Я задумался. Уж не потому ли меня вычислил серебряный волк, что я поджег камыши? Надо поосторожнее с этим делом. Чем сильнее магия, тем ярче ее следы — это я понял и без подсказок. Кто знает, может, в следующий раз он сумеет локализовать источник магической энергии.

Эх, как было хорошо до появления преследователей! Сам не понимал своего счастья! Теперь вот валяйся в кровати да смотри в окно, выходящее на дворцовый парк.

Биологические часы подсказывали, что самое время позавтракать. За окном светило солнце, и я, умывшись и приведя себя в порядок, вышел в коридор. У двери, привалившись спиной к спине, похрапывал Прохор, я едва не споткнулся о его ноги.

— Ваше высочество, — мгновенно проснулся он. — Кушать хотите? Надо было в колокольчик позвонить.

— Обойдусь. Проводи меня в кухню, — попросил я, удачно замаскировав незнание расположения комнат.

— Зачем? Вам прямо в постель все и доставят. Барашка желаете?

— Лучше чай и бутерброды, — так как я не собирался раскрываться, попросить кофе не рискнул. Вряд ли туземцы знают, что это такое.

— Будет сделано. Вы, ваше высочество, отдохните, полежите, а я мигом, — и он умчался к лестнице.

Я хотел было догнать шустрого мужичка, но решил, что неторопливая прогулка хорошая альтернатива. Свернув в соседний коридор, я услышал возбужденные голоса. Звуки походили на продолжение вчерашнего банкета. Так-так, сами мясо жуют, а младшенький пусть дрыхнет? Мы так не договаривались. Я ускорил шаги и вошел в пиршественную залу.

Длинные столы хранили остатки вчерашней роскоши. Объедки и грязную посуду слуги убрать успели, а вот скатерти с жирными пятнами от пальцев гостей, сменить не догадались. Его величество, королева, невеста, а также десяток мужчин разного возраста сидели за столом. Вопреки моим представлениям о пире, на столе стояли лишь кувшины с вином и три подноса с копченой курятиной, внимание собравшихся сосредоточилось на разговоре, который при моем появлении прервался.

— Ну входи, коли явился, — любезно пригласил король.

Я послушно сел за стол.

— Брата проводить пришел? Хорошо. Только вот ничего хорошего, — его величество подпер голову рукой и задумчиво посмотрел на невесту. — Хотел я к вам на свадьбу приехать, а с магом этим пришлым придется во дворце сидеть.

— А я рад бы остаться, — поддакнул жених, — да не могу. Нас уже ждут. Но ты, отец, не переживай. Справимся. И не с таким справлялись.

— Угу. Да вы ешьте, чего застыли, будто каменные. А коли поели, давайте прощаться.

Его величество поднялся, за ним поднялись остальные.

— Ну, Николаша, — король подошел к сыну и обнял его, — правь там хорошенько, да про лес не забудь. Лес нам во как нужен.

— Я знаю. Ты, главное, не хворай, а лесом я вас завалю.

После короля принц, которого про себя я уже называл своим братом, обнял королеву. Эти объятья были куда как сдержаннее, ибо со стороны эта парочка казалась… парочкой, ее величество по возрасту подходила Николаю в подружки. Третьи объятья достались высокому светловолосому плечистому молодому человеку в золотом парчовом кафтане, вероятно, этот блондин и есть наследник престола — принц Александр, старший из трех братьев. До меня очередь не дошла. Николаша поручкался с остальными присутствующими, видимо, важными чиновниками, а мне лишь кивнул. Вот так. Ивана-то, оказывается, не только за дурака держат, но и человеком не считают. Министрам и советникам можно руку пожать, а брата младшего обнять зазорно. Честно говоря, я немного расстроился, стало обидно за сгинувшее высочество. Уверен, если бы Прохор и король не признали во мне принца, по настоящему Ивану тосковать никто не стал бы.

Король направился к дверям, за ним потянулись остальные, я вышел последним, отломив перед этим куриную ножку. Кажется, я начал привыкать к местным порядкам, нехороший признак, не одичать бы.

Царственная процессия двинулась по широкому коридору.

