: последние три дня я стал различать близнецов каким-то шестым чувством, чем поверг их в немалое замешательство.

— Дальше? — переспросил Славич слегка удивленно. — Если опыт пройдет удачно, то мы применим его к другим кормовым лесам. Хомеиты вроде не возражают.

— Ох, как бы не вышло чего, — в который уже раз выразил беспокойство эколог.

У меня появилось дурное предчувствие.

Бросив взгляд на часы и определив, что до кормежки хомеитов осталось больше часа, я решил размять ноги. Подобрал брошенную на траву куртку, немилосердно стряхнул с нее чьи-то информкассеты (смотри, куда класть!) я неспешно двинулся прочь.

— Марк, ты куда? — это спросила Юлия.

— Так, застоялся.

Обычно я был рад поболтать с ней, но сейчас уже настроился на прогулку.

— Смотри, не опоздай к пуску.

— Не беспокойся, опаздывают только женщины.

Юлия обиженно отвернулась, впрочем, обида была наигранной. В последнее время она почему-то часто на меня обижалась.

Я шагал по обычному, не кормовому лесу. Деревья стояли редко, и под ногами шелестели уже начавшие опадать листья. В этой зоне планеты наступала осень. Солнце неярко светило в небе, пройдя половину пути между горизонтом и зенитом. Осенний лес действовал на меня успокаивающе. Я забыл свои опасения и, когда из-за деревьев выступила группа хомеитов, был настроен благодушно.

— Поблагодарить пришли? — спросил я весело. — Да ладно, ради братьев меньших по разуму…

— Иди с нами, человек, — засвистели они.

— Зачем? — я не сразу сообразил, что без транслятора они меня не поймут.

Хомеитов было ровно десять. Обычно они собирались меньшими группами. Один из них поднялся на задние лапы, к его передней конечности был прикреплён на ремешке коричневый кубик. До этого они никаких украшений не носили. Я невольно насторожился.

Вновь послышался свист.

— Иди с нами, человек, не бойся.

— Э… А почему я должен, собственно, бояться?

И тут меня парализовало. Странно, но я сразу понял, что виною тому был кубик. Впрочем, «парализовало» не то слово: неожиданно я почувствовал, что двигаюсь вслед за уходящими хомеитами. Все происходило при полном отсутствии контроля со стороны воли и ясном сознании.

Не могу сказать, что не испытывал в тот момент страха, сейчас считаю это вполне простительным. Но страх был каким-то притупленным, интеллектуальным, что ли. Не помню, пытался ли я кричать. Если и пробовал, то попытка провалилась. Ну, ладно, твари толстощекие, хомеиты чертовы, дайте мне только выбраться, я вам…

Минут через пять я понял, куда меня ведут. Мы шли к кормовому лесу. Жизнь перспективного ксенолога Марка Громова находилась теперь под угрозой. Экосистема леса чужаков не терпит, атакуя сразу по появлении. Я с тоской взглянул в сторону излучателя. Увы, разглядеть меня оттуда было невозможно: мешали деревья и рельеф местности.

Мы стали двигаться под уклон, спускаясь в небольшой овраг. Под ногами зачавкало: невидимый поводок протащил меня прямо через грязную лужу. Вид испачканных ботинок меня почему-то взбесил: не могли обойти, негодяи.

Начался подъем. Раза два я поскальзывался. Пришла идея упасть: быть может, это выбьет меня из гипнотического ритма. Увы, ничего не вышло: я по-прежнему стоял на ногах. Когда мы поднялись на другой край оврага, то были уже в лесу.

Кормовой лес мало походил на обычные леса планеты. Прямые и гладкие стволы деревьев уходили высоко в небо, переплетаясь высокими длинными ветвями. Поддерживаемая ими, через весь лес тянулась сеть паутины. Грязи же было по колено. Странно, но это беспокоило меня больше всего. Больше чем растущие повсюду кусты со взрывающимися ягодами, которые обрызгивали кожу пришельцев ядовитым соком.

Потом в поле моего зрения попал волок. Маленькие, но свирепые существа, похожие на зубастых кроликов, волоки тоже терпеть не могли пришельцев и обычно перемещались стаями. Я понял, что пришел конец, и принялся думать, кого укусят первым: меня или кого-нибудь из хомеитов, и если меня, то за какую часть тела.

Ничего подобного: волок преспокойно протрусил мимо, даже не посмотрев на нас. Ягоды тоже не взрывались, хотя мы неоднократно приближались к ним на нужные для того полметра. Может быть, многомудрый шеф и выдвинул бы гипотезу сходу, но не я.

Я вообще ничего не соображал. Если хомеиты могут свободно пройти сквозь лес, не подвергаясь опасности, какого беса им просить нас о помощи? И какого чёрта многие из них гибнут во время кормежки?

Мы вышли на поляну. Паутины здесь было много — даже по местным меркам. Весь просвет словно бы затянула маскировочная сеть. Мы быстро прошагали на середину поляны, причем хомеиты окружали меня, словно охрана узника.

И вот в самом центре этой прогалины мой паралич пропал! Однако обрадоваться я не успел. Мир сделался полуреальным, как бывает во сне на грани бодрствования. И тогда я услышал голос. Не знаю, звучал ли он вовне или только в моем сознании, скорее всего, последнее.

— Здравствуй человек. Не бойся. Мои слуги проводили тебя ко мне.