«Сорок тысяч восставших пьемонтцев, — вспоминал позднее Моро, — перерезали нам все возможные пути отхода во Францию. Шестьдесят тысяч русских и австрийцев преследовали нас по пятам. Гарнизоны наших командных пунктов в Мантуе, Ферраре и др., запуганные или подкупленные, сдавались без единого выстрела, как, например, Чева, которая прикрывала единственную дорогу, по которой я мог достичь Генуи, сдалась на милость простых крестьян. Соединение с нашей Неаполитанской армией оказалось практически невозможным. Надо было быть сумасшедшим, чтобы взвалить на себя такую ношу».
Но Моро не колебался. В сражении при Кассано (28 апреля 1799 г.), в котором даже он не смог противостоять семидесятитысячным австро-русским войскам под командованием Суворова, Моро прежде всего начал с перегруппировки отдельных частей армии, представлявшей собой четыре разрозненных отряда, которые Директория через Шерера «подарила» ему в последний момент перед битвой, оказав тем самым Моро медвежью услугу. Генерал направил срочный приказ Макдональду в Неаполитанскую армию, поставив ему задачу прибыть к нему в Тортону, а сам с имевшимися под рукой силами и средствами двинулся навстречу врагу. С этой испытанной в боях армией он путем неимоверных усилий проложил себе дорогу сквозь Апеннины, собрав по пути корпус из 18 000 человек, и в целости и сохранности привел его в Геную. Итак, одна армия была спасена, но Моро предстояло спасти еще и другую.
Однако прежде, чем рассказать об этом, послушаем отрывки из рассказа советского историка А.Н. Боголюбова, повествующего о сражении при Кассано, правда, с одной оговоркой: все даты в этом рассказе соответствуют юлианскому календарю, существовавшему в России до 14 февраля 1918 года. Эта разница в 13 дней между старым и новым стилем наделает много бед и внесет сумятицу в период катастрофической кампании 1812 года в России и не только: «Положение французских армий в Италии в середине апреля 1799 г. оставалось критическим. Вступив в командование, Моро быстро оценил обстановку и нашел, что растянутое положение французских войск создает угрозу прорыва обороны в любом пункте атаки. Установив главные силы суворовской армии, Моро принял решение: сосредоточить главные силы французов в районе Треццо, Кассано, Инцаго, удерживая фланги незначительными силами.
С этой целью он приказывает:
1) дивизии Серюрье, оставив прикрытие переправ у Лекко и Бривио, сосредоточиться в районе Треццо;
2) дивизии Гренье занять район Ваприо, Инцаго;
3) дивизии Виктора, сдав свой участок отряду Лабуасьера, сосредоточиться в районе Кассано;
4) отряду Лабуасьера занять оборону на участке вилла Пампеана, р. По.
Это целесообразное решение, будь оно принято на сутки раньше, могло создать серьезные трудности для Суворова.
Тогда русскому главнокомандующему на форсирование р. Адды пришлось бы затратить больше усилий или же искать решения на другом участке фронта. В этом случае главное сражение произошло бы на линии Треццо — Кассано с главными силами французских войск; учитывая при этом слабую боеспособность австрийской армии, Суворову пришлось бы производить соответствующую перегруппировку. Но дело в том, что решение это физически не могло быть принято сутками раньше, так как генерал Моро получил приказ о своем назначении только 15 апреля, как раз за сутки до отданного им приказа.
Обстановка к исходу дня 15 апреля складывалась для французов в целом неблагоприятно. Решение Моро, принятое вечером 15 апреля, по времени уже не могло быть выполнено, так как для того чтобы дивизия Виктора смогла прибыть в назначенный район, а дивизия Гренье — соответственно занять новый, потребовалось бы больше суток. Только к утру 17 апреля войска могли выйти на позиции, предусмотренные планом Моро».
Тем не менее, как мы увидим далее, перегруппировка французских войск по плану Моро сказалась на ходе сражения, помогла вывести главные силы из боя и в достаточной степени истощить австрийские войска.
