Он с жадностью вцепился в свою порцию, и моментально ее не стало.

- Я не могу долго разговаривать с вами. Они не обрадуются, узнав об этом.

- Просто пришел вмазать?

Он отрицательно покачал головой:

- Я хотел вам кое-что предложить. Я подслушал, как вы обращались с этим гадом Паркером. Нам надо действовать сообща.

- Вполне возможно. Как тебя зовут?

- Макс Отис. Служу первый день. По тону, каким это было произнесено, не составляло труда догадаться, что и одного дня оказалось предостаточно.

- Деньги, конечно, неслабые, но обращаются со мной как с собакой. Дождусь конца недели и сбегу.

- Уже оповестил хозяев?

- Паркер хуже Германа. Все время придирается: и то ему не так, и это ему не эдак. Видел, как он сегодня меня?..

- Видел.

У меня не было желания выслушивать его жалобы - я нуждался в информации.

- А чем ты занимаешься здесь?

- Всем: готовлю, прибираю, вожу колымагу, чищу обувь и одежду этого подонка Паркера, покупаю жратву и поддачу - работы невпроворот.

- А они в этом доме давно?

- Я же сказал, с сегодняшнего дня. Я все здесь и устраивал.

- Мебель и все такое?

- Нет, они сняли эту лачугу со всякой всячиной.

- На какое время?

- Ты слишком много хочешь знать. Они только приказывают, но ничего не объясняют.

- Их только двое?

- Да. И девчонка.

Значит, зрение меня не подвело. Девушка все же была. Я опрокинул стаканчик и снова наполнил оба.

- Ты ее видел?

- Да. Хорошенькая мордашка. Но не из болтливых. Ее зовут Веда Руке. Она так же любит Паркера, как и я.

- Это она сидела в саду возле бассейна?

- Возможно. Она сидит там весь день.

- Кто тебе предложил эту работу?

- Паркер. Я встретил его в городе. Он все обо мне знал, Сказал, что я с ними хорошо заработаю. - Он нахмурился и посмотрел на стакан.

- Я бы ни за что не согласился, если бы знал, что Паркер такая сволочь. Не будь у него револьвера, я давно дал бы ему пинка.

- Револьвера?

- В специальной кобуре под мышкой. Мне кажется, он знает, как с ним обращаться.

- Что у них за дело?

- Мне не говорили. Я знаю не больше вашего. Никто не приходит, не звонит. Они вроде бы ждут чего-то. Я улыбнулся. Непременно что-то произойдет.

- Ну что ж, старина, отправляйся спать. Я помню, что ты мне сказал, и буду иметь тебя в виду, но и ты держи ухо востро. Если схитрить, то можно будет кое-что разнюхать.

- А ты ничего не знаешь? Здесь творится что-то неладное, и мне это совсем не нравится.

- Кое-что я могу тебе сообщить. Девочка Руке разгуливает во сне.

Он был ошарашен:

- Без дураков?

- Естественно, поэтому я и здесь. И еще, она скидывает шмотки перед публикой.

Он пережевывал эту мысль, которая пришлась ему по вкусу.

- Что-то есть странное в ней, - сказал я, - прими к сведению и будь начеку. Я подтолкнул его к двери.

- И пусть тебе повезет.

Глава 3

Я встретился с Ведой Руке лишь во второй половине дня. Утром мы с Паркером поехали на “паккарде” к дому Бретта. Мы поднимались по извилистой узкой дорожке до самого конца Оушн Райз.

Машину вел Паркер. И взял слишком быстрый темп. Пару раз машину заносило так, что задние колеса оказывались в опасной близости от края пропасти.

Я молчал.

Он вел машину небрежно, касаясь руля кончиками пальцев, словно боясь к нему притронуться. Прошло немало времени, прежде чем показался дом Бретта. Окруженный четырехметровой стеной, он был построен на возвышении и хорошо просматривался издалека, но вблизи был скрыт деревьями и кустарниками.

Паркер остановил машину, чтобы я смог осмотреться. Мы достали план, и он показал мне, где находится служебная дверь.

- Нужно лишь перелезть через стенку, - сказал он. Так как это делать придется мне, а не ему, он не находил в том ничего трудного.

- Поверху проходит колючая проволока, - добавил он, - но это можно уладить.