Мда, от главного коридора дворца я ожидал большего. Помнится, наши монархи во главе с Екатериной II украшали свои хоромы чем могли: лионским шелком, золотыми канделябрами, картинами знаменитых художников, не говоря уже о богатых тканевых драпировках и дорогом паркете. Ну почему здесь не так, как в Зимнем? Этот дворец больше похож на средневековый замок: грубый, заброшенный, холодный, из которого грабители вынесли всю мебель. Единственное украшение — сундуки да гобелены. Никакого понятия о роскоши.

Коридор заканчивался парадной лестницей, которая вела к главному входу. Угодливые слуги распахнули двери, и мы вышли в сад. Там на мощеной булыжником дороге, петляющей между клумбами, стояли семь или восемь запряженных карет, из которых только одна походила на настоящую карету, остальные я бы назвал открытыми колясками, на их дверцах не было даже гербов. Первое транспортное средство предназначалось молодоженам, которые будут считаться супругами только после свадьбы в королевстве невесты, остальные доверху заполнены сундуками, тюками и мешками. Я посмеялся про себя над таким приданым и приготовился скучать. Не люблю проводы.

Но скучать не пришлось.

— Пойдем, — потянул меня за руку старший брат — широкоплечий блондин в золотом парчовом кафтане. — Поговорить надо.

Удивительно, во дворце нашелся человек, не читающий меня слишком глупым для разговоров. О чем, интересно, с дурачком будет беседовать наследник престола?

Александр вразвалочку направился к замку, свернул за угол и повел меня к дворцовому парку, который я, когда переместился в этот мир, по незнанию принял за лес.

— Очень все некрасиво получается, — грустно произнес принц. — Отца от свадьбы не отговорил — ему корабельные сосны нужны. Николай тоже слушать не стал — влюбился в свою Ролану, да и рассказу моему, скорее всего не поверил бы. А теперь еще колдун этот залетный.

— Сплошные неприятности, — подтвердил я.

— Знал, что ты поймешь.

Наследник престола шагал впереди, и так как он был не только втрое шире меня в плечах, но и едва ли не на две головы выше, пришлось ускоряться, чтобы поравняться с “братом”.

— Эх, если бы не колдун, все бы обошлось! — сокрушался Александр. — Сказывался бы я больным, никто ничего не заметил бы, по крайней мере полгода, а так, запрут нас во дворце на месяц, может, больше… Время—то не остановить. Да что я тебе говорю, ты и сам понимаешь!

Я смолчал. Пока я не понимал ровным счетом ничего, но раскрываться нельзя — меня ищут.

— Помню, чуть к праотцам не отправился, когда впервые себя в зеркале увидел. Не хочу повторений. К тому же народ у нас темный, необразованный, это ты книжки читаешь, да опыты ставишь, а с отца взять нечего. И министры его глупее не придумаешь. Казнят. Или в яму бросят, что одно и то же. Поэтому выбора у меня нет. Хорошо, хоть ты меня понимаешь.

Принц повел меня в парк, некоторое время мы шли по дорожке, потом свернули к кустам и вышли к большому поваленному дереву. Кто-то аккуратно спилил его, оставив небольшой, примерно по колено, пень. Александр сел на него и печально улыбнулся.

— В последний раз, считай, с человеком говорю, но ничего не поделаешь. Судьба. Да ты садись.

Я опустился на ствол и приготовился слушать, задавать вопросы пока не спешил, но придет и мой черед.

— Разлетаются королевские дети, как птенцы из гнезда. Отец сейчас с Николаем попрощается, да во дворец пойдет. Ты будь другом, не рассказывай сразу, дай время уйти подальше, все же я еще не привык к телу. А выход из парка нашел: горка у западной стены, на нее заберусь, через ограду перемахну, а там в леса подамся.

— В какие леса? — не понял я. Это что же, принц сбежать собирается?

— Не в Пахтинские, не волнуйся, жить мне еще не надоело. В Семеновские уйду, там, говорят, дичи много.

— Охотиться будешь?

— Куда деваться. От жареного, конечно, не отказался бы, да кто ж меня накормит? Я, Вань, тебе не говорил, но это не временно. Это навсегда.

— Что навсегда?

Загадки мне надоели.

— Ухожу навсегда. И в волчьей шкуре навсегда останусь. Выбора у меня нет, ведь чем дальше, тем меньше во мне человеческого. Оборотень — это всего лишь наполовину человек, а это очень мало. Для сына короля.