Были у него потом и другие связи, случайные, мимолетные, не совсем случайные, продолжительные, были и другие женщины, ну и жена, конечно… Все реже он навещал Розу, все меньше оставалось времени на встречи с ней, все больше сказывалась разница в их возрасте, разница почти в двадцать три года не в её пользу… Многое было после неё… Но то ощущение полного слияния, то счастливое ощущение полного слияния, когда словно растворяешься в другом человеке, в другом теле, в женщине, и ничего не остается от тебя, потому что она всего тебя проглатывает и тело твое и душу, так же как и ты проглатываешь всю её: и тело её и душу, когда ты наконец-то становишься с ней единым целым — то ощущение никогда больше не повторялось. И в те дни он еще не полностью осознавал, как повезло, не понимал сгоряча, что это подарок судьбы, Божий дар; что он получил в свои юные годы то, чего иные не могут найти всю жизнь и не испытывают никогда… И счастье это называется коротко — слияние, когда становишься одним телом и одной душой с любимой женщиной и взлетаешь к небесам, невольно плача и благодаря судьбу и Бога и моля, чтобы не кончалось… Вот это счастье уже никогда не повторялось в жизни Эмина. Никогда не повторялось… А жизнь без этого становилась обыденной, не полной, необъяснимой, страшной. Нет, не для всех. Только для тех, кто хоть раз в жизни познал такое…

Что же Роза? Некогда цветок распустившийся, ароматный, издающий сладкие запахи?.. Первое время она тяжело переживала расставание с ним, но так как была женщиной умной, понимала, конечно, что эта их связь не могла длиться вечно, не могла даже долго. Она преодолела свои депрессии, когда приходили в голову глупые мыслишки разом покончить, примеривалась поначалу перерезать вены, отравиться, броситься под пригородную электричку, но потом взяла себя в руки, посмеялась в одиночестве над своими шекспировскими страстями, стала уделять больше внимания своей дочери, удачно выдала её замуж и медленно отцветала, старела. Она, вспоминая свою любовь… Да разве такое забудешь? Но время, время, привыкшее все стирать и разрушать, делало свое дело, заставляя жить сегодняшним днем, сегодняшними заботами и проблемами… Вспоминая свою любовь, она удивлялась только тому, как в те дни безоглядно и безрассудно тратила свои чувства, как по молодому жила, радуясь и огорчаясь от того, что сейчас ей казались мелочами, недостойными ни радости, ни огорчения… Ей почему-то тяжело было видеть свою некогда близкую подругу, Сабину, и она всячески избегала её, даже перешла работать в другую поликлинику. И уже не принимала у себя прыщавых юнцов, чтобы облагородить их внешность.

Эмину сейчас шестьдесят… Давно умерла Роза, успев понянчить внуков, давно умерла Нина Семеновна, красавица-математичка, утратив с годами былую красоту, так и сойдя в могилу девственницей, гораздо раньше умерла память о них. Эмин в своем городе успешно вписался в двадцать первый век, открыл свою фирму, занимается всеми видами торговли: от лекарств до моющих средств для унитазов, от женского белья до современного оборудования для стоматологических кабинетов; двух сыновей он привлек к своему бизнесу, они помогают ему, старшего женил, отправил молодых в кругосветное путешествие на весь медовый месяц, спит с женой, совокупляется с любовницей, ходит в престижную сауну и там заводит нужные знакомства среди нужных людей, стремится с максимальной отдачей использовать их, стремится расширить свой бизнес и с каждым годом значительно расширяет, уже ездит не просто на «Лексусе», а на «Лексусе» с шофером, прекрасно зарабатывает, но стремится заработать еще больше, стремится все выше и выше подняться, все выше и выше, все выше и выше, одним словом — стремится… Все у него хорошо, живет нормальной жизнью обывателя, ничего выдающегося в его сегодняшней биографии не происходит, ничего, что выбивалось бы из той удобной комфортабельной клетки, которую люди, сами того не сознавая, себе создают, порой пускаясь во все тяжкие. И в конце жизни, обнаружив себя в золотой клетке, ради которой так старались, вдруг начинают понимать, что все было зря, все было напрасно, жизнь прожита не так, как мечталось в далекой-далекой, глуповатой и прекрасной юности.