«О перемене командования французской армии узнал и Суворов. Он много слышал о генерале Моро, находясь еще в ссылке в селе Кончанском. Выводы его в связи с назначением Моро как всегда были лаконичны и многозначительны: “Мало славы разбить шарлатана; лавры, которые похитим у Моро, будут лучше цвести и зеленеть”.
Итак, в ночь с 15 на 16 апреля началась наводка понтонного моста через реку Адда у Треццо, занимаемого одним батальоном дивизии Серюрье. Признавали, по условиям местности, переправу в этом пункте невозможной, французы чувствовали себя настолько в безопасности, что на ночь не оставили на берегу никакого прикрытия; даже не было отдельных постов наблюдения.
Трудность наводки моста у Треццо заключалась в том, что очень крутой восточный берег р. Адда в этом районе представлял собой почти непреодолимое препятствие для спуска понтонов и войск. В то же время этот район переправы являлся удобным для высадки войск на другом берегу, и ширина реки в этом месте была незначительной.
Суворов учел все эти данные и, рассчитывая на элемент внезапности, приказал ускорить наводку моста именно у Треццо.
В полной темноте и тишине понтонеры австрийской дивизии Отта приступили к работам. К утру 16 апреля мост был готов. Первыми переправились авангардные батальоны дивизии Отта, за ними — казачьи полки Денисова, Молчанова и Грекова, затем остальные силы дивизии Отта, наконец, последней должна была переправляться дивизия Цопфа.
Как и следовало ожидать, появление передовых частей дивизии Отта и казаков у Треццо явилось полной неожиданностью для французского батальона. По существу, батальон этот мог бы быть окружен и уничтожен, но благодаря “врожденной” медлительности и неповоротливости австрийцев французы успели все же изготовиться к бою непосредственно за Треццо.
Дело решили русские казаки, которые частично переправились по мосту. Они быстро обошли Треццо с севера и ударили на французов. Последние не выдержали этого натиска и в беспорядке начали отступление на Поццо, преследуемые австрийцами.
Таким образом, уже утром 16 апреля район переправы у Треццо был освобожден от французов, и в дальнейшем переход войск через р. Адда не представлял трудностей.
В течение ночи с 15 на 16 апреля главные французские силы производили перегруппировку по плану генерала Моро. В этот план было внесено только одно изменение: дивизия Серюрье, которая должна была сосредоточиться в районе Треццо, в связи с угрозой прорыва фронта у Бривио была остановлена у Вердерио (в этой дивизии осталось всего 3000 чел. и 8 орудий; остальные силы были разбросаны: у Лекко — отряд генерала Сойе и у Треццо — один батальон). В остальном план Моро остался без изменений.
Утром 16 апреля дивизия Гренье сняла к югу от Ваприо свои части и сосредоточила их к Ваприо, оставив одну 106-ю полубригаду для обороны предмостного укрепления у Кассано (между каналом Риторто и р. Адда).
Дивизия Виктора, в связи с запозданием смены ее частями Лабуасьера, сумела снять с фронта только одну бригаду Арго, которая находилась к утру 16 апреля на марше в 20 км к югу от Кассано; остальные силы этой дивизии могли выступить на север во второй половине дня 16-го.
Таким образом, положение французов к утру 16 апреля, учитывая при этом потерю участка у Треццо, складывалось явно неблагоприятно. Кроме того, Моро ожидал главной переправы неприятеля у Ваприо и соответственно готовил оборону, теперь же в связи с потерей Треццо ему пришлось разочароваться и пожалеть, что в районе Треццо по его приказу нет дивизии Серюрье.
Решение приходилось принимать исходя из сложившейся обстановки. Дивизия Гренье сосредоточилась у Ваприо только одной бригадой Кенеля, другая, Кистера, была еще на подходе.
Между тем события катастрофически нарастали. Четыре батальона и четыре эскадрона дивизии Отта преследовали один французский батальон, отходивший от Треццо на Ваприо. Три русских казачьих полка закончили переправу и сосредоточились в районе Треццо; начала переправу и дивизия Цопфа.