Перед большими железными воротами появился сторож. Было ему лет пятьдесят, и выглядел он настоящим здоровяком, а его внимательные голубые глаза следили за нами до тех пор, пока мы не остановились метрах в пяти от ворот.

- Подождите, я с ним поговорю, - сказал Паркер. Сторож двинулся в нашу сторону. Маленького роста, коренастый, с плечами боксера. На нем была коричневая рубашка, вельветовые брюки и фуражка с козырьком. Толстые, короткие ноги были обуты в кожаные сапоги.

- Я думал, что это дорога на Санта-Медину, - сказал Паркер, высунувшись из машины.

Сторож, поставив начищенный сапог на порог нашей машины, внимательно рассмотрел Паркера и затем меня. Если бы мне и не сказали, что это бывший полицейский, я все равно бы догадался по презрительному выражению глаз.

- Это частная дорога, - сказал он язвительным голосом, - так указано на дорожном щите у развилки, за восемьсот метров отсюда. Дорога на Санта-Медину поворачивает налево. Что вы здесь потеряли?

Пока он разглагольствовал, я рассматривал стены. Они были гладкими, как стекло, и сверху проходили три ряда колючей проволоки, достаточно острой, чтобы впиться в мое мясо.

- Я решил, что как раз левая дорога частная, - продолжал Паркер, безмятежно улыбаясь. - Извините нас за вторжение.

У меня была возможность рассмотреть еще кое-что. Возле сторожевой будки, зевая на солнце, сидела собака. Собака-волк. У нее были такие большие клыки, что на них можно было повесить шляпу.

- Проезжайте, - сказал сторож. - Когда у вас появится побольше времени, научитесь читать дорожные указатели.

Объемистую талию сторожа опоясывала портупея, а из кобуры выглядывала рукоятка огромного кольта, отполированная частым употреблением.

- Не нужно грубить, - спокойно сказал Паркер. - Тут кто угодно может ошибиться.

- Ну и красавца родила твоя мать, - ответил сторож. Паркер вспыхнул.

- Это оскорбление, - ответил он сухо. - Я буду жаловаться вашему хозяину.

- Двигай, двигай, - проворчал сторож. - Убирайтесь отсюда со своей кучей железа, пока я не дал тебе более веский повод для жалобы.

Мы отправились тем же путем, что и приехали. Я наблюдал за сторожем в зеркальце машины. Он стоял на середине дороги и смотрел в нашу сторону, толстый и надменный.

- Очаровательный добряк, - сказал я улыбаясь.

- Есть еще один такой же. Ночью они дежурят вместе.

- Вы видели собаку?

- Собаку? - он посмотрел на меня. - Какую собаку?

- Собаку с волчьими зубами. Вид у нее даже более свирепый, нежели у сторожа, к тому же она голодна, да и проволока заострена на славу. Думаю, мне не мешало бы застраховаться.

- Вы не получите от нас больше ни цента, если хотите знать, - выдавил из себя Паркер.

- Как раз об этом я и толкую.

С псом придется считаться. Должно быть, приятно смотреть, как это кроткое животное пускает слюни в темноте. Да, старина, вам придется переиграть и немного раскошелиться.

- Тысяча или ничего, - отрезал Паркер, - так что умерьте ваш аппетит.

- Вам следует набавить. Бретт может заплатить мне гораздо больше. И не говорите “умерьте свой аппетит”, пока не знаете, сколько я запрошу.

Я увидел, как сузились его глаза. Значит, попал в точку.

- Предупреждаю вас, Джексон, - сказал Паркер сквозь зубы, - оставьте фокусы. Мы заключили сделку, вы получили задаток, значит, пойдете с нами до конца.

- Переговорите с Германом. Я хочу на пять сотен больше, или выбываю из игры. Герман не говорил мне ни о стороже, ни о стене, ни о проволоке, ни тем более о собаке. Он представил всю работу так, будто ее можно выполнить с закрытыми глазами.

- Вы или берете тысячу, или пожалеете об этом, - его руки сжали руль с такой силой, что побелели костяшки пальцев. - Я не позволю какому-то негодяю шантажировать меня. Я вас не нанимал, все претензии к Герману.

Он увеличил скорость, и на обратную дорогу мы затратили времени в три раза меньше.